Юлия Сергачева - Элемент движения

— Э! — подал голос младший из «крайних». — Это нечестно!

— Убирайтесь! — взвыл в ужасе владелец таверны. — Вы! Вы убирайтесь! Этого еще не хватало!..

Его и огнестрел не пугал. У него самого в руках трясся старинный водомет. И указывал он на Брюса и возмущенную Элию.

— Да, да! Вы! Вы это начали, вы и убирайтесь! Или платите за все разрушения!

…Через минуту бронзовое кольцо брякнуло о закрывшуюся дверь, сразу после того, как потрепанная сумка Элии вылетела из залы таверны. Тучи комарья, кружившие вокруг окон, потянулись в сторону изгнанников. И даже остатки дохлого воинства насекомых, к великой радости мелкоедов, посыпались из щелей наружу.

Жаль, что этим дело не ограничилось.

— Ты!.. Погоди!.. Я тебя знаю! — За ними спешил парень в кольчуге. Вид у него был обеспокоенный, а в руках — косо оторванный листок, один из тех, что висели возле дверей. — Это тебя разыскивают!

— Понятия не имею, о чем ты. — Брюс отвернулся, прижимая ладонь к разбитой щеке.

— Ну как же… Написано же!.. Высокий, худой, темный волос, кожа светлая… — Парень честно попытался зачитать с листа и потому не заметил, как Брюс приблизился на расстояние, с которого можно выхватить злополучную грамоту из его рук.

Парень отпрянул, глухо звякнув оторванным краем кольчуги. Брюс схватил его за рукав, пока грамотей не вздумал сбежать:

— Награду хочешь?

Тот без колебаний кивнул.

— Девушку видишь?

— Вижу.

— Описать сможешь? Как тут, в грамоте. Невысокая, волосы светлые, коса…

— М-могу… А зачем?

— Это дочь баронессы Загорской. Когда побежишь сообщать, что видел беглого мага, скажи, что он сопровождает эту самую девушку. И она жива и здорова…

— Но…

— Не верь ему! — внезапно раздался за спиной Брюса замогильный глас.

Прислушивавшаяся к разговору Элия не теряла времени даром. Втянула щеки, закатила глаза и неуклюже ковыляла к ним, причитая перекошенным ртом:

— Не верь, несчастный! Беги, что есть сил! Он некромант! И тебя сделает ходячим мертвецом, как меня…

Парень побледнел, выпучил глаза и принялся в ужасе рваться из хватки Брюса. Затрещала ткань. Убеждать доверчивого болвана в чем бы то ни было утратило всякий смысл. Пришлось отпустить.

Брюс с Элией в бешенстве уставились друг на друга. Впрочем, поругаться всласть им не дали, потому что из таверны высыпали разгоряченные бородачи:

— Вон они! А ну, закончим разговор!..

Ну нет, с него хватит! Схватив валявшуюся на земле сумку и Элию за руку, Брюс потащил их обоих к лесу. Пару секунд девушка тормозила пятками, а потом все же припустила со всех ног. К сожалению, здесь лес был не таким непроходимым, как Мокрый, так что преследовали не отставали. Неслись сзади, азартно перекликаясь и треща ветками.

— Куда же вы! — глумливо ревели вслед. — Господин маг! Задержитесь!..

Лес резко расступился, сменившись обширным глинистым побережьем, спускавшимся к мелкой речке. Ну все…

К счастью, тут с небес тяжело плюхнулся гиппогриф, ударил несколько раз крыльями, взбивая грязь в летучую взвесь, скребнул когтями и хищно разинул клюв. В последнее время Лако показывался разве что пару раз летящим над деревьями, так что явился он вовремя.

Бородачи предпочли благоразумно ретироваться.

— Что ты наделала?!

— А ты что собирался сделать?!

— Всего лишь хотел, чтобы меня не убили сразу же, а дали хотя бы объясниться! А теперь уж точно и рта не дадут раскрыть!

— Ты не смел выдавать меня!

— А ты не смела орать, что я маг! Какой я тебе маг?

— Ты взялся меня охранять, так охраняй!

— Как тебя можно охранять, если ты сама провоцируешь катастрофы?!

— Ты должен был меня предупредить!

— О чем?! О том, что нельзя награждать оплеухами кого попало?

— Он меня ущипнул!

— А ты чего ждала? Одинокая девка в трактире!

— Я не девка!

— Забудь, что ты баронесса!

Потребовалось некоторое время, чтобы спорщики осипли и устали орать. Притихший было лес за спиной неуверенно вздохнул, стряхивая с веток капли. Торопливо зашуршали камыши у реки, когда кто-то, окаменевший с перепугу, спохватился и шмыгнул прочь. Даже дождь встрепенулся и припустил сильнее.

— Ты прекрати это… — утомленно проговорил Брюс, потирая рассеченную скулу. Кровь течь перестала, смытая дождем, но щека распухла. — Это свое бесконечное «Как ты смеешь!». Здесь все и всё смеют. Ты не в замке.

Элия дернула плечом. Светлые волосы намокли, посерели и облепили ее лицо. Мешковатая одежда висела, как на пугале. Вид у наследницы баронов Загорских был жалкий. И что космач нашел в ней привлекательного?

— Если ты сам трус, то это не значит, что другие… — надменно начала уже оправившаяся от беготни и криков Элия, но Брюс ей закончить не дал:

— Это значит, что «другие» станут подстраиваться под меня! Иначе «другие» не доберутся живыми и до следующего дорожного перекрестка!

— Угрожаешь? — она недобро прищурилась.

— Достаточно предоставить тебя самой себе!

Дождь затекал за ворот. Ругнувшись сквозь зубы, Брюс обошел топчущегося в грязи гиппогрифа и двинулся вдоль речки в поисках брода или моста. После длинной паузы следом захлюпало и зачавкало под ногами, лапами и копытами.

Мост — несколько криво сколоченных бревен — отыскался ниже по течению. Правобережный лес ничем не отличался от левобережного — прямоствольный, просвечивающийся насквозь, малопригодный для укрытия. Зато замкнутые сводом поверху кроны берегли от дождя.

Шли они, не сговариваясь, пока хватило сил.

…Опять костер и сырая земля. Хорошо хоть комаров меньше, чем на болотах. Да и перекусить удалось.

— Я не думала, что все так обернется, — завернувшаяся в куртку Элия, молча наблюдавшая, как Брюс пытается раздуть чадящий и неохотно принимающий сырые ветки огонь, вдруг заговорила.

Брюс недоверчиво хмыкнул, прижимая свободную руку к лицу. От дыма ссадину изрядно щипало.

— Дьенка надо было остановить. Ему нельзя так поступать… — Голос девушки звучал совсем тихо.

Это стало интересным. Брюс поднял голову:

— Так ты его все-таки видишь?

— Нет, — быстро возразила она. — Просто я знаю, что это был он… Не ты! Он бросился меня защищать, рискуя жизнью!

— Он призрак. Откуда у него жизнь?

— Призрачная, — подсказал немедленно объявившийся Дьенк. — Тоже представляет определенную ценность для меня.

— Поверю тебе на слово, — вздохнул Брюс, обращаясь к Дьенку. — Но пока предпочитаю наслаждаться своей обычной, живой жизнью.

— Ты все время думаешь только о себе! — Элия приняла фразу на свой счет.