Таинственный остров (СИ) - Леккор Михаил

Максимум, что я мог сделать с самого утра, это постараться сделать рыболовное судно. При том, именно не плот, а лодку. Хорошо бы еще с размерами баркаса, но это вряд ли. С нашими-то умениями, стройматериалами и инструментами, губу раздувать не стоит. Будет маленькая лодка, которая станет ходить на рыболовный промысел, и то ладно. А доски можно взять с судна Грава о Нула. Отремонтировать его мы все равно не сумеем.  К н и г о е д . н е т

«Так, Гжее?» — протелепатировал я артефакту, уверенный, что тот и так все слышал и в курсе моих дум.

«В правильном направлении идешь, мой мальчик, — одобрил он мои замыслы, — находясь в окружении моря, надо работать, первую очередь, с его ресурсами, как на море, так и на берегу».

Кстати, а ведь есть еще берег! — осенило меня, — а там, насколько я помню, действительно были скудные, но питательные ресурсы — моллюски, съедобная трава, черепахи и их яйца. Мало, но кушать можно.

— Так, господа-товарищи, позавтракаем, что бог нам даст, — скомандовал я землякам, — а потом поможем ненароком ему. Рыбаки будут не только ловить рыбу, но и собирать пишу с берега.

— Да ну его на хрен! — активно запротестовал вредный Витька Максимов, — мы и не знаем ничего, да и не надо никому эту траву да моллюски.

Вот ведь какой сообразительный! — удивился я, — сам все понял и оценил объем работы! Видно, верной дорогой идем, товарищи, раз стали соображать + 10 от основы!

— Надо будет, с голодухи и траву съедим и моллюски. Я вон ел и только облизывался в первые дни на острове, — жестко аргументировал я, — а если поварихи еще нам хоть немного приготовят, то точно слопаем.

— Но ведь мы же ничего не знаем! — укоризненно повернулся ко мне Витька, — отравим еще людей.

Оные люди, в количестве около двадцати с копейками, сидевшие рядом, и не только наяривавшие похлебку, но и внимательно слушавшие, немедленно загалдели. Такое будущее им не нравилось.

Мне оно тоже не нравилось. Что я душегуб что ли, знакомых людей убивать? Оптимистичнее надо фантазировать. Во-первых, морские водоросли не настолько ядовиты, чтобы так легко травануть, во-вторых, у нас же есть Вик — малолетний, но знаток!

— Вот, — показал я жестом Ильича на скромного Виктора, — не смотрите, что мал. Знает водоросли на зубок, сам ел отобранные им травы. Было не только съедобно, но и вкусно. Тоже самое с моллюсками.

Народ громко ворчать перестал, видимо понял, что его травить не будут, но продолжал роптать, и я его понимал. Россияне не привыкшие к такой диете. Ему бы стакан спирта и здоровый кусок свинины, а ему подсовывают какую-то гадость в виде морской водоросли.

Успокоил их, сказал, что будем кормить исключительно рыбой и только когда ни охотники, ни рыбаки не поймают живность, станем переходить на траву. Но ведь сами будете виноваты? Опять же траву в рот насильно совать не будем. Сами стрескаете!

На этой ноте, не очень оптимистичной, надо сказать, завтрак доели. Работнички мои, так сказать кормильцы, разошлись по своим местам — охотники в лес, рыбаки — на морское побережье. Туда же пошли Вик и Наташа по моей просьбе со своими кухарками. А я с армейским полувзводом, как и договаривались, к судну Граве о Нулу. Гжее нехотя, но согласился, что лодка сейчас важнее, чем полуразрушенное судно и надо с ним тщательно работать, чтобы биологические существа (я в том числе) могли нормально питаться. А электронное (Гжее) брало для себя эманации.

У меня в это утро настроение было так себе. Рыбаки с берега поймают мало. Витька прожженный профессионал, но один в поле не воин. Половит, конечно, но так, лишь бы с голода не умерли. Охотники так себе, самих не сожрут и то хорошо, а уж сами кого убьют, так это русские сказки. Нам же придется, извините, конечно, отмудохаться одним топором и совсем не работниками.

И в итоге, будет у нас к вечеру жиденькая уха, и придем мы спать полуголодные и злые. Хорошая перспектива, не правда ли? Лично я от нее был готов выть на Луну.

