Татьяна Форш - Выйти замуж за Феникса

— Знаю, — высунулась из-за ширмы его довольная физиономия. Увидев меня в броне из полотенца, он разочарованно поморщился и пояснил: — Пока ты спала, я решил снова наведаться в торговые ряды за одеждой для себя и встретил торговку, которая продала тебе платье. Оказывается, к платью прилагался этот… набор и… туфли.

Он снова исчез и тут же вернулся.

— Вот. — Каблучки белоснежных туфель цокнули о деревянный пол.

Я восторженно выдохнула.

Молодец торговка! Не зря такую цену заломила!

Скинув полотенце, я надела белье, платье и с опаской померила туфли… но и тут мне придраться было не к чему. Туфли сидели идеально! Словно были не куплены на рынке, а сделаны дворцовым обувных дел мастером.

Сердце забилось в предвкушении бала.

Выйдя из-за ширмы, я замерла как вкопанная, разглядывая Ника, уже застегивавшего последние пуговицы на черном, шитом золотом сюртуке.

Черные брюки…

Черные с золотистой вязью остроносые туфли…

Короткие темно-русые волосы тщательно причесаны, и явно не пятерней.

А может, я ошиблась? Может, Ник какой-нибудь замаскированный принц? Ну не могут наемники выглядеть ТАК! Не мо-гут! Они же даже не знают ни как причесываться, ни как бриться и явно не смогут даже пуговицы застегнуть на сюртуке! Хотя, наверное, тут я спутала наемников с паралитиками…

Ладно… вызнаю все потом! Сейчас бы как-то оправдать мой столь непростительно долгий взгляд и отпавшую челюсть.

Но Ник меня опередил.

— Ты красавица! — Его губ коснулась легкая улыбка. — Пойдем?

— Пойдем! — Я заметила висевшие у него на поясе ножны. — А зачем тебе на балу меч?

— Во-первых, он слишком дорог мне, чтобы оставлять его даже в такой гостинице, а во-вторых, какой же уважающий себя вельможа появится на королевском балу без оружия? — Он шагнул ко мне и подставил локоть, за который я с удовольствием взялась.

— Значит, ты — вельможа? Так и знала, что с тобой что-то не так! — Если он берет меч, то и я возьму то, что мне очень дорого, например зеркальце тети!

Спрятав заветную стекляшку в лиф платья, я, подумав, достала из кошеля мамину брошь и демонстративно приколола ее на ромашку чуть пониже плеча.

— Я признаюсь тебе честно!.. — Его улыбка стерлась. Он прошел к двери. Распахнув ее, пропустил меня, а затем вышел сам. Чуть повозился с замком, закрывая, и направился к лестнице. — Никакой я не вельможа. Мой отец был лекарем, а мать всю жизнь была ему поддержкой и опорой. Она-то и отправила меня учиться, белый свет повидать. И все, что я постиг, кем стал, чего добился, мне досталось не по праву рождения, а по праву труда и упорства. Вельможами редко рождаются, но чаще ими становятся.

Не обратив внимания на дремавшего в высоком кресле хозяина гостиничного дома, мы выскользнули за дверь.

— Поедем на Борьке? — Я посмотрела на догорающую вечернюю зарю и блеклую луну, уже повисшую на небосводе.

— А может, возьмем экипаж? — Ник указал на стоявшую чуть в отдалении карету.

— Ой… — Я покосилась на кучера, черным вороном нахохлившегося на козлах. — А… можно?

— Нужно! — тихо рассмеялся Никита, быстрым шагом подошел к карете и с поклоном распахнул дверцу. — Прошу, ваше высочество!

Кучер тут же проснулся и, покосившись на нас, выпрямился так, словно проглотил аршин.

Нет! Ну вот зачем афишировать?!

— Благодарю! — Ни на кого не глядя, я поднялась в карету.

Следом в нее забрался Ник и тоном барина повелел:

— Во дворец!

Я прикусила губу. В сердце снова заворочался червячок сомнения.

Ладно, война план покажет, как любит говаривать папенька.

А тем временем на дворцовой площади творилось нечто невообразимое. Над волнующимся ярко-пестрым нарядным морем гостей то там, то тут слышался смех, а в вечерние небеса вместе с огненными цветами колдунов взлетали звонкие песни. Сам дворец сиял и переливался призрачными огнями, как драгоценная жемчужина. К монументальному крыльцу с охранявшими вход каменными единорогами вела красная ковровая дорожка. По обеим ее сторонам в ожидании почетных гостей выстроились рядками одетые в парадные мундиры стражники.

Наша карета остановилась аккурат напротив дорожки, и зычный голос кучера известил:

— Князь и княгиня Бобовские из Кипеж-града!

— Эт кто ж такое придумал? — не поверила я своим ушам и в ожидании объяснений вытаращилась на ухмыляющегося Ника. — Эт что еще за Бобовские? Я — Василиса! Из рода Премудрых! Я — принцесса! Бобовские?! Это что еще за шуты?

— Ну… для начала тебя в официальных списках гостей не было. И Василису из рода Премудрых вряд ли бы пустили во дворец. А тут… такой случай…

Дверь кареты распахнулась, и перед нами принялся раскланиваться одетый в золоченый костюм здоровенный детина:

— Прошу, княже! Княгиня!

— Признавайся, как ты все это подстроил? — Я подождала, пока Ник выйдет из кареты, приняла предложенную им руку, как того требовал этикет, и, ступив на дорожку, направилась вместе с ним к распахнутым дверям дворца, откуда лился яркий свет и доносились звуки скрипки.

— Какая разница? Ты хочешь попасть во дворец? — ответил он вопросом на вопрос.

— Хочу! — прошипела я еще тише. — Но… а если сейчас приедут эти… Попоскины!

— Не приедут! — Ник многозначительно приподнял бровь и, блеснув белоснежной улыбкой, принялся подниматься по каменным ступеням.

— Ты что, и их… как ту несчастную сирену? — Я заторопилась следом.

— Не говори глупостей! — цыкнул он, когда мы поднялись на крыльцо, покосился на высоченных стражников, стоявших по обе стороны распахнутых дверей, и шепотом добавил: — И не забывай о том, зачем ты здесь!

Да уж… забудешь тут…

Я сделала над собой усилие, заставляя себя оставаться спокойной, миновала стражников и оказалась в ярко освещенном дворцовом холле. Меня тут же закружили в водовороте веселья смех, голоса и неистовый, прекрасный вальс.

Н-да… приеду домой, скажу папеньке, чтобы сделал ремонт! А то у нас мрачно, как в заброшенном склепе, не чета этому великолепию! Белоснежные стены увешаны картинами, потолки украшены лепниной и золотом! Шик, блеск — как и подобает нормальным дворцам! И людно так, как у нас никогда не было и, видимо, уже не будет!

— Господа Бобовские? — К нам шагнул высокий мужчина, одетый в шитый золотом сюртук. Царь? Хотя вряд ли! Что же царь сам встречает своих гостей? — Доброго вечера. Как доехали? Прошу, отдыхайте. Их величества скоро появятся, чтобы присоединиться к нам!

Значит, не царь.

Ник благодарственно кивнул и, обняв меня за талию, повел мимо танцующих пар к стоявшим у дальней стены диванчикам, где скучали, дожидаясь появления царя, разряженные в парчу и бархат высокопоставленные гости.