Сказки Бернамского леса - Алёна Ершова

на фоне которых Хозяин Холмов остается дивным господином из добрых сказок. Выходит, отец с матерью сумели достичь того, чего не смогли Нуаду с Бадб.

Мидир в задумчивости зарылся рукой в волосы. Ему-то теперь как быть?

— Подкинь монету.

Стоило сиде исчезнуть, как бард принял человеческое обличье и с нахальным видом вертел меж пальцев серебряный кругляш. — Скажем аверс - Этэйн, реверс - Фуамнах, а встанет на ребро бери обеих, не стесняйся.

— Ты хочешь, чтоб я свою судьбу отдал в руки случаю? — Мидир не мог понять смеется ли над ним человек или говорит серьёзно.

— Вполне себе вариант.

— А если мне не понравится, то, что выпало?

Бард разулыбался так, словно всю жизнь ждал этого вопроса.

— Значит ты точно будешь знать чего хочешь на самом деле.

Глава VI. Игра в хидфелл

Меня зовут Этэйн. Я дочь короля Мерсии, супруга короля Ирина. Последнее воплощение Бадб и единственный человек в этом темном замке, сохранивший трезвый рассудок. Даже моя верная служанка вздрагивает средь бела дня и кричит ночами. Но я питаю ее крохами своей силы, ведь быть единственным нормальным среди толпы безумцев тоже самое, что прослыть сумасшедшим среди тех, чей ум ясен.

За прошедший год страна погрузилась в хаос. Эохайд да Дерга, нарушитель гейса, не приносил больше благополучия. Земля перестала плодоносить. Животные уходили из лесов, а рыбы всплывали вверх белесыми брюхами. Голодные крестьяне бежали в город, разжигая своим гневом костры восстаний. Я мало чем могла помочь этой стране. Младшая дочь чужого короля, я знала, что не нужна им, но не могла остаться безучастной. Может, виной туатская сущность, требующая пищи в виде человеческого почитания, а, может, замок выдавливал меня из собственного нутра, но в стенах лечебниц и работных домов, я чувствовала себя уютнее, чем в собственных покоях.

Вельможи не хуже стервятников, чующих кровь, сделали все, чтобы с одной стороны сохранить Эохайда на троне, а с другой - полностью лишить его власти.

Король бледной тенью самого себя бродил по замку, и каждый его поход заканчивался в моих покоях, где он раз за разом убивал незримого Айлиля, а после брал меня. Я легко могла бы прекратить его мучения, просто запутав тропы темных коридоров, но намеренно не делала этого. Капля за каплей я вытягивала из него душу при этом не позволяя уйти за грань. Таково было мое возмездие.

Ровно через год после смерти принца, я почувствовала, что душа Эохайда полностью перетекла ко мне, дав силы для зарождения новой жизни. Я знала, что родится девочка, туата, полностью лишенная магии Бадб. Сам же Эохайд более не сможет иметь наследников. Но его титул и мое постепенно растущее влияние станут крепким щитом для малышки.

Увы, моим планам не суждено было сбыться.

В день, когда я почувствовала зарождение новой жизни, в замке появился незваный гость. Он прибыл без пышной свиты, сопровождаемый лишь белым псом, но король принял его, как давнего друга.

«Так вот, кто впустил тебя в прошлый раз», — я смотрела в зеленые глаза и захлебывалась эмоциями. Радость - он пришел. Гнев - да как посмел? Изумление - неужели дело во мне? Отчаяние - король никогда нас не отпустит. Восхищение - не побоялся же прийти совсем один. И наконец страх, удушливый, вязкий - что, если у него ничего не выйдет?.. А если выйдет?

За этот год я научилась превращать лицо в маску безразличия. Пожалуй, сейчас стоять у трона каменным изваянием было проще, чем изображать из себя радушную хозяйку.

— Мое почтение королю и королеве! — Лесной царь замер в изящном поклоне.

— Друг мой Мидир, как я рад тебя видеть. — Эохайд подскочил с трона, раскинул в сторону руки, желая обнять гостя, но успел поймать лишь пустоту. Туат же возник возле меня, едва коснулся губами моих пальцев и повернулся к супругу.

— Вижу Мерсийская роза прекрасно прижилась в Иринском саду.

Эохайд бросил ревнивый взгляд.

— Берегись, у этой розы сплошь яд в шипах.

Вокруг зароптали придворные, но король словно не слышал их.

— Хорошо, хоть Айлиля успел спасти. — Король понизил голос, — Я его отослал... На охоту… говорят в лесу Бри Лейт появился белый вепрь.

Я заметила, как в нашу сторону пробирается первый министр, и силой мысли приказала ему остановиться. Однако Лесной царь словно не расслышал последние слова короля и не заметил паучих перешептываний вельмож. С изяществом дикой кошки он повернулся так, чтобы видеть одновременно и Эохайда, и министра, и меня, а после произнес:

— Я привез подарок из Холмов. Лучшие мастера из туатов делали его. Прими его Эохайд да Дэрга в знак вечного мира между нашими народами.

Мидир хлопнул в ладоши и к трону приблизился невысокий человек в цветастой жилетке. Готова поспорить, что минуту назад его тут не было. В ноздри ударил знакомый запах разнотравья Хессдаллен. Я подалась вперед, желая рассмотреть странного гостя. Незнакомец нес серебряную доску для игры в хидфелл.[6]

— О-о-о! — Эохайд взял дрожащими пальцами одну из фигурок, — Они как живые! Посмотрите у белых мундиры с золотыми эполетами, и у каждого ружье на плече! А в центре король! Самый настоящий! С самоцветами в короне! Черные тоже хороши в своих туниках, но луки против ружей, это же просто смешно!

— Да, но черных в два раза больше. — Голос Лесного царя сделался густым, искушающим.

— Пустяки! Черные нападают. При нападении всегда гибнет больше, чем при защите.

— Проверим, так ли силен белый король? — Туат зубасто улыбнулся. — Окажите мне честь, ваше величество. Сыграйте со мной в хидфелл.

Эохайд потер вспотевшие ладони и бросил слугам:

— Живо принесите нам стол и два кресла!

И когда его приказ выполнили, поинтересовался у Мидира:

— А на что играть будем, друг мой? Что ты поставишь на кон?

— Мне есть, что тебе предложить, король Ирина. В порту Ахаклиэх стоит мой корабль. Он способен ходить по морю без помощи ветра. Мощь пара запускает винт, и судно летит так, словно за ним Марул гонится.