Величие (СИ) - Хай Алекс

Баронесса пожала плечами.

— Нужно провести разведку. Не факт, что они действительно занимаются этим именно в клинике. С другой стороны, там наиболее подходящие условия…

— Что вы задумали? — дрожащим голосом прошептал Воронцов. — Вы хотите уничтожить проект?

— Он в любом случае будет уничтожен, как только о нем прознает Синод, — отозвалась Матильда. — У нас запрещены искусственные манипуляции с зачатием и плодами. Да, закон несовременный. Да, его обходят. Но если работа Великой княгини над выведением нового поколения аристократов всплывет, всю клинику сровняют с землей вместе с теми, кто в ней работает. Я лишь предлагаю ускорить процесс и использовать уничтожение проекта как один из вариантов деморализовать врага.

Я внимательно глядел на бывшую наставницу. А ведь она сама не могла продолжить род. Насколько же, должно быть, соблазнительной казалась для нее эта лаборатория, да и весь проект… Ведь Ксения могла дать ей то, чего Матильда не смогла бы получить при государе. Да, она любила Иру, любила всей душой, но Ирка была не ее крови. И сейчас Матильда намеревалась собственными руками уничтожить единственный призрачный шанс на продолжение рода Штоффов.

Долг и воля оказались сильнее. За это я ее и уважал. Долг и воля превыше всего.

— Действуй, — согласился Корф.

— Мне нужна Ирина. Одна не справлюсь.

Ирка не успела и рта открыть, как шеф перебил ее.

— Исключено. Нельзя светить ее раньше времени. Еси нужна молодая девица, возьми кого-нибудь другого. Хоть с Фросей своей свяжись.

Интересно, зачем ей была нужна именно Ирка? Силой на разведке она воспользоваться не сможет — мгновенно засекут. Для чего тогда? За компанию?

Матильда на удивление быстро сдалась.

— Хорошо. Сейчас это не обязательно. Но если мы решим действовать, то Ирина не все же понадобится.

Сама Ирка откинулась на спинку стула и хмуро взирала на старших. Наверняка тихо негодовала из-за того, что ей не давали помогать. Ничего, перевернется и на твоей улице грузовик с противниками, которых нужно уничтожить.

Бестужев залпом допил остывший кофе.

— Тогда с меня подробности по Цейхгаузу. Попробую раздобыть в архивах подробную карту — нужен детальный план.

— А я? — озадаченно спросил Воронцов. — Мне что делать? Я же теперь ни свой, ни чужой ни для тех, ни для других.

Корф и Матильда переглянулись.

— Формально вы — наш заложник, ваше сиятельство, — улыбнулась баронесса. — Темница, правда, у вас весьма символическая.

— Он мой заложник, — вмешался я. — У Ксении моя сестра, у меня он. И пока он у нас, я могу надеяться на то, что Ольга жива. Как только сестра вернется ко мне, пусть Сергей гуляет на все четыре стороны.

Воронцов дернулся как от пощечины.

— Ты это серьезно? Я же и правда пытался помочь. Как мог.

— Хочешь помочь — сиди тихо и не отсвечивай, — раздраженно ответил я.

Возможно, это было слишком жестоко. Возможно, я был с ним несправедлив. Но сейчас у меня не было ни времени, ни желания с этим разбираться. Когда все кончится, и если все кончится, тогда и будем выяснять отношения. Я даже извинюсь, если пойму, что иначе было невозможно. Но пока — так.

Воронцов молча поднялся из-за стола и направился к выходу.

— Буду у себя.

Когда он скрылся за дверью, остальные тоже засобирались. Бестужеву требовалось вернуться на службу и действовать, не вызывая подозрений. Корф тоже планировал отправиться в город — обкашлять пару вопросиков с какими-то мутными личностями. Я не вникал, да и он не посвящал в детали. Матильда намеревалась записаться на прием в клинику и провести разведку.

А я, видимо, должен был сторожить Воронцова и Ирину, чтобы не давали хода своему энтузиазму.

Вскоре все разошлись, и лишь Матильда осталась на перекур. Я направился было на выход, но баронесса тихо меня окликнула.

— В чем дело? — спросил я, вернувшись к столу.

Она пристально на меня уставилась, словно пыталась что-то прочесть на моем лице.

