Всеволод Глуховцев - Бог сумерек

Федор Матвеевич на всякий случай даже прибавил газу, и мимо смоляниновского особняка проехали лихо, Палыч и Лев Евгеньевич с любопытством глазели, а Игорь сверялся по карте и убедился и всем об этом объявил – что оказался прав.

Такое дело надо было осмыслить. По настоянию Игоря мотанули сквозь проезд не останавливаясь, обогнули парк с другой стороны, заехали во двор и там встали.

– Ну и какие мнения будут, господа хорошие?..

ГЛАВА 2

Какие у господ сложились мнения – об этом позже, а вот у господина Смолянинова мнение, надо сказать, вышло неплохое.

Нет, конечно, шок у него был. Но не обессилил его. Наоборот, полежав в подвале на полу, он ощутил прилив какой-то лихорадочной энергии, и это было приятно. Все-таки мир не просто открылся ему, а возвеличил так, как никого. А трудности... ну что ж, на то они и трудности, чтобы их преодолевать.

Резким, решительным шагом Смолянинов вышел в гостиную. Набрал номер Богачева, несмотря на раннее утро. Богачев, похоже, и не спал – снял трубку на втором гудке.

– Богачев?

– Слушаю, – отозвалась трубка.

– Подъезжай ко мне. – И отключился.

Уже после того, как позвонил, царапнула мысль: а не начинает ли он мало-помалу зависеть от Богачева? Всякий раз сюда его тянет... Да нет, ерунда.

Богачев прибыл быстро, охрана пропустила его в дом. Смолянинов постарался встретить гостя не очень приветливо, но тот как будто и не обратил на это внимания, прошел, сел.

Хозяин выдержал паузу и только после этого начал. Рассказал о своем ночном рандеву с прекрасным и ужасным. Рассказал честно, ни о чем не утаивая, даже как-то увлекся. Богачев слушал очень внимательно; выслушав, промолвил:

– Что ж, очень прилично. Это успех.

– Успех? – язвительнейшим тоном переспросил Смолянинов. – Ну да, успех. Как у того... как его? Ну как того-то звали?..

– Белкин.

– Ну да. Башку ему снесло – вот и успех. У меня тоже еще один такой поход, и я могу не то что без башки – без ничего остаться.

Богачев почти незаметно пожал плечами:

– Риск – благородное дело.

– Да, конечно, конечно, благородное. – Сарказм в голосе начальника прямо-таки выгнулся дугой. – Вот в следующий раз и проявим благородство оба. Вместе пойдем. Благородно будет, а?!

Заместитель уже заметнее пожал плечами.

– Как скажете. Только, боюсь, вдвоем у нас не получится. Не пустят.

– Пустят-пустят, еще как пустят! С Белкиным же пустили? Ну а то, что кого-то одного, возможно, прихлопнут... так ведь риск – благородное дело, не так ли?

– Именно так. – Богачев сказал это совершенно спокойно.

И Смолянинов успокоился. Когда он заговорил, сарказм уже исчез.

– Ладно... Я тебя вызову, когда решу. Что там по этим... беглецам?

Богачев вынужден был отрицательно покачать головой:

– Пока ничего. К сожалению, ничего. Как в воду канули. Была одна зацепка, но оказалась ложной... Впрочем, я думаю, что они теперь не очень опасны. Раз найдена основная дорога... Даже если они на нее выйдут, то слишком поздно.

– Если!.. Если бы у бабушки были яйца, она была бы дедушкой! Надо предусмотреть все... Найти их!

– Ищем.

– Хреново ищете!

– Нет, – твердо заявил Богачев. – Мои ребята занимаются поисками исключительно грамотно. Другое дело, что возможности у тех необычайно велики... вы сами знаете.

Шеф выругался.

– Ну и какие у тебя будут предложения?

– Предлагать мне, собственно, нечего. Мы действуем. Ищем. Правда, успехи невелики, да и – я повторюсь – если мы достигнем того, к чему стремимся, нам уже ничего не нужно будет искать.

– Достигнем... Теперь вместе будем достигать.

– Давайте, – сразу согласился Богачев. – Когда? Вот черт, прямо пионер! Всегда готов.

– А хоть сегодня! Вечером. Идет?

– Лучше ночью, – спокойно ответил Богачев.

– Ночью, говоришь? Ну, пусть ночью.

– Хорошо. – Богачев встал. – Когда мне подойти? Смолянинов смотрел на него снизу вверх. Нет, черт возьми, что за подозрительная готовность такая у него?..

Тот сдержанно улыбнулся.

– Вообще-то я бы не спешил, но...

Ах, он бы не спешил? Нет уж, тогда поспешим.

– Нет. Именно сегодня ночью.

– Есть. Как скажете.

– Так и скажу.

И молча проводил глазами выходящего Богачева. А тот вышел, сел в свою машину и поехал на службу, в “Гекату”. Рабочий день уже начинался.

Богачев немного опоздал. Вежливо поздоровался с секретаршей, затребовал последнюю сводку происшествий и просмотрел ее в кабинете. Ничего особенного. Он посидел, о чем-то задумавшись. Затем протянул руку к селектору и нажал кнопку.

– Да? – откликнулась секретарша.

– Лена, меня ни для кого нет. Минут на десять. Мне надо поработать.

– Хорошо, поняла.

Он отключился. Потом встал и на всякий случай закрыл дверь.

Вернувшись за стол, он вытянул средний ящик и достал сложенный в несколько раз плотный лист бумаги. Карту.

Богачев стал ее разворачивать. Бумага солидно захрустела в руках. Он разложил карту на столе и тщательно расправил на сгибах.

Это был план города.

Затем из того же ящика Богачев вынул рулон тончайшей, почти совсем прозрачной кальки, развернул и его. На кальке разноцветными чернилами были нанесены какие-то знаки. Богачев, несомненно, умел их читать, он уверенно наложил кальку на карту, лишь чуть-чуть подправив. Затем он придавил кальку с двух сторон журналом и рабочим блокнотом, а нижний край придержал рукой.

Видимо, ему хватило одного взгляда на карту и на то, как расположились знаки. По лицу его поползла многозначительная ухмылка. Он взял ручку с красными чернилами и быстро, но аккуратно сделал еще две пометки.

Красные точки выстраивались в прямую.

Богачев открыл нижний ящик, извлек оттуда рулетку, растянул ее по точкам и с задумчивым видом начал смотреть, перебегая глазами с одной стороны карты на другую. После этого он откинулся на спинку кресла и долго, словно чего-то ожидая, глядел в окно. Затем встрепенулся, быстро все свернул и спрятал в стол. Вышел в приемную:

– Лена, я освободился. Вызови мне Маркина.

Маркин, зам по оперативной работе, явился быстро.

– Валентин Сергеевич, – сказал ему Богачев, – шеф работает дома, у него там что-то сверхважное, опять политика, наверное. Я часика на три должен отлучиться, так что ты остаешься за главного. Ясно?

– Да уж куда яснее.

– Вот и хорошо. Руководи. Я буду к обеду, может, и раньше.

Маркин пошел руководить, а Богачев предупредил Лену, спустился вниз и поехал домой. Жил он недалеко, в центре, на третьем этаже добротного послевоенного дома.

Он переоделся в легкую летнюю рубашку, джинсы и кроссовки и стал прямо-таки молодой человек. Легко сбежал вниз, но не сел в “тойоту”, а прошел к металлическому гаражу и выкатил оттуда не очень новую белую “шестерку”. Закрыл гараж и выехал со двора.