Кристофер Сташеф - Здесь водятся чудовища

— И все же мне кажется, ему не превзойти вас обеих, если вы начнете действовать сообща, — высказала предположение Ртуть.

Алуэтта и Корделия, бывшие соперницы, безмолвно посмотрели друг другу в глаза. Наконец Корделия кивнула:

— Будем надеяться, что за этим скрывается в самом деле что-то серьезное, а не просто мнительность начинающей телепатки. Только глупец не доверяет предчувствиям.

— Будем наготове, — откликнулась Алуэтта.

Наконец они выбрались из лесу на открытое место.

Перед ними отрадно распахнулось пастбище.

— Какое яркое солнце! — заметила Алуэтта. — Ой, пастушка! Посмотрите, что она делает?

Все оглянулись и увидели молодую женщину с ведром, настигавшую белую в черных пятнах корову, которая семенила копытами в сотне футов перед ней. Молочница подняла руку.

— Видимо, подзывает, — заметила Корделия. — Ты слышишь ее мысли, Ртуть?

— Да, — откликнулась та. — Очевидно, она устала и уже давно гоняется за животным.

Наконец доярка приблизилась к скотине, начала гладить ее; осторожно, сначала морду, потом шею, потом бока, наконец, ей удалось дотянуться и до вымени — но только она подставила ведро, как корова отскочила, хлестнув хозяйку хвостом — и поскакала по полю, точно резвый весенний теленок.

— Странная корова, — заметила Ртуть.

Плечи у девушки с ведром поникли: казалось, она пришла в уныние, уже готовая с отчаяния броситься на землю и зарыдать, но вскоре приободрилась и снова ринулась за животиной, уже едва перебирая ногами.

— Эта скотина задала ей гонку на несколько часов, — сказала Корделия. — И, похоже, так просто не сдастся.

— Если мы не придем на помощь, — ответила Ртуть. — Давайте-ка окружим ее с разных сторон!

— Тогда ей ничего не останется как вернуться к хозяйке, — верно оценила тактику Алуэтта, мигом окинув взором «поле боя».

Они пустили лошадей галопом. Корова заметила их приближение и развернула вправо — но Алуэтта успела обойти ее и отсечь с этой стороны. Животное метну лось в противоположном направлении.

Оттуда нажимала Корделия, загоняя корову назад.

Корова остановилась и стала крутиться волчком, выбирая путь к отступлению. Тут она увидела Ртуть, отсекавшую магистральное направление. Пеструшка опустила голову, точно бык, и пустилась в атаку.

— Ничего себе коррида! — Ртуть выхватила меч и приготовилась поступить, как заправский тореро: но тут же раздался вопль молочницы:

— Люди добрые! — кричала девушка. — Они заколют мою бедную Пеструху!

Услышав эти слова, корова резко изменила направление, устремив рога в сторону хозяйки. Но увидев, что со всех сторон окружена мечами, остановилась как вкопанная, вскинула рога и издала протестующий рев. Затем свесила голову и, вспыхнув оглушительным фейерверком, превратилась в лошадь.

Три всадницы так и замерли, будто громом пораженные, натянув поводья. Первой пришла в себя Корделия. Она закричала:

— Ничего себе тут у вас пеструшки, добрая женщина!

— Какая это корова — это дух, сомнений нет. — Ртуть ударила шпорами, замахиваясь мечом на скаку. — Посмотрим, что ты запоешь, отведав Холодного Железа!

Лошади взвились на дыбы, потрясая копытами в воздухе — но странный конь-оборотень только махнул гривой — и моментально исчез, будто растворился. Его исчезновение сопровождал такой же грохот, что и при первом превращении. По полю прокатилось эхо, похожее на издевательское лошадиное ржание.

Молочница завопила от страха и повалилась наземь.

— Скорее! — вскричала Корделия. — Женщине плохо!

Алуэтта поспешно слезла с лошади и подняла голову потерявшей сознание, затем проверила пульс и оттянула веко, затем другое, чтобы убедиться в реакции зрачков. Затем она кивнула Корделии:

— Ничего, с ней все в порядке. Легкий обморок.

Веки молочницы затрепетали; она слабо пошевелилась и села.

— Что… такое…

— Временная потеря сознания, — успокоила ее Алуэтта.

— Не удивительно — ведь не каждый день видишь, как коровы превращаются в лошадей! — заметила Ртуть.

— Лошадь? Какая лошадь? — Память медленно возвращалась молочнице, и она схватилась за голову:

— А как же моя Пеструха?

— Ест желуди в лесу, — утешила ее Корделия. — Должно быть, заблудилась и ищет хозяйку. Поскольку лошадь, которая прикинулась коровой, испарилась.

— Это никакая не лошадь, а Хедли Коу! — сообщила им молочница. — Я слышала о ней, но никогда не думала, что увижу собственными глазами.

— Мы тоже.

Алуэтта обменялась взорами с подругами.

— Думаю, в здешних краях и других оборотней предостаточно.

— Но деревня, где обитает Хедли… она ведь очень далеко отсюда, — произнесла растерянная молочница. — Я слышала о ней только из песен менестрелей.

— Настолько далеко, что никто не верит в ее существование, — сказала Алуэтта. Она метнула выразительный взгляд на Корделию, а затем на Ртуть.

Те сразу же закивали в подтверждение ее слов.

Скорее всего, какой-то менестрель «напел» это существо из ведьмина мха, пробудив его к жизни. А молочница, выгоняя корову из лесу, натолкнулась на чудовище.

— Дух-проказник, — заявила Ртуть. — Безвредный, хвала Небесам.

— Да, но несколько часов он водил бедняжку за нос, заставляя бегать за мнимой коровой, — согласилась Корделия.

— Целое утро потеряно, — вздохнула молочница. — Ладно бы только утро, найти бы мою Пеструху. — Она стала подниматься, однако ноги еще плохо держали ее.

Алуэтта подхватила ее под локоть, Ртуть помогла с другой стороны, а Корделия тем временем поискала в окрестностях ментальные сигналы, которые мог издавать коровий ум. Бессловесное животное в самом деле лакомилось желудями и листвой с низких веток.

Корделия поманила ее, отправив подзывающий телепатический сигнал, и корова немедленно тронулась с места.

— С ней все в порядке. Надо только позвать и подождать, пока она выйдет из лесу на голос хозяйки.

— Уж я ее сейчас покличу, — молочница поспешно отшатнулась от своих добровольных помощниц. — Вот спасибо вам, леди, я хорошо держусь на ногах, уж больше не упаду. Пеструха! Пестру-уха-а! Иди сюда, моя кормилица!

Оглядываясь на нее, девушки пустились дальше в дорогу. Молочница, еще слабая после приступа внезапного испуга, заковыляла к лесу.

— Сможет она, в самом деле, одна справиться? А вдруг ей снова станет плохо?

— Ну, по крайней мере, Коу ей больше не страшна, — Ртуть подмигнула Корделии. Та утвердительно кивнула и повернула коня в сторону уходящей молочницы:

— В конце концов, леса тут дремучие.

Они зашли в чащу, ведя коней в поводу и слыша частые крики молочницы, выкликавшей имя Пеструхи. Не успели они пройти несколько шагов, как телка выбежала на поляну, резво перебирая ногами.