— Михаил, после всех приключений, что свалились на твою голову, у тебя не было проблем с памятью?

— Вроде нет, — озадаченно ответил я и почесал затылок пятерней. — Не замечал. А в чем дело?

Матильда криво улыбнулась и сделала глубокую затяжку.

— В таком случае, очевидно, ты просто оборзел, раз сознательно проигнорировал предупреждение, что я некогда тебе сделала, — она уставилась на меня ледяными голубыми глазами. В них плескалась неистовая ярость, но голос баронессы оставался обманчиво спокойным. — Я предупреждала, что голову тебе откручу, если ты посмеешь тронуть Ирину. Предупреждала и слов на ветер не бросала. У нас был уговор, Михаил — ты пообещал держать чресла в узде. И ты даже на это согласился.

А, понятно. Кажется, Ирка все же спалилась, когда думала, что незаметно пробралась ко мне в комнату. Недоработка вылезла: следовало отвести глаза или наложить иллюзию пустого коридора. Почему Ирка об этом не подумала? Или она хотела, чтобы Матильда узнала? Если так, то как-то жестко все вышло…

Что ж, однажды это все равно бы вскрылось. Разве что я собирался сделать все по-человечески, если повезет остаться в живых. Давно следовало расставить точки над «i», просто Матильда несколько ускорила события.

— Это обоюдное желание, ваше благородие, — я выдержал ее взгляд и не собирался сдаваться. — К вашему сведению, это уже не впервые. Другое дело, что я честно ждал ее совершеннолетия и никогда не настаивал на близости. Да и в связях с другими особами замечен не был. И, разумеется, я готов делать все дальнейшие шаги, какие положены в данном случае. Только бога ради, давайте сперва разгребем все дерьмо, что устроила императорская сестрица!

Вероятно, Матильда ожидала от меня другой реакции. Может привыкла считать себя старшей, привыкла руководить и отдавать мне приказы. Только обстоятельства изменились. Теперь я был главой рода и держался соответствующе. И хотелось бы снова стать тем сбитым с толку Михой, каким я впервые попал в Лебяжье. Но с тех пор изменились не только мы, но и сам мир вокруг нас.

— Что бы ты себе ни думал, я никогда не дам разрешения на ваш союз, — ответила женщина. — Особенно сейчас, когда Ирина стала той, кем стала. У нее должно быть другое будущее. Яркое, в котором она сможет реализовать всю себя. Ты не сможешь ей этого дать, Михаил. У тебя ничего не осталось.

Я понимающе улыбнулся. Ох уж эта гиперопека…

— Может все же предоставите ей право решать? При всем уважении, Ирина уже не просто достигла совершеннолетия. Она де-факто и не Штофф вовсе. Связав себя с Константинопольским Осколком, она это подтвердила. Теперь она принадлежит роду Романовых, Матильда Карловна. И не думаю, что ваше мнение будет решающим.

Баронесса насмешливо на меня взглянула.

— Я и правда тебе поражаюсь, Михаил. Вроде и не самый глупый парень, а порой оказываешься ну настолько наивным, что не знаешь, куда деваться. Поверь, договориться с императорским домом у тебя еще меньше шансов. Ирина для них сейчас — надежда и спасение. Ты всерьез думаешь, что они отдадут ее тебе? Графу без родового гнезда и со спящим источником силы? Поразительная самоуверенность, Соколов. Просто восхитительная.

— Закончили издеваться?

— Я не издеваюсь, Михаил. Я говорю все как есть.

— Раз мы заговорили о том, как есть, позвольте напомнить, что ни вас, ни меня прямо сейчас в Петрополе видеть не рады. И прежде чем разговаривать о будущем вашей подопечной, сперва нужно отбить город и Великий Осколок у Ксении. В этой мясорубке можем погибнуть мы все, и тогда ваши страхи не реализуются. Вы же понимаете, что Ирина сейчас самая большая угроза для Великой княгини?

— Разумеется, понимаю, — раздраженно бросила Матильда.

— В таком случае прошу вас, давайте решать проблемы по мере поступления. А дальше протестуйте сколько влезет.

Баронесса оскорбленно поджала губы, но быстро вернула самообладание. Лишь то, как яростно она ткнула окурком в пепельницу, выдало ее истинные чувства.