Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей киммерийца

Друид, порыскав немного, нашёл кустик невзрачной пыльной травки, почему-то понравившийся ему больше всех прочих, рядом растущих, таких же пыльных и невзрачных кустиков. Достал из-за пояса флягу, капнул три тягучие капли в пыль у самых корней, потом и сам сделал глоток. Встал на колени, низко наклонился к траве, чуть ли не касаясь её носом — показалось даже, что нюхает. И впал в задумчивость.

Старички вели себя куда более активно. Один из них сбегал к ближайшему костру и принёс горящую ветку. За что тут же получил нагоняй от второго. Пламя с ветки было сбито и безжалостно затушено о землю. После чего саму ветку тщательно отряхнули от пыли и сора. И снова подожгли — но теперь уже при помощи огнива непривычной формы, вынутого вторым старичком из дорожной сумы.

Понятно. Эти, стало быть — огнепоклонники. То-то балахоны на них оранжевые и на шапках — языки пламени нашиты. На костре гадать будут. Фляга у них тоже имелась, но вряд ли кому понравилось бы из неё хлебнуть — от нескольких прицельно уроненных маслянистых капель крохотный костерок взвился длинным языком выше человеческого роста и затрещал угрожающе. Один из старичков зашёлся в дёрганом визгливом хихиканье и захлопал в ладоши, второй тут же отвесил ему затрещину и заставил зачем-то дуть на и без того хорошо разгоревшееся пламя.

Четвёртый маг ничего делать не стал. Не вынул из мешка хрустальный шар и десяток человеческих черепов, не приказал принести чёрного петуха или даже барашка. Просто стоял, скрестив на груди руки и по-прежнему высокомерно глядя куда-то вдаль.

Конан не стал вмешиваться. Кто их знает, этих магов? Может, это у него как раз-таки способ гадания такой — стоять и вдаль смотреть! Не лезут умные люди в чужую таверну со своим пивом, и друидов не учат разговаривать с деревьями. Настоящего мастера учить — портить только. Это даже хорошо, что они все так по-разному гадают. Больше вероятность успеха. Не одно, так другое сработает. Должно же хоть что-то сработать?

Один из старичков тем временем качнулся совсем близко к костерку, что-то разглядывая в пламени. Так, что чуть не опалил длинный нос. Отшатнулся испуганно, замахал руками, но тут же восторженно заверещал, многократно кланяясь в сторону Конана:

— Радуйся, Великий Господин, да не забудет тебя Адонис своими милостями! Твои дочери в добром здравии! Их обеих готовят к свадьбам! Одной суждено стать супругой великого короля, который в скором времени объединит под своею могучей рукою весь Шем, да благословит его Иштар! А вторую твою дочь я видел в окружении рубинов! Целой груды рубинов! Это огненный камень, его легко разглядеть в пламени, он проясняет предсказание. Твою вторую дочь жених осыпал сказочным богатством, я видел тысячи и тысячи камней!

— Радуйся, Великий Господин! Чего ещё желать счастливому отцу?! И да не забудут тебя своими милостями боги так же, как и ты не забудешь своими бедных предсказателей! — подпевал ему второй, тоже кланяясь.

Конан презрительно фыркнул.

— Ваше предсказание не стоит и ломаного медного дебена. Я и сам могу себе такое предсказать. Что за мужей вы пророчите моим дочерям? Да кто они такие?! Свадьбы, говорите… Ох, доберусь, будут им свадьбы! И королю этому недоделанному, и богачу с рубинами. И на главный вопрос вы так и не ответили — где моя старшая дочь? Ну?!

Старички в панике снова низко склонились над костерком, задули, забормотали что-то.

— Не ругай их так сильно, Великий Господин, — негромко сказал молодой друид, поднимаясь с колен. — Они не так уж и неправы. Свадьбы действительно готовятся. Во всяком случае, насчёт одной я уверен точно.

— Трава нашептала? — Конан сплюнул, всем своим видом выражая презрение.

К его удивлению, молодой друид не смутился и не стал оправдываться. Кивнул только, словно в словах короля Аквилонии не было ничего странного.

— Мудрость Великого Господина не знает границ. Говорить с травой — одно из самых важных умений любого друида. Корни травы глубоки и плотно переплетены под землёй с корнями другой травы, кустов и деревьев. То, что видит одна травинка — знает вся трава подлунного мира. Любое дерево спроси — и оно тебе ответит. Только нужно уметь правильно спросить.

— Ты — умеешь? — Конан снова сплюнул.

И опять друид не смутился. Только голову чуть склонил.

— Умею. Потому и уверен в отношении свадьбы. По-крайней мере — одной. Это на полуночный восход отсюда, шесть-семь дневных переходов. Большой каменный город. В городе много камня и мало травы, но трава всё-таки есть и там. А во внутреннем дворике дворца — целый сад…

— Ну и что она тебе нашептала, твоя трава?

Юнец держался с достоинством, свойственным лишь истинным мастерам своего дела. И Конан почувствовал, что против собственного желания проникается к нему невольным уважением. Хотя, конечно, и не собирался этого показывать.

Друид помолчал, прежде чем ответить. Усмехнулся почти вызывающе.

— Трава нашептала мне, что твоя младшая дочь не очень-то счастлива там, Великий Господин Конан, король Аквилонии.

— Её бьют? Обижают?! Или это отродье Нергала осмелилось… — Конан так стиснул ладонью рукоять меча, что костяшки пальцев побелели, а дублёная кожа жалобно скрипнула под пальцами.

Друид замотал головой:

— Нет, нет, всё не так страшно. Просто ей плохо. И одиноко. И замуж она не хочет. Даже за короля. Он ей совсем не нравится.

Конан почувствовал, что огромный камень, придавивший было грудь, стал легче соколиного пёрышка. Ухмыльнулся, представив несчастную Лайне. Пожалуй, Селига и его приближённых стоило пожалеть. И поторопиться к Шушану хотя бы из чистого человеколюбия — Лайне, которой плохо, могла быть по-настоящему несносна. И незавидная участь ожидала того, кому в этот миг не посчастливилось ей не понравиться!

Когда первоначальная тревога отступила, Конан сощурился, внезапно осознав до конца все слова друида.

— А о том, кто я такой, тебе тоже трава нашептала?

Друид промолчал, только склонил утвердительно голову. Улыбка его при этом была чуть насмешливой — настоящая улыбка уверенного в себе профессионала.

— Ладно. Допустим. Хотя всё это ты мог узнать и без травы, просто поговорив с кем-нибудь из моих воинов. Но на основной вопрос ты так и не ответил. Где моя старшая дочь? Что об этом говорит твоя трава?

Друид перестал улыбаться. Отвёл глаза.

— Я не смог её обнаружить. Вернее, я не смог обнаружить, где она сейчас. Есть много отрывочных воспоминаний, она собирала разные травы в степи, но это было почти пол-луны тому назад… Есть ещё что-то про озеро. Это уже ближе, пару дней назад. Но я так и не понял, где расположено это озеро, там всё словно в дыму, и трава почему-то не хочет об этом говорить. Я пытался спросить, где твоя дочь сейчас, но трава молчит. Может быть, дело просто в том, что уже осень, и травы потихоньку впадают в зимнюю спячку. А, может быть, там, где сейчас находится твоя старшая дочь, просто нет никакой травы.