Токацин - Западный ветер

— Дождь идёт по твоим следам, Речник Фриссгейн, — тихо сказало существо. — Тебя запомнил менн-хранитель Мишкоатль, а мы тебя узнали. Мало за кем в этой степи ходят дожди…

— Кто ты? — спросил Речник. — Ты что, ищешь меня?

— Вовсе нет, но встреча для нас удачная, — существо уселось поудобнее, обернув хвост вокруг лап. — Мы — нхельви, жители холмов.

И мы знаем, как хорошо спрятана вода под холмами, и как скупо летнее небо на тучи.

— Пусть боги избавят всех нхельви от жажды, — растерянно сказал Фрисс, — но ты ошибаешься — я не вызывал этот дождь, я не великий маг и не джейгон-жрец. Он, конечно, слышал о гигантских городах-холмах землероек нхельви, хрупких на вид зверьков, которых боялись трогать и хески, и люди, и сарматы. Но никак не ожидал встретить скрытного осторожного нхельви на постоялом дворе. Рыже-пепельная землеройка была здесь не одна — теперь Фрисс увидел стайку нхельви вокруг миски с ванкасой. Все существа смотрели на Речника.

— Джейгоны не могут вызвать дождь, они даже не пытаются, — серьёзно ответил нхельви. — Только сирлавен пляшут и поют для небесных змей, дудят, гремят трещотками и бьют в барабаны — и небесные змеи приводят для них дождь. А за тобой тучи ходят по пятам, как голодные псы. Вода земли и неба слышит твой зов… «Что им, интересно, рассказали в Наахеше? Менны вроде не склонны выдумывать байки…» — растерянно думал Фрисс.

— Чего ты хочешь от меня, нхельви? — мирно спросил он. — Ты заходишь издалека…

— Я зову тебя в Нхайю, повелитель дождей, — нхельви поставил лапы на ногу Речника. — Этой зимой иссяк наш родник. Нет воды на наших холмах, и как мы ни копали, она не вернулась. Мы просим тебя найти воду для Нхайи, пока жажда не опустошила наш город…

— Где мне найти Нхайю? — спросил Речник.

— Ты поможешь? — нхельви подпрыгнул на месте, и стены еле заметно дрогнули. Мацаска укоризненно посмотрел на землеройку, нхельви прижал уши.

— Да, и так быстро, как только смогу, — кивнул Фрисс. — Так куда мне идти?

— К Танготи, полуживым-полумёртвым развалинам! Наши холмы — за полями многожальника, за красными рощами, на полпути к городу! — нхельви не удержался и снова запрыгал, вместе с ним подпрыгнуло блюдо на полу, и яичная скорлупа разлетелась по залу. — Весь народ холмов будет ждать тебя! Мы отправимся немедля! До встречи… Фрисс проводил ошарашенным взглядом рыжие хвосты, мелькнувшие в дверях. Он так и не успел спросить нхельви, бывают ли они в самом Старом Городе Танготи. Землеройкам не нужно Старое Оружие, с ними и так никто не связывается, но видеть его они могли… Дождь уже стихал, когда в зал вернулся Гедимин. Он тяжело опустился на циновку и достал контейнер с Би-плазмой. Фрисс долго смотрел, как он тянет бесцветную жижу, потом тронул сармата за плечо.

— Ты строил небесные корабли, когда нашего мира ещё не было!

Покорители Небес наверняка гордятся, что ты помогаешь им. Может, там и моя помощь нужна? Гедимин смерил его недоверчивым взглядом.

— Нет, Фриссгейн. Как правило, они справляются сами… — неохотно ответил он. — Как протекает твой поиск?

— Я намерен идти в Старый Город Танготи, — сказал Речник самым уверенным голосом. — Все следы ведут туда. А по дороге в Танготи загляну на холмы нхельви — они просили помощи, и я там задержусь.

Если ты спешишь в Ураниум, то мы здесь разделимся и…

— Я не настолько спешу в Ураниум, — спокойно ответил сармат. — Значит, убежище Танготи, посёлок хентос? На подступах к городу наденешь защиту.

Глава 15. Нхайя, тёмные воды

Западный краснолист по осени было бы не отличить от клёна, но, в отличие от кленовых, листья краснолиста багровели с весны и до зимы.

Алые рощицы тянулись вдоль дороги, и каждую опоясывала ограда — джайкоты и руйи сажали эти деревья, чтобы строить из них корабли, у каждого дерева был владелец, и не один. Земля вокруг рощ утопала в старых иссохших листьях. Найти под хрустящим покровом плиту базальта, вросшую в землю, удалось не сразу.

— Тут давно всё вычищено, Фриссгейн, — сказал Гедимин, содрав с камня слой листвы, мха и земли. — Да, точно. Было два схрона, но их обыскали и обрушили.

— Здесь ещё виден какой-то знак, — Фрисс провёл пальцем по глубоким рубцам на камне. — Но я не могу прочесть его.

— Так отмечают норы опасных животных. Нхельви, например, — сказал сармат, убирая с плиты остатки мха. — Других опасностей на этом пути нет. Листья краснолиста долго ещё хрустели под ногами, когда путники вышли из рощи, а потом поверх них стали попадаться листья Дерева Ифи и высохшие, рассыпающиеся тельца самих Ифи. Странные растения никто не сажал здесь, никто не вырубал их вовремя, и они росли свободно — множество молодых побегов и раскидистые старые деревья. На некоторых уже можно было построить если не город, то постоялый двор.

Бесцветные листья устилали и склон ближайшего холма. На нём почти не было травы, и Фрисс разглядел в глинистом склоне сотни дыр и норок.

— Нхайя! — Фрисс повернулся к Гедимину. — Тут и остановимся.

— Речник Фриссгейн! Ты сдержал слово и пришёл так быстро! — послышалось откуда-то из-под ног. Речник опустил взгляд и увидел, что под ногами кишат нхельви. Тот, кто говорил сейчас с Речником, держал хвост высоко поднятым и размахивал им — только так Фрисс и отличил его от других землероек.

— Я торопился, — кивнул Фрисс. — Где был ваш родник?

— Постой, повелитель воды, — нхельви повёл хвостом вдоль земли, и все вокруг остановились и посмотрели на пришельцев. — Мы поднимемся на холмы — все, кроме Древнего Сармата. Он не враг нам, я верю, но он — слишком большое и тяжёлое существо для Нхайи! Путники переглянулись.

— Не уходи далеко! Отдохни вон там, в тени, только на холмы не поднимайся! — добавил нхельви, обращаясь к сармату. — Здесь нет опасных зверей!

— Ладно. Фриссгейн, ты без меня справишься, — сказал Гедимин и направился под Дерево Ифи с огромными корнями, выступающими из земли. Десяток землероек отделился от стаи и побежал следом. Фрисса повели в холмы. Сначала Речник боялся наступить кому-нибудь на хвост, но вскоре увидел, как быстро и ловко расступаются и ускользают землеройки. Он шёл по склону холма, далеко от вершины, испещрённой норками, и сверху на него смотрели те нхельви, кто выйти не решился. Их было очень много в этих холмах…

— Вот она, долина реки Нхайи, — грустно сказал нхельви, задев Речника хвостом. — Вот здесь был наш источник, а теперь здесь сухая глина. Четыре холма окружали узкую долину, на дне которой извивался когда-то ручей. Полоса красной глины успела затвердеть и потрескаться от жары, мох у истока высох в серую пыль. Сам исток был раскопан. Фрисс заглянул в глубокую яму и увидел, что её стенки тоже потрескались.