Стивен Браст - Феникс

Только тут я обратил внимание на то, что в руке Мелестава зажат кинжал, а по положению тела понял, что хотел сделать мой секретарь. Лишь несколько мгновений спустя я заметил Крейгара, который стоял над телом моего Мелестава.

– Дерьмо, – сказал я. Крейгар кивнул:

– Он грамотно выбрал момент, Влад.

– Но не заметил тебя.

Я начал ругаться, и одновременно меня затрясло. Я был на волоске от смерти. Я посмотрел на тело Мелестава. Он не только не раз спасал меня, однажды он даже умер, делая это, – а теперь… Теперь он пытался меня убить. И ради чего? Денег? Власти?

Если пожелаете, можно сказать, что он попытался со мной покончить из-за того, что я угрожал представителю Дома Джарега во дворце, а потом и члену Совета Джарегов. Кто ж тут виноват, кроме меня самого. Я смотрел на тело до тех пор, пока Крейгар не сказал:

– Нет никакого смысла здесь стоять, Влад. Я обо всем позабочусь. Отправляйся туда, где безопасно.

Я молча последовал его совету.

Звоночек в магазине моего деда прозвенел тинга-линг, когда я отодвинул в сторону штору, которую дед использовал вместо двери.

– Заходи, Владимир. Чай?

– Спасибо, Нойш-па.

Я поцеловал деда в щеку, поприветствовал его друга – короткошерстого белого кота по имени Амбруш. Чай с легким лимонным вкусом был великолепен. Руки моего деда едва заметно подрагивали, когда он его разливал. Я сел на парусиновый стул, а Лойош и Ротса, поздоровавшись с Нойш-па, устроились рядом с Амбрушем и завели разговор, о содержании которого я едва ли мог догадываться.

– О чем ты думаешь, Владимир?

– Нойш-па, что они делают? Я имею в виду Империю и мятежников.

– Что они делают? И за ответом ты пришел к такому старому человеку, как я? – Но тут он улыбнулся, показав несколько оставшихся пожелтевших зубов, и откинулся на спинку стула. – Ладно. Эльфы намерены начать войну – зачем, мне не сообщили. Им нужны матросы для кораблей, поэтому они набирают молодых парней и девушек. Они посылают сюда отряды, которые хватают людей, не давая им даже возможности проститься с семьей, и доставляют на корабли, которые тут же уходят в море. Все расстроены, многие бросают камни в эльфов, которые хотят их забрать. А теперь эти форрадсиомарток говорят, что война всего лишь… я забыл слово. Уруги ?

– Предлог?

– Да, предлог, чтобы ввести сюда солдат. Форрадаломарток организовались против нас, и все твердят: “Да, да, мы будем сражаться”, а потом эльфы арестовали Келли и теперь все вопят: “Отпустите его или мы разрушим город”.

– Но все произошло так быстро.

– Так всегда бывает, Владимир. Ты видишь, как твои крестьяне сонно улыбаются и говорят: “Такова наша доля в этой жизни”, а потом что-то происходит, и они вдруг заявляют: “Мы умрем, чтобы наши дети жили по-другому”. Такое может случиться в одну ночь, Владимир.

– Наверное. Но я боюсь, Нойш-па. За них и за Коти.

– Да, она до сих пор связана с этими людьми. Ты правильно делаешь, что боишься.

– Они могут победить?

– Владимир, почему ты спрашиваешь меня? Если солдаты придут в мой магазин, я покажу им, как я стар. Но я постараюсь лишний раз не попадаться им на глаза. Я не имею ни малейшего представления о подобных вещах. Возможно, люди победят. А может быть, солдаты их раздавят. Или произойдет еще что-нибудь. Откуда мне знать?

– Я должен принять решение, Нойш-па.

– Да, Владимир. Но я ничем не могу тебе помочь.

Некоторое время мы потягивали чай.

– Не знаю, может быть, хорошо, что передо мной встала эта проблема. Теперь нет необходимости тревожиться о том, что произойдет потом.

Он не улыбнулся.

– Хорошо, что ты не тревожишься о том, что далеко. Но разве такое для тебя возможно?

– Нет, – ответил я и посмотрел на свои руки. – Я знаю, ты не одобряешь то, чем я занимаюсь. И я не уверен, одобряю ли это сам.

– Я уже тебе говорил, Владимир, убивать людей за деньги – малоподходящий способ зарабатывать себе на жизнь.

– Но, Нойш-па, я их так ненавижу. Когда-то я был одним из них, а потом подумал, что время все изменило, но это не так. Ненависть никуда не ушла. Всякий раз, когда я прихожу тебя навестить, я вижу отвратительный мусор на улицах, людей, потерявших зрение, или больных, чьи болезни можно вылечить при помощи простейших заклинаний, или людей, не знающих, как написать собственное имя, – я ненавижу тех, кто их такими сделал. И я не хочу все исправить, как Коти. У меня одно желание: убивать.

– У тебя есть друзья, Владимир?

– Хм-м? Да, конечно, есть. А какое это имеет отношение к теме нашего разговора?

– Кто твои друзья?

– Ну, среди них… О, я понимаю. Да, все они драгейриане. Но они другие.

– В самом деле?

– Я не знаю, Нойш-па. Правда не знаю. Я понимаю, о чем ты говоришь, но почему я до сих пор не могу излечиться от ненависти?

– Ненависть – это часть жизни, Владимир. Если ты не умеешь ненавидеть, не сможешь и любить. Но нельзя позволить ненависти к эльфам взять над тобой верх. Так нельзя жить.

– Я знаю, но… – Я замолчал, когда Амбруш с громким мяуканьем запрыгнул на колени Нойш-па.

Нойш-па нахмурился и прислушался к своему другу.

– Что случилось? – спросил я.

– Посиди тихо, Владимир. Я не знаю.

Лойош вернулся ко мне на плечо. Нойш-па встал и вышел в переднюю часть магазина. Я уже собрался последовать за ним, когда он вернулся с листом белого пергамента. Дед взял птичье перо, опустил его в чернильницу и несколькими быстрыми движениями нарисовал скошенный прямоугольник. Потом еще раз обмакнул перо в чернила и изобразил небрежные символы по углам. Я их не узнал.

– Что такое?

– Не сейчас, Владимир. Вот, держи. – Он протянул маленький серебряный кинжал. – Разрежь левую ладонь. – Я молча подчинился, сделав разрез рядом с маленьким белым шрамом, полученным всего два дня назад. Потекла кровь. – Теперь собери немного крови в правую руку. – Я выполнил и это требование. – Обрызгай бумагу. – Он держал лист в трех футах от меня.

Я встряхнул правой рукой, и на белой бумаге появился диковинный рисунок, состоящий из алых точек. Дед кинул мне чистый кусок ткани, чтобы я забинтовал руку. Я так и сделал, сотворив простейшее заклинание, чтобы остановить кровь и ускорить заживление. Уже не в первый раз я пожалел, что не озаботился изучением лечебной магии.

Нойш-па изучил красные точки на листе, а потом сказал:

– Снаружи, возле двери, стоит человек. Он ждет, когда ты выйдешь, чтобы тебя убить.

– Понятно. Все? Хорошо.

– Ты знаешь, где задняя дверь.

– Да, но ею воспользуется Лойош. Мы решим проблему по-другому.

Он взглянул на меня покрытыми пленкой глазами.

– Ладно, Владимир. Только не отвлекайся на тени. Концентрируйся на главной цели.