Михаил Михеев - Стальные корсары

Теоретически крейсер уже сейчас можно было использовать в бою. Орудия на нем были тех же систем, что и на русских кораблях (благо все они строились в Британии), и у Севастьяненко хватало людей для их обслуживания. Снять их хотя бы с того же противоминного калибра своих крейсеров, все равно в бою от них толку мало. Конечно, баллистика шестидюймовок совсем иная, чем у семидесятипяти- и сорокасемимиллиметровых орудий, но при стрельбе практически в упор особой разницы нет, хоть по стволу наводись. И даже если не удастся пробить броневой пояс «Сатлиджа», дырок в нем можно наделать изрядно, перевесив его калибры количеством орудий на трех крейсерах и засыпав противника шестидюймовыми снарядами. Да и то сказать, дистанция минимальная, может, и броню при некоторой удаче проломить удастся.

Однако Севастьяненко сыграл иначе, фактически повторив ход начала боя. На «Аргонавте», как и на других крейсерах той эпохи, стояли минные аппараты. Три штуки - по одному на каждый борт и один в носовой части. Кстати, тоже аналогичные установленным на «Нью-Орлеане» и «Хай-Чи». Как показала практика, не слишком эффективное в бою крупных кораблей оружие, но сейчас и в упор... Словом, выстрел на «Сатлидже» увидеть еще успели, а вот уклониться - уже никак.

Столб воды, поднявшийся выше мачт крейсера (а они были отнюдь не маленькими), выглядел скорее эффектно, чем эффективно. Так уж распорядились звезды, что большая часть энергии взрыва, способного вырвать у крейсера значительную часть борта, ушла на взбаламучивание воды и распугивание и без того уже взволнованной рыбы. Но и той доли, сто пришлась на «Сатлидж», хватило с лихвой.

Британские моряки, готовясь к бою с крейсерами, все сделали как надо, их русским коллегам не потребовалось даже менять заглубление. Восемнадцатидюймовая самодвижущаяся мина ткнулась в носовую часть броненосного крейсера под бронепояс, аккурат в четырех метрах ниже уровня воды. Из-за не совсем удачно сработавшего заряда пробоина вышла не очень крупная, но тут вмешался еще один фактор, а именно особенности конструкции британских кораблей. Дело в том, что корабли, сошедшие с верфей этого считающегося самым развитым, особенно в области всего, связанного с мореплаванием, островного государства, на проверку часто оказывались весьма хлипкими, крайне негативно перенося любые подводные повреждения. От одной-единственной пробоины в истории, которой здесь уже было не суждено состояться, порой тонули даже линейные великаны, как это случилось с дредноутом «Одейшес», подорвавшемся на мине и отправившемся на дно практически у своих берегов. А три систершипа «Сатлиджа», «Кресси», «Абукир» и «Хог», отправились на дно после атаки старой подводной лодки. При этом для двух из этих крейсеров хватило всего по одному попаданию торпеды. Более легкие корабли, неплохо перенося многочисленные повреждения в надводной части, и вовсе не имели шансов уцелеть, получив даже сравнительно небольшие пробоины ниже ватерлинии, чему способствовали и порочно-недодуманная конструкция переборок, и, зачастую, слабая выучка экипажей.

Скорее всего, подобная судьба ожидала и «Сатлидж». Во всяком случае, Севастьяненко надеялся именно на такой расклад - слабая живучесть британских кораблей уже давно не являлась секретом для русских. Однако, так уж получилось, что на ходу придуманный американцем и творчески, но в спешке переработанный русскими план имел слишком много допущений и не обладал даже минимальным запасом прочности. Пока что все складывалось на редкость удачно, однако сейчас расклады оказались чуточку иными.

Пробоина оказалась не столь уж и велика, но в момент, когда машины крейсера работали на «полный вперед», стараясь разогнать его и вывести из под удара, и этого хватило. Поток воды, буквально впрессованный через нее в отсеки, разливался широкой, сметающей все на своем пути мутной струей. Британские матросы замешкались, и это привело к обширным затоплениям. Тем не менее, им удалось задраить отсек, при этом несколько моряков, не успевших выбраться из него, остались там навсегда. В результате крейсер остался-таки на плаву, но при этом осел по самые клюзы с почти тридцатиградусным креном на правый борт. А главное, переборка выгибалась под напором океана не хуже паруса, и командиру «Сатлиджа» оставалось лишь отдать приказ остановить машины. В противном случае существовала реальная опасность гибели корабля. Стоит переборкам не выдержать - и крейсер моментально нырнет под воду, как это уже случилось с броненосцем «Виктория» одиннадцать лет назад. В свете этого распоряжение выглядело правильным, но оставляло крейсер без хода под прицелом русских артиллеристов.

«Сатлидж» успел сделать один выстрел из кормовой башни главного калибра, прошедший, к счастью, мимо цели, и открыть огонь из шестидюймовых орудий. Правда, сделав буквально пару залпов, британцам пришлось задробить стрельбу - при быстро нарастающем крене и на циркуляции даже с малой дистанции из утопленных в сталь бортовых казематов шестидюймовок попадать в цель становилось проблематично. Все же двухъярусное расположение орудий - откровенно неудачное решение. Часть казематов пришлось спешно задраивать, иначе их попросту залило бы водой, а остальные стволы смотрели во все стороны под нелепыми углами. Плюс к тому возникли серьезные опасения, что сделай кормовая башня еще один выстрел - и от сотрясений переборки, которые сейчас спешно подкреплялись экипажем, попросту сдадут сдадут. К тому же открыли огонь и орудия «Аргонавта». Крейсер стоял на месте, благодаря чему условия стрельбы оказались полигонными, и на палубе «Сатлиджа» сразу же стало неуютно. Впрочем, как только прекратили стрелять британцы, прекратили бить и по ним. На этом этапе в «Аргонавта» попали два снаряда, оба без серьезных последствий.

С мостика британского крейсера его командир, офицер и джентльмен, с невозмутимостью, достойной лучшего применения, рассматривал корабли врага (а он сейчас видел все три крейсера, хотя бы частично) и гадал, что будет дальше. Учитывая бедственность положения его корабля, ставшую фактически бесполезной артиллерию и численный перевес противника, мысли были мрачными, а наклоненный под нелепым углом мостик, из-за чего находившимся на нем приходилось то и дело прикладывать серьезные усилия, чтобы не упасть, душевному равновесию отнюдь не способствовал. И вряд ли британца успокоило бы, знай он, что с противоположной стороны прицела точно так же не знают, что делать дальше.

На мостике «Аргонавта» два лейтенанта, Севастьяненко и перебравшийся сюда Иванов, размышляли над тем, как поступить с британским кораблем. Самое простое и очевидное решение - дать отмашку артиллеристам и разнести броненосный крейсер к чертям. Учитывая, что «Сатлидж» едва держится на воде, добить его было бы достаточно просто. Как вариант, задействовать восьмидюймовые орудия «Хай-Чи», благо они остались неповрежденными. Пары хороших попаданий должно хватить. Другим простым выходом им виделась минная атака - на крейсерах хватало неразряженных аппаратов, а «Сатлиджу» хватило бы сейчас и одной хорошей плюхи.