Эдуард Мухутдинов - Аурингард

— Как зовут тебя? — тихо спросил я.

— Я Лири, — она чуть расслабилась.

Можно было помочь ей почувствовать себя полностью в безопасности, это я мог сделать. Но, не знаю почему, я не хотел подчинять ее своей воле.

— Мое имя Ау… Аунард. Я асхиданский свободный воин.

Она почти успокоилась.

— Асхид так далеко отсюда.

— Всего лишь путь на корабле. Сейчас это не столь сложно, как было тысячу лет назад.

— А что было тысячу лет назад?

Я мог бы рассказать ей все, что было тысячу лет назад, до мельчайшей подробности в жизни людей, эльфов и других народов, подчиненных мне. Но я не стал этого делать.

— Не знаю. Но ведь тогда было хуже.

— Да… тогда было хуже, — произнесла она, но я понял, что это было неискренне.

— Я провожу тебя, Лири.

— Не надо, господин.

— Где ты живешь?

— Не провожайте меня, господин.

Я понял, что у нее нет своего жилья и она, как многие бездомные и собаки, живет на городской площади среди отбросов и грязи дневных торговцев.

— Пойдем со мной, Лири. Я накормлю тебя и дам тебе хорошо отдохнуть. Ты будешь в безопасности. — Почему мне хотелось проявить такую заботу об этом существе? Какое-то новое чувство ощущал я, прежде мне незнакомое.

Оно было приятным, хотя я не знал к чему оно приведет. Не мог даже предположить. Мое будущее мне неподвластно. Но я не видел и ее будущего.

Почему? — Не бойся.

Я взял женщину за руку и повел за собой. Она не сопротивлялась. Я провел ее сквозь грязные улочки и улицы этого города, через городские ворота, мимо стражников, которые обратили на нас внимания не больше, чем на собак, но сейчас это меня не тронуло. Мы дошли до придорожной гостиницы, лучшей в Энале и его окрестностях. Щедро заплатив хозяину, я приказал ему хорошо вымыть женщину и отвести ей лучшие покои. Он поклялся, что так и сделает. После этого я вышел прочь.

Впервые за всю мою жизнь я бесцельно шел по земле. Прежде, куда бы я ни направлялся, мною двигала какая-то причина. Я мог идти на завоевание очередного царства, с которым справлялся в одиночку, я мог собирать растения, необходимые для обрядов. Сегодня утром я тоже шел для того, чтобы проинспектировать город — столицу моего мира. Сейчас же — медленно шагал и просто смотрел на мир.

Что заставило меня отказаться от дальнейшей проверки моих достижений? Я пытался ответить себе на этот вопрос, но мысли путались и окончательно терялись в вихре, заполнившем мою голову. Я не мог понять, что происходит. Я видел пьяных и знал, что они ощущают, но никогда не пьянел сам. Я просто на это не способен. Я колдун, величайший черный маг на земле, и ни один яд на меня подействовать не может хотя бы потому, что яды мне подчиняются.

Но то, что сейчас было со мной, напоминало сильнейшее опьянение. Я даже пошатывался иногда, на мгновение теряя равновесие. Что, что произошло?

Предо мной заблестела водная гладь. Озеро. Была такая тихая ночь, что мне стало не по себе. Мои союзники — ветер, молния, буря, я повелитель этих стихий, и во время их буйства обретаю новые силы. Покой и безмолвие мне не друзья, хотя и не враги.

Я протянул руку к ночному цветку, недавно распустившемуся на берегу. Но он знал, кто я такой, и отклонил лепестки от моих пальцев. Я все же тронул его стебель. Тогда цветок завял и почернел. Гнев шевельнулся во мне.

И все же я не хотел разрушать странную идиллию, царящую над озером. Что изменилось внутри меня? Множество вопросов роилось вокруг, касающихся происходящего, но не мог я найти ответа. Я — который всегда имел столько ответов, сколько было нужно, был в смятении и недоумении.

Я смотрел на мир глазами ночной птицы, высоко летящей над землей.

Широкие пространства мог охватить взор, и в этих краях раскинулись поля, возделываемые разумными, деревни и города, в которых они жили; леса, пристанище многих жителей мира, реки и озера, около одного из которых сидел я. Вдалеке на горизонте темнела полоска океана, охватывающего половину Эрнина и единственного подчинившегося мне не полностью. С другой стороны слабо светлел закат, а океан напротив уже начинал освещаться зарею. Мир темно-зеленый, коричневый и многоликий распростерся подо мной.

Плеснула рыба хвостом, и я очнулся от транса. Я не знал, что произошло, но чувствовал, это окажет такое же влияние на мир, какое оказал Ауреин, уступив мне место на скале.

Ауреин!.. Я вспомнил Дракона и свою ненависть к нему. И вдруг понял, что ненависть поблекла, утратила ярость и ожесточение. Сейчас я почти готов был простить его пренебрежение мной. Три тысячелетия гнева почти канули в один день странных переживаний.

Это не могло быть действием заклятий врагов, или даже самого Ауреина, я бы почувствовал чары. Нет, это менялся я сам. Менялся катастрофически быстро, разрушительно и, наверно, неотвратимо. Что произошло?

И тогда я обратил немой вопрос к безмолвному миру, окружавшему меня. Я призвал Валорет, покровительницу лесных и озерных созданий. Слабо светящийся призрак духа возник на середине озера и медленно двинулся ко мне.

— Не могла я предположить, что Аур когда-нибудь призовет меня, — слабо прошелестело в воздухе, когда Валорет приблизилась ко мне. Призрак состоял из тумана, испускающего собственный свет, не дающий тени. — Что ты хочешь от меня, колдун.

Я некоторое время размышлял, что ответить. Девять духов были мне подвластны: Хаффур, великий демон Ночи, Алареа, дух Огня, Ариус, магистр подгорных пространств, Деспант, правитель Океана, Рахвис, рождающий бури и ураганы, беспечная Сай, несущая закат и зарю, Меарсин, проводник Дня, Ланнис, покровитель Воздуха, и Валорет, дух зеленых просторов Эрнина.

Самой разумной, спокойной и милосердной была Валорет. Мне бы стоило поговорить с Хаффуром, моим самым первым союзником, с самого начала ставшего военачальником моих Темных войск. Но я вызвал Валорет.

— Что я хочу? Я не прочь и сам узнать это. Скажи мне, прекрасная, отчего я не могу найти себе места в этот день. Вчера я шел узнать, что есть в моих краях. Я не узнал ничего нового, все осталось так же, как было прежде. Но почему тогда я мечусь теперь, словно нигде в этом мире, мне принадлежащем, нет ни клочка моей земли. Ни одна мысль не остается надолго жить в моей голове, а заменяется другой, еще менее долговечной.

Я пьян, хотя не пил ни капли, да и не могу опьянеть. Поведай, Валорет, что со мной.

Тихий удивленный вздох разнесся над озером после моих яростных речей, одновременно успокаивая разбуженные воды. Призрак слабо замерцал.

— Как ответить? Мне известны эти ощущения, но я совсем не уверена, что причина их у тебя та, что их вызывает. Ты просто не можешь сделать это.