Инна Георгиева - Открыть глаза

Я не знаю, как долго еще буду привыкать к этой странной Японии. Сколько времени буду коситься на клыки и мохнатые ушки. Стану ли вообще когда-нибудь здесь "своей"… Но теперь я постараюсь не смотреть на вещи глазами американки. Не буду мечтать ночами вернуться в Штаты и представлять как Токио превращается в Нью-Йорк.

Сегодня я поняла, что дальше противиться моей нынешней жизни просто глупо. Я буду считать Японию домом не только по паспорту, но и сердцем. Я приму всех ее жителей, какими бы уникальными они ни были. Все ее правила и культурные особенности, какими бы непонятными они мне не казались. И пускай у меня никогда не будет узких глаз и черных струящихся кос, зато я, наконец, буду смотреть на мир и видеть его настоящим. Немного пугающим, самую чуточку безумным - но таким, каков он есть. Не будет больше призмы Мерседес Томаши, американской школьницы с ярко-рыжими волосами и аквамариновым взглядом. Останусь только я, чистая от предрассудков, от знаний и памяти… готовая к принятию нового…

Покинуть дом было сложнее, чем выбросить его из сердца. Но настало время справится и с этим, заменив его другим домом".

Глава 17

Осень в этом году выдалась затяжная, теплая. Автомобилисты ворчали, что рано сменили "подковы" своим колесным друзьям, влюбленные парочки, взявшись за руки, до поздней ночи бродили по паркам в свете ажурных фонарей. И даже зверье в Токийском зоопарке не желало впадать в плановую спячку, что несколько смущало всегда пунктуальных служащих. Осень так твердо держала погоду под контролем, так спокойно и уверенно вела свои неспешные дела, что когда в начале декабря вдруг выпал снег, это стало полной неожиданностью для всех.

Мерси мрачно смотрела на протянутый ей поводок и слегка поскуливающего Тамагочи на одном из его концов. Казалось, с лета пес не вырос ни на йоту, так и оставшись мелкой трусливой карманной собачкой.

- Сёя-семпай, - хныкнула девушка. - Может, не надо? Пусть вон в кадку с цветами сходит, а? Ну что ему стоит? А на улице так холодно… да и поздно уже…

- Именно. Так что я бы рекомендовал собираться быстрее.

Смерив невозмутимого дворецкого убийственным взглядом, Мерси натянула длинную шерстяную юбку, растянутый кардиган, полы которого прикрывали коленки, и старые сапоги на невысоком тонком каблуке. Их она носила еще в Америке, где снег случался только на Рождество, да и то - искусственный, на таких же искусственных елках. Все это "одежное" убожество благополучно скрыла дутая куртка, такая популярная в стране восходящего солнца и так хорошо, несмотря на свой скучный внешний вид, согревающая холодными вечерами.

Подхватив под мышку слабо упирающегося пса (а как еще он мог упираться с его-то комплекцией?!), девушка вышла из квартиры и отправилась в парк. Там, остановившись под ажурным фонарем, Мерси водрузила пучеглазого Тамагочи на вершину обледеневшего сугроба и с тоской глянула на затянутое серыми тучами небо. Вот-вот должен был пойти снег. Солнце, и так целый день успешно прятавшееся где-то в складках небосвода, окончательно скрылось за горизонтом.

- Скоро ты там? - недовольно рыкнула девушка на топчущуюся собачку. Та ответила таким печальным взглядом, что в Мерси проснулось сострадание. - Ладно, иди сюда, - она протянула псу замерзшие руки. - Погреемся.

Пес удивленно вскинул брови, от чего его глаза, казалось, сейчас вообще из орбит повываливаются, недоверчиво принюхался и вдруг грозно, с выражением тявкнул.

- Совсем страх потерял? - обиделась девушка. Вот и делай после этого добро братьям нашим меньшим! - Я тебе, между прочим, помочь хочу!

Но Тамагочи не унимался. Он подпрыгивал на своих тоненьких окоченевших ножках, скалил белые острые зубки, прижимал к голове мохнатые уши и звонко гавкал на пол парка.

- Дурная псина, - выругалась Мерси. - Ну и сиди тогда в своем сугробе!

- Я же говорил, что она здесь каждый вечер бродит! - внезапно раздалось за ее спиной. Тамагочи совсем взбеленился, молнией прошмыгнул между ногами хозяйки и, натягивая поводок, принялся остервенело рваться к незваным гостям. Девушка спокойно, аккуратно переступая кожаный ремешок, обернулась. На нее смотрели пять здоровенных (как для японцев, так вообще громадных) лбов явно хулиганской наружности. Трое держали в руках бейсбольные биты. Один - цепь. А вокруг, как на зло, ни одного прохожего.

- Ты идешь с нами, - без обиняков заявил мужчина в натянутой на глаза шерстяной полосатой шапочке. Мерси подула на ладони, пытаясь согреть задубевшие пальцы, и кивнула. Драться против пяти вооруженных отморозков? В сковывающих движения юбке и кардигане? На каблуках и по колено в снегу? Что же тут оставалось, кроме как послушно пройти к машине, предварительно пнув Тамагочи в особенно рыхлый сугроб?

- Не ценишь ты своего карманного добермана, - усмехнулся один из парней. Мерси окинула его равнодушным взглядом.

Они ехали довольно долго, не превышая скорости, как порядочные японские мафиози. Девушку посадили на заднее сидение, с обеих сторон зажали массивными телами, но особых неудобств не причиняли. Скорее наоборот - старались предоставить максимум свободного пространства, грубо впечатав своего самого худого коллегу в дверцу автомобиля.

Наконец, машина остановилась. За это время, Мерси успела незаметно собрать кардиган гармошкой на талии и расстегнуть молнию сбоку на юбке.

- Выходи, - приглашающе махнул битой один из похитителей. Девушка выбралась из машины и быстро окинула взглядом территорию: гаражи. Целые сотни рядком выстроеных железных сарайчиков.

Окружив девушку плотным полукругом, парни втолкнули ее в ближайшую коробку, вошли следом и захлопнули дверь.

- Ты?! - воскликнула Мерси, усилием воли сдерживая рвущийся наружу смех. Она-то думала, что это дедовы недруги! Типа киднепинг устроили, выкуп требовать будут. Еще гадала, как в ней Мерседес Томаши определили, Ямамото обвиняла… А это самая обыкновенная разборка, оказывается!

Девушка обернулась: теперь, когда похитители сняли шапки и капюшоны, то оказались совсем еще молодыми парнями. Лет по двадцать, не больше. А кое-кто, кажется, даже выпускной еще не отгулял.

- Ну, блин, ребята, вы даете… - пробормотала Мерси.

- А я тогда тебе говорила, что ты зря вмешалась!

- И ты три месяца ждала, чтобы это доказать?! - удивлению рыжей американки не было предела. Вот уж точно - японская основательность. Небось, поняла, что в одиночку с вражиной не справится. - Долго думала, прежде чем с вот этими связаться?

- А ты надеялась, что тебе все с рук сойдет?

- Дура ты, - покачала головой Мерси. - Неужели тот парень (Амано Шу, кажется) которого у тебя Мисаки-сан отбила, был так тебе дорог?