Ерофей Трофимов - Поступь Слейпнира

Резко остановившись, он двинулся в обратную сторону, сбивая противника с толку. Чуть зарычав, бандит стремительно кинулся вперёд, неожиданно выбрасывая левую руку. Понимая, что шутить тут не приходится, Вадим ушёл вправо и, ладонью ударив его в локоть, тут же нанёс удар так же левым кулаком.

Противника развернуло, и кулак бывшего спецназовца врезался точно в солнечное сплетение. Разом позеленев, бандит попытался отступить назад и отдышаться, но Вадим не собирался позволять ему такой роскоши. Драться, так драться, как говаривал Портос. Прыгнув за ним, Вадим принялся резкими ударами обрабатывать голову и торс противника.

Десяток ударов, и тот со стоном рухнул на доски пирса, потеряв сознание. Опустив руки, Вадим мрачно покосился на стоящих рядом бандитов и, пожав плечами, проворчал:

— Если это лучший из вас, то вам лучше наняться носильщиками в караван. Ни драться, ни сражаться с оружием в руках вы не умеете.

Понимая, что победитель имеет право на подобное высказывание, те молча подняли обоих подельников и потащили куда-то в город. Проводив их задумчивым взглядом, Вадим вздохнул и, развернувшись к стоящим с оружием девушкам, жестом подозвал к себе Мгалату. Шагнув к нему навстречу, она с заметным уважением поклонилась, выказывая уважение.

Вместо ответа Вадим ухватил её за шею и, легонько встряхнув, мрачно сказал:

— Ещё раз посмеешь спорить со мной — оставлю в первом же порту. Запомни: если я что-то приказал, это должно быть немедленно сделано.

— Но господин…

— Я не разрешал тебе говорить, — зарычал Вадим. — Это было в первый и последний раз. Посмеешь ещё раз ослушаться — останетесь в порту все. Это не шутка. Или делаете, что сказано, или можете отправляться на все четыре стороны. Ты всё поняла?

— Да, господин, — испуганно пролепетала девушка. Неожиданно Вадим увидел, как её огромные глаза стремительно наполняются слезами. Отпустив её, Вадим растерянно развёл руками и, смутившись, спросил:

— Ты чего?

— Я хотела… я надеялась… мне хотелось… — всхлипывая, попыталась ответить Мгалата.

— Чего? — не понял Вадим.

— Я думала, если я помогу вам справиться с врагами, вы обратите на меня внимание, — справившись с собой, ответила девушка и вдруг заревела в голос.

Окончательно растерявшись от такого признания, Вадим неловко обнял её за плечи и, подумав, осторожно сказал:

— Я давно тебя заметил. Просто не люблю я заставлять женщин. Да и вы сами сказали, что готовы принимать всех воинов, а я в таком деле противников не терплю.

— Правда? — моментально успокоившись, спросила девушка.

— Что именно? — осторожно спросил Вадим.

— Что вы меня заметили?

— Да.

— Тогда почему не дали мне это понять?

— Да как-то не до того было. Я же говорю, обижать не хотел. Вы не рабыни, а значит, можете выбирать себе мужчин сами.

— Жаль, что я не знала этого раньше, — вздохнула девушка.

— Чего именно? — не понял Вадим.

— Что вы не любите делить своих женщин с другими. У нас в племени если мужчина хочет сделать приятное другу или родственнику, он отдаёт ему на ночь свою женщину.

— У нас другие обычаи. Впрочем, как и во всех других местах, — пожал плечами Вадим.

— Если хотите, я больше не буду принимать других воинов.

— Пойми, Мгалата. Я не могу заставить тебя делать что-то ради меня. И не могу тебе что-то обещать, — растерянно ответил Вадим. — Есть вещи, которых я просто не могу тебе объяснить, но я не волен в своих решениях.

— У вас есть жена? Что ж, я готова стать второй и даже третьей, — ответила девушка.

— Нет. Жены у меня нет. Впрочем, как и всего остального. Ни жены, ни дома — ничего. Всё моё имущество можно уложить в один мешок, и в основном это будет оружие.

— Но вы же воин, — пожала плечами Мгалата. — Это нормально.

— Это ненормально. Чтобы заводить семью, у человека должен быть дом, куда он может её привести, и деньги, чтобы кормить её. А у меня есть только место на этом корабле и оружие, которым я сражаюсь.

— А разве ваш корабль не идёт туда, где у ваших друзей есть дом? — не поняла девушка.

— У нас всех нет дома, — вздохнул Вадим. — Так случилось, что все эти воины потеряли свой дом. Это сложно объяснить, но это правда. Можешь спросить у них.

— Поэтому вы хотели оставить нас в каком-нибудь порту? — задумчиво спросила девушка.

— Да. Женщина не должна бродить по миру бездомной. Это неправильно. Это простительно только мужчинам.

— Почему? — не поняла Мгалата.

— Женщина изначально создана богами, чтобы заботиться о доме, создавать уют и присматривать за детьми. Бездомная женщина становится похожей на бездомную кошку. Ободранной и несчастной.

— Наверное, вы правы, — задумчиво протянула девушка. — Но ведь однажды вы построите себе дом?

— Не знаю. Я не хочу обманывать тебя, девочка. Я действительно этого не знаю, — вздохнул Вадим и, отпустив её, медленно прошёл на корабль.

Он вдруг очень остро осознал, что действительно понятия не имеет, что будет с ним через день, через год, а уж дальше он вообще боялся загадывать. Неожиданно для себя оказавшись в этом странном древнем мире, он только и делал, что пытался выжить и понять, зачем его сюда забросили, кому это потребовалось и что ему делать дальше.

Молча пройдя мимо весело переговаривавшихся воинов, Вадим уселся на свою банку и, оперевшись локтем о борт, уставился невидящим взглядом в море. Заметив его состояние, Юрген подтолкнул локтем капитана и, указав ему глазами на Вадима, тихо сказал:

— Поговори с ним. Похоже, парню не по себе.

— С чего вдруг? — удивился Свейн. — Только что набил морды двум бандитам, а теперь ему не по себе?

— Не старайся казаться дурнее, чем ты есть, — огрызнулся Юрген. — Вспомни, кто он и откуда взялся. Ему намного труднее, чем всем нам.

— Понимаю. Только что я ему скажу? Сам знаешь, этот парень знает о жизни больше всех нас вместе взятых. Может, сам с ним поговоришь? — повернулся Свейн к своему старому другу.

— Ладно, попробую. Но учти, все, что мне придётся ему сказать, я буду говорить от нас обоих, — честно предупредил Юрген.

— Согласен. В любом случае парень нам нужен, — покладисто кивнул Свейн.

Пройдя к банке Вадима, кормчий присел рядом с ним и, помолчав, тихо спросил:

— Что тебя гложет, Валдин?

— Даже не знаю, как сказать, — грустно улыбнулся Вадим, медленно поворачиваясь к нему. — Понимаешь, я всю свою жизнь учился убивать врагов своего государства. Многие мои друзья погибли, делая эту работу. А сейчас я вдруг понял, что там, в моём времени, меня просто нет. Ни души, ни тела. Я пропал без вести. Понимаешь? Пропал, и всё. Нет меня. А на самом деле я — вот он. Тут. В этом времени. Только никто никогда об этом не узнает. А самое страшное, что я сам ничего не знаю.