Ольга Баумгертнер - Колдовская компания

– Негодный мальчишка! – заорал учитель. – Я думал, что взбесившийся конь тебя убил, что даже позвал нашего повелителя!

– Значит, мне надо было лежать там с проломленной головой? – зло поинтересовался я.

– Как ты… – учитель потянул ко мне руку, но Ретч перехватил ее, бросив на Тейма ледяной взор.

Бэйзел, однако, сдержал себя, уняв внутренний гнев.

– В самом деле, – поинтересовался Бэйзел, незаметно подмигнув мне. – Похоже, что ты цел. Разве что щека расцарапана… Как ты справился с ним? Этот проклятый жеребец едва не убил меня вчера.

– Кажется, он немного присмирел.

– Хм… Пойдем поглядим.

Мы подошли. Шэдоу вытянул шею ко мне, и я едва коснулся его пальцами, как он снова забеспокоился при появлении Бэйзела, зло захрапел, а потом со всей силы ударил ногами в ограждение, там, где стоял отец.

– Я ему по-прежнему не нравлюсь, – он нахмурился. – Но, по крайней мере, теперь нашелся тот, кто сможет за ним ухаживать.

И он позволил себе при всех то, чего раньше избегал. Ласково потрепал меня по голове. Тейм позеленел от досады, но ничего не сказал. А я поспешил на следующие занятия. Вечером я нашел в библиотеке книгу о том, как воспитывать боевого коня, и взялся за чтение. Если верить словам Ментепера, Шэдоу полностью обучили. Значит, он знал больше сотни команд. В книге все они приводились. Где-то на последних страницах я и заснул прямо за библиотечным столом. Это в школе тоже не возбранялось.

– Эй, волчонок! – я обернулся на окрик, и рядом оказался мой учитель по приручению животных. – Как ты справился с жеребцом?

– Как обычно, – я поднялся и чуть попятился – взгляд Тейма мне не понравился. – Все лошади любят сахар.

– Сахар?! – он зашелся хохотом. – Сахар?! Да чтобы справиться с таким непокорством, надо применить магию!

– Что-то твоя магия на него не действовала, – буркнул я.

Но Тейм расслышал, и его лицо исказилось от ярости.

– Да ты смеешь еще смеяться надо мной? Мне и так влетело, что я не смог утихомирить для нашего повелителя жеребца, так еще и Ретч выразил свое недовольство, что я плохо приглядываю за учениками! Особенно за такими непоседами, как ты! Думаешь, если Бэйзел обласкал тебя, как будущего конюшего своего скакуна, ты уже возомнил, что кто-то заступился за тебя?

Тут его взгляд упал на книгу.

– Сахар, значит? А сам вон какие книги читаешь? Хочешь меня обставить, ублюдок.

В намерениях учителя сомневаться больше не приходилось. Дверь в библиотеку была закрыта. Оставалось только окно. Колдун еще не знал, что охраняемое магией окно могло пропустить меня. Я шарахнулся от него в сторону, запрыгнул на стол, махнул на подоконник и сиганул в темноту двора. Вслед понеслось злобное ругательство. А потом таким же способом выбрался и Тейм, с подоконника полетел наружу горшочек с растеньицем. Колдун упал на мощеный двор несколько неудачно, подвернув ногу. Чуть захромал, но весьма резво помчался за мной. Мне показалось, что он обязательно меня догонит, что я не успею добежать ни до Ретча, ни, тем более, до отца. И я вдруг позвал того, кто находился ближе и кто мог бы защитить меня. С губ сорвалось имя коня. Миг стояла тишина, которую разорвало недалекое гневное ржание. Послышалось несколько глухих ударов. Невольно я выкрикнул в темноту команду, призывающую защищать хозяина, и вдруг споткнулся. Растянулся на булыжниках. Колени и локти полоснула боль – наверняка ободрал кожу. Тейм догнал меня и, запыхавшись, доставал плетку. Но он не успел замахнуться. Ударили по брусчатке копыта. Черная тень, темнее окружающей ночи, зависла над колдуном и с гневным храпом обрушилась ему на голову. Та проломилась, как гнилой орех, и из нее на меня брызнуло что-то отвратительное…

Я вскочил, прижимая к себе книгу и распахнув глаза от ужаса. За спиной грохнулась о пол опрокинувшаяся скамья. Передо мной стоял стол, за которым я уснул, догорали на кованых подставках свечи, и тени чуть двигались в углах библиотеки, когда неверное пламя свечей колебал легкий сквознячок. Я ощутил, как по спине текут холодные и неприятные струйки пота. Это случилось опять! Я глянул на раскрытую книгу и увидел на страницах багровые, совсем еще свежие, но уже впитавшиеся в бумагу капельки. Я невольно провел рукой по лицу, куда, несомненно, попали брызги крови учителя. Но их не было. Как не было и ободранной кожи на локтях и коленях, и не было разбившегося под неловкой ногой колдуна цветочного горшка. И только книга являлась подтверждением, что случилось худшее. Я пересилил в себе желание немедленно броситься наружу и узнать стоит ли над мертвецом Шэд. Захлопнул книгу, поставил ее на место и, поникший, поплелся в спальню.

Тейма нашли через час рядом с входом в конюшню. Голова его превратилась в кровавое месиво. А жерди, огораживающие денник Шэдоу оказались сломлены. Жеребец раздраженно похрапывал, когда явились посмотреть на него, но из стойла выходить не думал. Меня позвали к отцу. Он был не один. За мной пристально наблюдал Ретч.

– Действительно странный конь, – пробормотал Бэйзел. – Почему же он не тронул тебя?

– Мне удалось несколько раз увернуться, прежде чем получилось подружиться с ним.

– Тебе не снятся иногда странные сны? – осведомился Ретч, не отрывая от меня холодного взгляда.

Я какой-то миг с испугом взирал на него и тут же спешно отвернулся. Ретч одним движеньем оказался рядом, вздернул мне подбородок и заставил вновь посмотреть на него.

– Я так и знал, – проговорил он негромко. – Все пятеро, не так ли?

– Что это значит, Ретч? – в голосе Бэйзела послышалось недовольство.

– Мерлинда взяла с меня обещание не рассказывать об этом, – нахмурился он. – Но я больше не могу молчать… Это становится закономерностью…

– О чем ты?

– О том его даре, о котором ты еще не знаешь. О гипномагии.

Повисло молчание. Бэйзел в неверии воззрился на Ретча.

– Ты шутить? Тебе известно, сколько веков в обители не было ни одного мага, обладающего даром гипномагии?

– Знаю. Но это не повод думать, что он и не появится.

Бэйзел побледнел и обернулся ко мне.

– Сын?

– Я не хотел… – выдавил я из себя, не смея смотреть на него.

– Не хотел?! Давай-ка по порядку.

– Начни с Брингольда, – подсказал Ретч.

Когда я умолк, лицо Бэйзела, мертвенно бледное, отражало непонимание и растерянность. Ретч выглядел не лучше. А мне показалось, что вместе с этой историей я утратил нечто важное.

– Шесть магов, – прошептал Бэйзел, словно говорил сам с собой. – Насколько эти смерти могут оказаться неумышленными?

– Разве закон касается твоего наследника? – заметил Ретч.

– Дело не в законе, – и Бэйзел обратился ко мне. – Ты дерзишь своим учителям, зная, что в любой момент можешь отомстить за их наказание?