Кассандра Клэр - Draco Veritas

— Драко не пользовался своей палочкой, — тут же откликнулся Гарри. — Я так полагаю…

Драко поднял левую руку:

— Никакой палочки, — подтвердил он.

— Заклинания магидов, — мрачно произнес Снейп. — Выбираются из кроватей, куда-то крадутся в темноте, потом еще используют проклятья. Определенно: Филч должен подвесить вас за большие пальцы. В темнице.

На лице Гарри появилось выражение ужаса.

— Могу ли я напомнить вам, — заметил Драко, — что освященной веками формой наказания является арест?

— Так тому и быть, — подвел черту Дамблдор. — Лишь только вы вернетесь из дома с Рождественских каникул. А также по двадцать очков с каждого дома. Я буду рассматривать повреждения — физические у Драко и умственные у Гарри — как результат этой выходки и, соответственно, еще одну часть наказания.

Оба юноши уставились в пол. Наконец Драко открыл рот:

— Директор… — медленно начал он, — а другие студенты… он не удивятся, что… они не удивятся из-за…

— Меня? — пояснил Гарри.

Глаза Дамблдора вспыхнули и тут же погасли:

— Я думаю, вы вдвоем вполне способны придумать достоверную историю. Я верю в ваши силы.

— Спасибо, профессор, — сам не зная за что, поблагодарил его Драко, тем не менее, испытывая чувство признательности. Наверное, за доверие. — И… мы извиняемся.

Снейп и Чарли взглянули на Дамблдора — тот лишь пожал плечами и, покряхтывая, поднялся со стула.

— Хорошо. Я бы хотел позже видеть вас у меня в кабинете, мистер Малфой. Когда вы полностью придете в себя, — он перевел взгляд на Гарри, снова на Драко и добавил,  — одного.

Драко почувствовал, что краснеет:

—  Конечно, профессор.

Чарли и Снейп тоже поднялись, Чарли выжидательно взглянул на не сводящего глаз с Дамблдора Гарри.

— Я бы хотел остаться, — произнес Гарри, — если все в порядке.

— Существует правило: только в отведенное для визитов время. В иные часы только члены семей…

— Я член семьи, — заявил Гарри.

Дамблдор кивнул:

— Да, действительно. Можешь оставаться.

* * *

Возвращаясь с Гербологии, Джинни повстречала явно поджидавших ее Рона и Гермиону. Они были погружены в очередную беседу, склонившись друг к другу, — рыжая голова Рона, каштановая Гермионы — так что Джинни, чтобы привлечь их внимание, пришлось кашлянуть. Они вздрогнули и обернулись.

— Привет, Джинни, — румяная Гермиона сжимала в кулаке лист пергамента. — Я решила пропустить ланч и сходить в больничное крыло повидать Драко. Вот, подумала, что ты тоже бы не отказалась…

— А что, к нему уже можно? — удивилась Джинни. — Он уже пришел в себя?

— Да, он уже проснулся, — кивнула Гермиона, — и с ним Гарри, — она махнула рукой в  красной варежке с зажатым в ней пергаментом. — Он послал мне сову — мы можем прийти.

— Каким это образом Гарри оказался там так рано? — зашагала с ними к больничному крылу Джинни.

— Да он провел там ночь. На полу, — со смешком ответила Гермиона. — Ты же знаешь, каким он становится, когда волнуется. Вспомни-ка, как в прошлом году Рона ударил бладжер, и Гарри расположился в лазарете лагерем и приволок туда все свои домашние задания?

— Верно, — кивнул Рон, протягивая Гермионе руку, чтобы помочь пройти по льду, — однако я не думаю, чтобы он спал на полу.

— Ну, Драко ведь совсем другое дело, — начала Джинни, собираясь сказать, что тут, похоже, все выглядит не как несчастный случай, а как покушение на убийство, но Рон не дал ей это сделать:

— Ага, конечно, ведь если Гарри не будет рядом с ним безотлучно, Малфой просто перестанет дышать.

— Рон, не говори так, — мягко попробовала переубедить его Гермиона, — просто Гарри — хороший друг, он поступил бы так и ради тебя.

Наконец они поднялись наверх, и она отпустила руку Рона.

— Честно говоря, нам бы неплохо всем его навестить. И тебе, Рон, тоже.

— Неееет, — негодованием взвыл Рон, — можно я сделаю вместо этого что-нибудь веселенькое? Например, вымою ванную старост?

— Он однажды спас твою жизнь.

— Я спасал его жизнь дважды. Так что я веду в счете.

— Разве ты не можешь хотя бы притвориться, что он тебе нравится? Хотя бы ради меня? — попросила Гермиона.

Возмущение Рона лопнуло, как воздушный шарик.

— Ну, ладно…

Гермиона лучезарно заулыбалась:

— Ну, скорее, пошли же! — она поманила их обоих рукой, распахивая дверь замка. — И ты тоже, Джинни.

— Ой, я не знаю… — заколебалась та.

— Уж, коль я должен пойти, то ты тоже, — Рон схватил сестру за руку и потащил за собой — она шла, и сердце ее колотилось от волнения. Огромное счастье, что с  Драко все в порядке, смешивалось с волнением оттого, что она сейчас его увидит. Особенно с учетом того, что она была убеждена, что это именно он поцеловал ее, спящую. Если, конечно, это не был Снейп. Но это было бы как-то очень… фу…

Мадам Помфри бросила небрежный взгляд и дозволила им войти в лазарет. Там было тепло и светло. В дальнем конце огромной комнате Джинни могла увидеть маленькую неподвижную фигурку, лежащую на кровати у стены, — это был Малькольм Бэдкок. Быстро отведя глаза, она уставилась на кровать, отгороженную белыми занавесками, висевшими прямо в воздухе. Они были полупрозрачными, и за ними виднелись две тени: одна сидела на кровати, вторая устроилась на стуле рядом.

Она узнала Гарри по взъерошенным очертаниям головы и улыбнулась. Они прошли вперед, и теперь до них доносились голоса: Гарри что-то спрашивал, Драко отвечал:

— Финт Вронского не лучше, чем параллельное скольжение Лажкина! Ты что — белены объелся, Поттер?

Гермиона замерла в футе от кровати, потом отдернула занавеску:

— Вы двое — вы говорите о квиддиче? — пораженно спросила она. — Поверить не могу, что вы действительно говорите о квиддиче…

Джинни и Рон подошли вслед за ней и увидели Гарри: тот удивленно вскинул глаза и рассмеялся:

— Эй, откуда вы все взялись?

Джинни с удивлением смотрела, как он поднялся на ноги: он был такой оживленный, глаза буквально горели — словно что-то, наконец, вырвало его из добровольного заточения. Он стиснул в объятьях Гермиону и отпустил её весьма неохотно:

— Я не думаю, чтобы вы захватили что-нибудь поесть…

Гермиона рассмеялась и протянула ему завернутый в салфетку сверток:

— Налет на кухню, — пояснила она и повернулась к Драко, сидевшему в окружении такого количества подушек, что они, видимо, были собраны со всех пустых кроватей. Взглянув на него, Джинни вознесла небу краткую благодарственную молитву: он выглядел совершенно здоровым, разве что немного уставшим, однако лицо имело здоровый цвет, а перевязанное плечо на вид было вполне целым. В этой полосатенькой больничной пижамке он казался лет на шесть младше.