Два меча - Роман Романович

хаоса превратился в обычный злобный камень, который перестал меня жрать, а кандалы перестали тянуть из меня силы. Прекрасно, просто прекрасно. Но во что превратилась цепь?

— Давид? — тихо позвала Элина.

— Очнулась?

— Я и не отключалась. Ты как?

— Странные ощущения посещают.

— Плохо дело.

— Согласен. Это отвратительно. Ты только никому не рассказывай об этом.

— О чём?

— О том, что мне хочется немного погеройствовать.

— Ты издеваешься? Точно издеваешься. Хватит уже, — сердито сказала она. — Ты меня вообще-то сейчас убивать будешь. И без того тошно.

— Буду не буду — это философский вопрос. Ох, что-то мне нехорошо…

— Ля… — выругалась женщина.

Я же уронил голову на грудь и сделал вид, что отключился. Актёр из меня тот ещё, но, если я и дальше продолжу болтать, демонолог точно решит, что что-то пошло не по плану. Он и так решит, но я надеялся на его беспечность и на то, что он сначала зайдёт меня проверить, а потом уже кинет убойное заклинание.

Дурацкий план, признаю. Но силы у меня на нуле. Даже если освобожусь прямо сейчас, то что делать с кандалами Элины и тяжёлой дверью на выходе — ответа пока нет. С цепи женщину снять просто. Надо дёрнуть за рычаг. Кхм… Телекинез. Я чуть было сразу не проверил догадку, но спохватился. Телекинез тратит ману, которой у Элины нет, а у меня дефицит. Плюс это даст ей возможность оказаться на ногах, но сами-то кандалы никуда не денутся. Поэтому мне нужна энергия, чтобы со всем разобраться.

Провисел я так часа два точно. Полностью восстановил резерв, погрузившись в медитацию. При том, что скорость восполнения была ниже обычного. В этой темнице явно ограниченный приток энергии. Перестраховщики. Фетисова за это время успела перенервничать, обругать меня и себя последними словами, подёргаться на цепи и не добиться ровным счётом ничего.

Наконец, демонолог вернулся. Я не видел его лица, но представил, как он весь из себя такой недовольный и озадаченный, заваливается сюда.

— Твой питомец что, сдох? — спросил он у Фетисовой. — Редко, но такое бывает. Видимо, судьба тебе в демона превратиться.

— Встретимся в аду, ублюдок, — ответила ему женщина.

— Обязательно, — усмехнулся он. — Будешь себя хорошо вести, сделаю тебя наложницей.

Послышался звук плевка, глухой удар, разъярённое «ах ты сука!», и я начал действовать. Резко подтянув ноги к себе, так же резко их опустил, дёрнул с усилением, и цепь порвалась. Я упал на ноги, цепь звякнула и рухнула рядом.

— Как… — выдохнул культист, перенаправляя ту убойную штуку, которую хотел кинуть в Элину.

Я попытался уйти в перекат и увернуться, но вместо этого завалился. Руки затекли настолько, что я их выставить не смог и шмякнулся лицом в не самый чистый пол. Зато заклинание прошло мимо, но долго ли новое создать? Я перевернулся, кое-как подхватил цепь и, преодолевая сопротивление тела, как-то отмахнулся.

Дальше произошло нечто странное. Цепь вспыхнула кроваво-алым, разошлась на тонкие металлические нити, сформировала пасть и вцепилась в культиста, резво проникнув в его тело. Брызнула кровь, мужика выгнуло, а цепь, урча, продолжила его жрать.

— Давид! — вскрикнула Фетисова. — Какого хрена, Давид?!

— Самому интересно! — ответил я.

Пока цепь кушала, я подбежал к рычагу и отстегнул цепь Элины. Шмякнулась она так же нелепо, как и я. Смачно и с размахом. Следующее, что я сделал, подскочил к ней, коснулся кандалов и направил туда весь свой резерв, стремясь разрушить. Давай, магическая ковка, зря я, что ли, тренировал тебя как не в себя. Металл был странный, со множеством изъянов. По ним я и нанёс удар, разрушая кандалы.

— Дёргай со всех сил, — потребовал я от Фетисовой.

Сам тоже навалился, принялся дёргать из стороны в стороны под хрипы умирающего культиста. Металл постепенно, со скрипом, но поддавался. Шесть звёзд — это шесть звёзд. Онемение из рук быстро проходило, силы возвращались. Сколько звёзд у Фетисовой… Ну, точно поболее, чем у меня.

Металл не выдержал, лопнул. Женщина освободилась. Она потёрла запястья, медленно поднялась и уставилась на… нечто.

Метаморфозы с культистом закончились. Цепь полностью забралась в его тело. Куда ни брось взгляд, отовсюду торчали маленькие металлические усики. Культист распрямился, перекошенное нечеловеческое лицо уставилось в нашу сторону.

— Дитя Хаоса… Давно не виделись, — сказал вполне дружелюбный голос на божественном языке.

На самом деле неправильно говорить божественный, потому что на нём не только боги общались, но и все высшие существа.

— Знакомы? — спросил я, чувствуя, как обжигает горло от этого языка.

Если это существо пообщаться хочет, сколько я выдержу? С открытием пятой чакры мне точно проще стало, но не так, чтобы свободно болтать.

— Встречались на вечеринке на Олимпе, — пояснило тело.

— Хм… — потёр я подбородок. — Асмодей?

— Он самый, — усмехнулось это нечто. — Как поживаешь?

— Да всё путём. Развлекаюсь вот. Твоих последователей кошу. Те ещё идиоты.

Бедное моё горло, дайте мне кто-нибудь срочно леденец.

— И не говори, — вздохнул демон. — Знаешь, как сложно найти нормального исполнителя? Таланта ноль, сами ничего не могут, зато как силы дармовой, так требуют и требуют.

— А ты пожёстче с ними, пожёстче, — посоветовал я. — Как на Олимпе дела? Не забыли ещё меня?

Теперь на неделю голос точно пропадёт. Горло не просто жечь начало, а конкретно так продирало.

— Да куда там! Какой скандал тогда был! — восхищённо сказал Асмодей. — Мы всем доминионом ржали, когда бог войны женщиной овладеть не смог! Какое-то дитя его, опытного бога, прокляло! Из-за этого столько драк случилось, ух, весело было! На тебя ставки делают, сколько продержишься. Я поставил на то, что ты умрёшь мучительной смертью, но с шумом и размахом!

Сказав это, он сам захрипел, и изо рта у него кровь хлынула, но демон не обратил внимания. Чужое тело не жалко.

— Пусть помнят. Сам-то тут какими судьбами? Просто поздороваться или?..

Невероятным усилием воли я подавил слезы. Больно же, зараза.

— Да не, — махнул он рукой, вполне по-человечески. — Раз уж представилась возможность, решил заглянуть. Скучно у нас в инферно, сам знаешь.

Я не то чтобы знал, но слушал внимательно.

— Сейчас ритуал проведу, пару жертв принесу, проход открою, младших выпущу, ещё жертв наберу да домой. Ты только это… Пусть я и поставил на тебя,