Филипп Керр - Джинн и воины-дьяволы

— Я тоже не понимаю, — сказал Джон.

— Если нам удастся воссоединить ее тело с духом, есть некоторый, даже очень немалый, шанс, что она сможет стать Синей джинн вместо вашей матери, — пояснил Нимрод.

— Вообще-то изначально предполагалось, что Синей джинн станет именно Фаустина, — уточнил господин Ракшас. — С самого рождения она была словно предназначена для этой роли. Но, потеряв собственное тело, она заодно потеряла возможность попасть в Вавилонское подземелье!

— А у нас получится? — спросила Филиппа. — Мы сможем воссоединить ее тело и дух так, как вы описываете?

— Скорее всего, да, — ответил Нимрод. — При условии, что мы знаем, где искать ее дух. Я, например, раньше не знал. И догадался только благодаря тебе, Филиппа.

— Благодаря мне? Каким образом?

— Помнишь, ты рассказывала, что, когда вы прибыли на остров Баннерманна, ты слышала голос невидимой девочки? Она что-то нашептывала тебе на ухо?

На острове Баннерманна, что на реке Гудзон, неподалеку от Нью-Йорка, вдали от людей и джинн уединенно жила тетя Фелиция — дальняя родственница Дыббакса. Это место близнецы вспоминали с содроганием.

Филиппа кивнула:

— Да, было такое. Голос звучал недолго, всего мгновение. А еще я почувствовала, будто мимо меня что-то пронеслось. Вроде оторвавшейся паутинки. Так ты думаешь, это был дух Фаустины?

— Когда Дыббаксу грозила опасность, он скрывался на острове Баннерманна, потому что там он чувствует себя в безопасности, — сказал Джон. — Держу пари, что Фаустина тоже считает этот дом лучшим убежищем.

— А я думала, если находишься вне своего тела слишком долго, рискуешь улететь в космос, — сказала Филиппа. — Нимрод, ты сам так говорил! Помнишь, в Египте?

Нимрод задумался.

— Все верно, — ответил он наконец. — Но есть одно исключение. Дух может укрыться в каком-нибудь знакомом, надежном месте. Так, собственно, и возникают дома с привидениями. Найдя родное место, дух может обретаться там сколь угодно долго. Для Фаустины таким местом, по-видимому, стал остров Баннерманна.

— Значит, достаточно привезти на остров ее тело, и дух сразу попадет обратно? — спросила Филиппа.

— Все не столь просто, — ответил господин Ракшас.

— Я так и знал, — простонал Джон. — У нас ничего просто не бывает.

— Кому-то из нас предстоит покинуть собственное тело, пройти сквозь стену и перенестись в мир духов. Иначе нам не установить контакт с Фаустиной, — пояснил Нимрод.

— Прямо сквозь стену? Или там есть дверь? — спросила Филиппа.

— Проходы в мир духов имеются во всех древних храмах, — сказал Нимрод. — У египтян, у индейцев майя, в Вавилоне. В сущности, для того эти храмы и строили.

— Полагаю, лучше всего двигаться через Египет, — подал голос господин Ракшас. — Тогда мы сможем захватить с собой слугу Ка, и он будет охранять нас от неприятных созданий, которые наверняка встретятся по пути.

— И кто из нас должен расстаться со своим телом? — спросил Джон.

— Это должен быть кто-то из сверстников Фаустины, — сказал Нимрод. — Джинн своего возраста она будет больше доверять.

— Дыббакс, — уверенно предложил Джон.

— Верно, — отозвался Нимрод. — Я тоже о нем подумал.

— Он не откажется, — сказал Джон. — Он наверняка согласится. В конце концов, Фаустина — его сестра.

— Может, ты и прав… — Господин Ракшас вздохнул. — Но убедить его будет непросто, ой как непросто. На неведомой дорожке любая нога медлит.

— Он не откажется, — настаивал Джон и даже попробовал, по примеру господина Ракшаса, ввернуть в свою речь пословицу: — Кровь, как говорится, не водица.

— Верно-верно, — отозвался господин Ракшас. Но в голосе его было столько сомнения, что Джон понял: старик ни в чем не уверен. — Мед сладок, но из улья его достанет только очень храбрый бортник.

— Господин Ракшас прав, Джон, — сказал Нимрод. — С беднягой надо обращаться крайне бережно. Дыббакс совсем недавно узнал, кто он на самом деле, и еще не оправился от потрясения. Но времени на долгие уговоры у нас тоже нет. Тридцать дней, даже меньше… Потом будет слишком поздно, Фаустина уже не сможет стать Синей джинн вместо вашей матери. Я отправляюсь в путь сегодня же вечером и завтра поговорю с Дыббаксом.

Джон был бы не прочь составить Нимроду компанию, ведь они с Дыббаксом как-никак друзья. Но он тут же вспомнил про отца и наложенное на него заклятие Мафусаила.

— Согласен, поехали, — сказал вдруг Нимрод. Он, конечно, не умел читать мысли, но выражение лица своего племянника понял без слов. — Вместе мы его скорее уломаем.

— Но как же я уеду? — опешил Джон. — Ведь мы с Фил должны оставаться здесь, при папе. Иначе он опять начнет стареть.

— На любое правило есть исключение, — сказал господин Ракшас, который был автором «Краткого курса Багдадских законов» и поэтому прекрасно знал, что джинн вправе делать, а что нет. — Понимаешь, для борьбы с заклятием Мафусаила необходима только близость джинн-силы, Джон. А человеческая оболочка, и твоя и Филиппы, может быть где угодно. Существует понятие «перепоручение силы». Один джинн может одолжить свою силу другому. Практикуется это редко, поскольку требует глубочайшего взаимного доверия. Однако, думаю, у близнецов с этим сложностей быть не должно. Вы ведь доверяете друг другу, верно?

— Отлично! — обрадовался Джон. — Как это сделать? Как мне передать Филиппе свою джинн-силу?

— Ты похож на гусенка, который торопится прямиком в лисью нору, мой юный друг, — сказал господин Ракшас — Отдать другому джинн, пусть даже родной сестре, свою джинн-силу — дело не из легких. И не каждому придется по вкусу. Как сам процесс, так и его результат. Единственный способ дать взаймы свою джинн-силу состоит в следующем: ты концентрируешь весь свой внутренний жар и — вдыхаешь его прямо в ухо другому джинн.

— Я должен вдохнуть свою силу в ухо Филиппы?

— И выдох должен длиться не менее шестидесяти секунд, — кивнул господин Ракшас.

Джон взглянул на ухо сестры и брезгливо поморщился.

— Что за глупость! Вы, наверно, шутите! Дышать? В ухо? Кому другому еще туда-сюда… но ей? Ни за что! Это отвратительно.

— Взаимно, братец, — процедила Филиппа. — Как представлю твой слюнявый рот на любой части моего тела… с души воротит.

— Но почему? — удивился господин Ракшас.

— Во-первых, она — моя сестра, — горячо воскликнул Джон.

— А он — мой брат, — подхватила Филиппа.

— Братья и сестры так друг другу не делают, — сказал Джон. — Ну вы и выдумали! Дуть ей в ухо!

— Мы против! — поддержала его Филиппа.

Нимрод и господин Ракшас благоразумно молчали. Пускай близнецы выпустят пар, пускай выразят все свое отвращение и злость. Ведь им все равно придется подчиниться, и они понимают это не хуже взрослых. Вскоре Джон и Филиппа прекратили вопить и корчить рожи. Они притихли и смущенно посмотрели на старших джинн.