Занимательная некромантия. Сердце демона - Марина Николаевна Александрова

негодования и непонимания! Кто смог бы стать якорем для того, в кого он превратился? Он знал ответ: только такое же сердце. Но в мире Лиз не было ничего подобного, а стало быть, ему пришлось бы извлечь из себя Эморон, чтобы задержаться тут. Извлечь и найти подходящее для вместилище для энергии, которая создала их мир.

Всё, чего он хотел вернуть свой мир, продолжить ход времени в нём и навсегда забыть этот скучный слой. Он чужд ему.

Он не мог не заметить, как отреагировала Элизабет на Эморон и невольно что-то внутри него дрогнуло.

Разве может она догадываться? Это невозможно.

И ещё одна мысль закралась в его сознание:

«Что ты будешь делать, раз решил не отпускать её?»

Изначально она была лишь инструментом, что изменилось?

Он и сам не понял, как пропустил момент, когда Элизабет выскользнула из его рук, резко повернулась к нему лицом и с какой-то невероятной скоростью для человека, ударила его по лицу, вспарывая кожу ногтями.

— Пшадэ! — закричала она на языке их мира ругательство, которым называли лишь низших.

Её лицо было искажено от гнева, а обычно такие ясно-голубые глаза, казались средоточием бури на самом дне которой вспыхивали огненно-красные портуберанцы. В тот же миг она вдруг прикрыла глаза и точно уснула, упав ему на грудь.

— Ты права, должно быть, — прошептал Тиан, осторожно подхватив её на руки и направившись в сторону единственного дивана в этой комнате.

* * *

Мне снились невероятные, красочные сны. Никогда… Никогда в жизни я не видела таких красок и пейзажей. Я летала в этом сне. Над удивительными городами, лесами, полями, реками и морями. И весь этот сказочный мир был полон цвета и жизни. Удивительные птицы, животные, рыбы… Это было похоже на яркий калейдоскоп из невероятных образов, разноцветных осколков и форм. Но стоило открыть глаза, как я поняла, что совсем ничего не помню из того, что мне снилось. На душе осталась лишь какая-то щемящая сердце светлая грусть и легкий привкус горького счастья. Сожаление. Наверное, так.

Проморгавшись, не сразу поняла, где я нахожусь и что собственно произошло. А, стоило понять и вспомнить то, что показал Кристиан, как внутри вдруг стало пусто и одиноко. Что за ерунда такая?

В огромной комнате я была не одна. Кристиан молчаливо взирал на осенний пейзаж за окном и казался глубоко задумчивым.

— Пришла в себя? — тихо спросил он, так и не повернувшись ко мне лицом.

— Да, можно сказать и так, — пробормотала я, пытаясь сесть.

— Ты помнишь то, что я показал тебе?

— Да, — ответила я, даже не пытаясь разобраться в собственных чувствах. — Кто то существо, что… поглотило… ту штуку, — тщательно подбирая слова, спросила я.

— Мой брат, — просто сказал Кристиан, словно в этом не было ничего особенного. — И та штука заставляет мой мир существовать, — наконец повернувшись ко мне лицом, сказал он. — Ты видела его оттиск на груди своего брата, не так ли?

Я лишь кивнула в ответ.

— Всё, что происходит вот уже почти, — прищурился он, словно пытаясь что-то подсчитать, — на протяжении нескольких столетий в твоей семье — это последствия действий моего брата. Если быть точным, то род Ро лишь один из многих крупных родов некромантов, которые владеют знанием по призыву. Словно круги на воде пущенные всего мгновение назад в моем мире, спустя столетия они дошли до этого… Как я уже говорил, низшие демоны порой ходят между мирами. Стоит приоткрыть дверь, как они вцепляются в свою жертву, отравляя сознание и запутывая разум. Так они кормятся страстями тех, кто более слаб и всё ещё умеет остро чувствовать и выбрасывать свои эмоции и яркие желания в этот мир. Им легко протиснуться и легко зацепиться, — пожал он плечами.

— Мисс Кайл, — прошептала я.

— Мисс Кайл, — усмехнулся он, — но да, ты права. Она одна из тех существ, которая может легко выживать подобным способом. Если бы твой отец не гнался бы за идеей стать сильнейшим в роду и не был столь чувствительным изначально к энергии нашего мира, то Мисс Кайл не смогла бы зацепиться за твоего него. Но хорошо, что нашлась она, у которой была лазейка в этот мир. Она знала, как именно мой брат рассчитывал закрепиться в твоём мире и какие семьи готовили к этому его слуги. Сам бы я ни за что не смог пройти и остаться… без тебя, — чуть улыбнулся он, как-то по-особенному тепло взглянув на меня.

Честно говоря, лучше бы он был тем надменным Кристианом, которого я впервые встретила десять лет назад. Так было проще понимать, что стоит держаться от него подальше. Нет ничего ужаснее сомнений, которые зарождают такие его взгляды. А, что если я ему небезразлична? Что если он тоже… быть может, не так сильно, но всё же хоть немного влюблён?

Это страшные мысли, которые то и дело задевают что-то внутри, заставляя дышать с тягостной болью в груди, потому что я точно знаю, что это невозможно.

— Я не совсем поняла про время… — попыталась я вернуть тему разговора к исходной точке и больше не думать о чем-то столь абсурдном.

— Время? — немного нахмурился он и тут же кивнул своим мыслям. — Времени нет, — пожал он плечами. — То есть, «оно» конечно же есть, но пока я жив его нет в моем мире.

— Что это значит?

— Ну, сейчас в моем мире исчезли жизнь и смерть, а стало быть, и времени нет, — словно отпустив самую весёлую шутку в мире, он расхохотался точно дитя. Я впервые видела Кристиана таким. — Прости, ты просто не понимаешь, но это правда очень смешно.

— Не сомневаюсь, — буркнула я, решив подождать, когда ему надоест хохотать над самой глупой шуткой, что я когда-либо слышала.

— Представь себе огромные часы, — вдруг заговорил он, — у них есть замечательные стрелки, которые бегают по кругу показывая секунды, минуты, часы, есть кукушка, которая «кукует» в положенное время, замечательный блестящий корпус, циферблат и цифры, прекрасно отрегулированный механизм… но кто-то украл ключ, который мог бы сделать завод на часах, чтобы они продолжали свой ход как ни в чем не бывало… Чтобы ты сделала, чтобы не дать им на веки остановиться, пока ещё сохранён минимальный завод? Пока ещё жива последняя искра, дающая им движение?

— Вызвала бы мастера, кто смог бы изготовить новый ключ…

— Я бы тоже так сделал, если бы существовал кто-то подобный, — тихо ответил он, вновь обратив свой взор к угасающему дню за окном. — Но я всего лишь важная шестерёнка, которая продолжает крутиться,