Мария Чурсина - Императрица и смерть

Она замолчала, и стало слышно, как о купол зимнего сада шуршит дождь. А может, это только казалось. Орлана прошла к своему креслу и снова села. Её движениями владела усталость.

- Его называли богом смерти? - спросил её телохранитель. Из вежливости, чуя, что ей хочется вспомнить брата, или правда из интереса - тогда, три года назад, история январского переворота гремела в Манталате, обрастая правдоподобными и не очень подробностями.

- Да, называли. Он и был полубогом: сыном Ордена и какой-то из реинкарнаций богини смерти. Не знаю, как это возможно, - мотнула головой Орлана. - Не знаю подробностей.

Она прикрыла глаза. За темнотой опущенных век нашлось то, чего не было в комнате: сцены прошлого. Не сдерживая воспоминаний, Орлана рассказала о том, как тёплой струёй била кровь из раны, как она зажимала её, а Истемир обречённо улыбался в ответ.

'Прости, я не смог'.

Вспышка молнии беззвучным росчерком осветила купола зимнего сада. Через секунду по галереям замка пророкотал гром. Мидар вздохнул, склонил голову, так и не поднимаясь с колен.

- Я молю Вселенский Разум о том, чтобы он послал мне такую смерть. Это счастье: умереть ради Вас.

Она ждала от своего невольного слушателя только молчания и удивлённо распахнула глаза. Она не сразу нашлась, что ответить.

- Лучше бы вы жили ради меня. - Орлана подцепила маску за уголок. Ведь можно её снять?

В очередной электрической вспышке на пороге комнаты появились Идрис и Луксор. Сыграла ли злую шутку гроза или сделала своё усталость, но лицо мага времени показалось ей сильно осунувшимся. Забыв об идее снять маску, Орлана начала подниматься из кресла.

- Орлана, - отодвинув с дороги Идриса, Луксор приблизился к ней, - мы нашли. Он прикасался.

Она так и застыла в странной скрюченной позе, опираясь на подлокотники кресла.

- Ольвэ? - Голос скрылся в раскате грома. Орлана кашлянула. Собственная речь грозила сорваться на задавленные хрипы. - Послушайте, я сделала ошибку.

В свете зажёгшегося шара белого пламени стало видно, как Идрис скептически выгнул бровь. Она встала. Маска привычно и надёжно облегала лицо: никто не заметил на лице императрицы следов слёз - следов позорной слабости.

- Нельзя каждый раз тревожить прошлое. Это и правда опасно. Лучше сначала выяснить всё в нашем времени.

Идрис презрительно фыркнул. Отворачиваясь, он решил объясниться перед тем, как в очередной раз хлопнуть дверью.

- Позовите, когда снова наметится что-нибудь интересное.

Луксор кинул на него быстрый взгляд, но, видно, решил не связываться. В очередной раз разбитая губа вряд ли исправила бы характер мага времени.

- Он дотронулся до руки императора уже в самом конце встречи, - рассказал Луксор. - Можно бы и подумать, что случайно. Хочешь сама поговорить с ним?

Она помолчала. Наведываться в подвалы Аластара - занятие не из приятных. Его подчинённые не жалуют гостей, его пленники не любят разговаривать, но другого способа узнать подтекст случайного прикосновения у неё просто не было.

- Думаю, стоит.

Зашуршала мантия Мидара: он поднялся с колен. Шум дождя стихал, теперь его было почти не разобрать за привычным гулом замка, если не прислушиваться. Звуки грома затихали вдали, за Сантарином.

- И я не верю, что Аластар до сих пор ничего не разузнал, - глядя на замерший в предчувствии повторной бури зимний сад, объяснила Орлана.

- Вы звали меня?

Сумрак подвала разгоняли шары белого пламени, их неровный свет в муках дёргался на каменных стенах, гас и снова вспыхивал от очередного резкого взмаха мантии. Камень и пламя - вот и все украшения.

- Чем могу помочь, моя императрица? - Аластар возник за спиной Орланы, когда она уже отчаялась дождаться его скоро. - Прошу, присаживайтесь.

Он сам опустился в кресло, обитое кожей демона - багровые чешуйки переливались в свете огня. Выражение тщательно скрываемого недовольства - его оторвали от дел - мелькнуло на лице начальника тайной полиции всего на секунду. Крошечные языки пламени плясали в выпуклых пуговицах его камзола.

- Хочу поговорить с Ольвэ. - Она не приняла приглашение - прошлась по комнате.

Каблуки сапог стучали по каменному полу, как капли воды. Орлана замерла у стены, рассматривая подсвеченную искрами гравюру: вдали за призрачными силуэтами деревьев угадывалась громада Храма. Серые сумерки стояли над Альмарейном, в них тонули шпили квартала Хаоса. На переднем плане несколько магов в мантиях стояли полукольцом. В руках одного из них был меч.

- Я не думаю, что вам будет приятно это, но если вы желаете...

Орлана обернулась: Аластар с долей интереса смотрел на неё. Любопытно же, сколько ещё эта слива проболтается на ветке и когда уже холодный северный ветер сорвёт её, когда уже чьи-нибудь сапоги со сбитыми носами втопчут в грязь.

- Было бы неплохо, - холодно заметила она, снова отворачиваясь к гравюре. Совет Магов? Не похоже, тех шестеро, и то если не брать в расчет касту Времени - Идрис и его предшественники не очень утруждались политикой, - а на картине их всего четыре.

- Я отчего-то и решил, что вы захотите задать ему вопросы. Уже отдал приказ, чтобы его подготовили к встрече. Где вы хотели бы провести беседу?

Добиться от него откровенности? Демона с два. Тон Аластара плавно переполнился вежливой вычурностью. Орлана покусала ноготь в задумчивости. Если не совет Магов, тогда кто они и что делают, собравшись тесным полукругом на площади перед Храмом?

- Мне это безразлично. На ваше усмотрение.

Притворно по-старчески охнув, Аластар встал. Каменная комната осторожно отзывалась на звуки его шагов. Проходя мимо Орланы, он замер на секунду, чтобы окинуть взглядом и без того наверняка не раз виденную гравюру. Задумчиво потёр подбородок, и Орлана наткнулась на его взгляд - цвета похоронного тумана.

- Это упокоение богини смерти. Самое первое.

Его палец, изрезанный тремя тонкими поперечными шрамами, указал на мага, мантию которого ветер развевал особенно сильно.

- Дерен. Дерен Бахакар, вы, кажется, лично знакомы.

Орлана обернулась ему вслед, и, словно чуя её взгляд на своей спине, возле двери Аластар остановился снова.

- Пойдёмте, моя императрица.

Высокие своды потолков опирались на полукруглые арки, тонкие колонны, усаженные каменной нечистью, эфемерные изваяния статуй. Она остановила взгляд только на одной: девушке, обхватившей себя за плечи, с лицом, выражающим лютую ненависть. У тех, кто строил подвалы замка, было странное понятие о красоте.

Распростёртые крылья рогатого демона отгораживали одну часть коридора от другой. Крылья были настоящие, они чуть трепетали от подвального сквозняка. Крылья были настоящие, а демон - каменный. В новой части коридора стало светлее, и к их процессии присоединились ещё трое магов в сером.