Большой толпой, относительно, конечно, отогнав по пути зверей всех видов и объема, пришли к судну. Рабочий топор дали, как он и просил (точнее, громко требовал) Ваське Филатову. Работник он был тот еще, но какое самомнение! И силы, куда уж там деваться.

Пока он отдирал доски опалубки, а мужики грузились на землю (лодку решили строить около стоянки, где все-таки спокойно), я как бы в последний раз, пока все не раздрабанили, рассматривал кораблик. Как бы, потому как на самом деле я внимательно слушал Гжее. Артефакт телепортировал, что на мою слезную просьбу (вот ведь гад такой!) о некотором послаблении ко мне, как новичку (я его убью когда-нибудь), и не засчитывать обязательную магию в гуманитарных целях, высокочтимая комиссия, чтобы ей икалось всегда, долго думала и согласилась.

Отныне, — постановила она, — не только не ученый маг-новичок Сергей Леонидович ибн-Логинов, но и любой маг возрастом меньше тысячи лет, имеет право использовать магию для прокормления себя и своих слуг и это не будет считаться военным назначением.

«Строительство рыбацкой лодки для поимки рыбы никак не будет считаться военным строительством, — громогласно протелепатировал Гжее, — так что убери этих неумех и сделай сам своей магией нормальную лодку».

«А что такое! — возмутился я, — ты знаешь, какую мы сделаем!»

«Ага, — «согласился» Гжее, вы уж сделали на днях туалет, как вам только самим не стало стыдно!»

Крыть было действительно нечем. Туалет был так себе, на два с плюсом. Ходить было туда неохота. Не зря Наташа мне всю плешь проела, а Валя своему Ваське.

«Досок нормальных не было, — неохотно отбрехивался я, — опять же гвоздей и топоров. Чем работали, то и получилось».

«Руки у вас не от того места выросли, — твердо поставил точку в этом споре Гжее, — не спорь, сам же понимаешь. Лучше включай магию»

«Помилуй бог, — удивился я, обрадовавшись поводу покапризничать, — ты же не учил меня совсем, только биоэнергию из меня брал да ворчал».

«Сейчас буду учить! — отрезал Гжее, — будишь учиться и одновременно творить, тут тебе не школа».

Ну что в принципе? Я согласен, учится никогда не поздно! Пусть учит, я же вроде бы кандидат наук, то есть не совсем дурак.

«Давай, — охотно согласился я, — готов к труду и к обороне!»

Гжее покосился — не издеваюсь ли я? Впрочем, время было не то, чтобы ему привередничать, мне — изгаляться. Вздохнул, сделал педагогическую паузу и начал глаголить мне о магии и о заклятиях.

Оказывается, я, дурак такой, когда до этого работал с магией, то брал только сырую магию. А это и тяжело и неэффектно. Надо же таким образом!

Дураком я не был, зря он так сказал. Просто я и не думал, что магия немного не то что сложновато, с нею просто не так надо творить. Попробовал, как надо, сразу понял, какая во мне мощь спрятана. Теперь согласен с Гжее, маг — это страшная сила просто так, без магических формул и заклятий.

И о последних. Если говорить кардинально, то, разницы в них, в принципе, никакой. Главным образом, дело заключалось в характере и в уровне мага. Неграмотный ведь волшебник не может создавать формулы. Тогда как ученый просто будет стеснятся работать с заклятиям.

«Смотри, — протелепатировал Гжее, — ты человек ученый, сам перед собой хвастался, ну и передо мной, конечно. А потому просто создаем формулу бытия, соединяем его со знаком движения, наполняем магией. И все, работай!»

Я стал работать. дело прошло, я даже удивился с какой легкостью. Трудность была в одном — создавать формулу. Они почти всегда были многосоставными, в зависимости от назначения, включая знаки бытия, эмоции, движения. Попробуй, создай такую! Хотя и с этим с места сдвинулось после часов тренировки.

Я уже без всяких проблем создал формулы галлюцинаций и психического принуждения. Армейцы мои собрались на палубе и вяло шевелились, типа работали. Я же им внушил, что они строят лодку, вот они мысленно и работали, ха-ха, трудились.

А я с помощью Гжее, уже создал лодку. МОЮ ЛОДКУ! Относительно небольшую, метров десять длиной и метра четыре шириной. Двигалась она с помощью весел и парусов. А в корме я присобачил мотор. Простые люди его не видели, все равно она работала на магии и им была не по возможности.