Поцелуй со вкусом крови - Юлия Зимина

— Но это еще не все, — усмехнулся Мариус. — Они набрались наглости и сами приехали сюда…

— Что⁈ — из моей груди вырвалось рычание. — Сюда⁈ На черта⁈

— Не просто так, — улыбнулся Мар, капая мне на нервы.

— Да говори ты уже! — не выдержала я, понимая, что блондин явно издевается.

— Они привезли с собой твою старшую сестру, чтобы обменять ее на тебя, Николь, — улыбка Мара сошла на нет, когда на моем лице отразилась целая гамма не самых лучших эмоций.

— Обменять, значит! — дышать удавалось с трудом. Ярость затмевала зрение, а внутри просыпался монстр, желающий во что бы то ни стало встать на защиту моей сестры.

— Ника! — долетело встревоженное мне вслед. — Стой!

Но я уже не слышала никого, мчась по коридорам поместья и одновременно пытаясь уловить голоса.

«В ту сторону!»

Поворот. Еще один. И вот я оказалась перед уже знакомой мне дверью, за которой, даже сомневаться не приходилось, находились мои родители и Амели.

— И все же я откажусь, — послышался голос отца Кристиана. — Договор разорван и другого уже не будет.

— Но… подождите, господин…

«Отец!»

— … тогда половину от той суммы, которую вы нам дали, придется вернуть.

«Ну кто бы сомневался! Вас не собственные дети беспокоят, а золото, вырученное с них!»

— Дело в том, что мы уже почти все потратили…

«А это та самая женщина, которая родила меня!»

— Раз Николь вам не подошла, возьмите Амели, — продолжила она, и слуха коснулся тихий всхлип. — Старшая дочь чиста телом, она…

«Твари! — бесновалась сущность в груди. — Какие же они твари!»

— Тише, радость моя, — ладони Кристиана опустились на мои плечи. — Я с тобой. Все хорошо.

— Не сомневаюсь в чистоте вашей дочери, — в голосе главы клана чувствовалась сталь, — но вы не совсем поняли, что именно я написал в письме. Договор расторгнут, потому что Николь и мой сын решили пожениться…

— Что? — ахнул отец.

— Радость-то какая! — счастливо взвизгнула матушка. — Нужно срочно определиться с датой, — затараторила она. — И выбрать место бракосочетания! — не унималась лицемерка, в мыслях у которой мелькали одни золотые монеты. — Свадьба будет шикарной! Родственников и друзей нужно срочно оповестить! Даже не верится, что вскоре мы с вами станем одной семьей!

Не смогла больше оставаться на месте и слушать весь этот алчный бред, срываясь с места. Схватившись за ручки, дернула их на себя с такой силой, что двери с грохотом встретились со стеной, а те, с кем я жила с самого своего рождения, испуганно обернулись, замирая и широко распахивая глаза.

— Ник-коль? — заикнулся мужчина, которого я называла отцом.

— Дочь? — пискнула мать.

— Дочь? — коварно усмехнулась я, грациозно перешагивая через порог библиотеки и чувствуя, как Кристиан незримой тенью идет по моим следам. — Не смешите меня! Не дочь я вам больше! И, не поверите, рада этому до безумия!

45. Даю слово

Николь

— Что ты несешь, бессовестная⁈ — вскочил с места отец, давление которого теперь совершенно не ощущалось.

Я вдруг поняла, что мне плевать. Плевать на него и его постоянные требования. Плевать на то, что он злился и смотрел так, словно в любую секунду готов был ударить.

«Я уже не та, что раньше, — искрились коварством мои глаза. — Поздно строжиться, „глубокоуважаемый“ батюшка!»

— Ты… ты… — блеяла мать, игнорируя этикет и тыкая в мою сторону указательным пальцем. — Вампир⁈ — противно пискнула она, хватаясь за сердце.

— Мне идет, не правда ли? — в моем голосе сквозили наглость и явное непослушание, которое я намеренно демонстрировала.

Единственное, что не на шутку волновало, это Амели. Сестра забилась в дальний угол, смотря на меня как на чудовище.

«Не нужно этого страха, родная, — молила ее мысленно. — Для тебя я все та же Николь, и так будет всегда!»

— Что вы сделали с нашей доченькой⁈ — зашмыгала носом мать, слезы которой, готова дать голову на отсечение, были фальшивыми. Она та еще актриса.

— Это просто возмутительно! — кудахтал отец. — Вы обратили нашу дочь! Уму непостижимо! В договоре этого не было прописано! Как теперь быть⁈

— Что? — хищно оскалилась я. — Еще денег за меня хочешь?

— Молчи, бесстыжая! — рыкнул родитель. — С тобой мы потом разберемся!

— А зачем потом? — я сделала угрожающий шаг вперед, замечая тревогу в глазах отца. — Давай сейчас?

— Что ты… Николь! — взвизгнул он, когда я со скоростью, неуловимой глазу, метнулась к нему, опираясь ладонями на подлокотники кресла, в котором он сидел, и нависая сверху. — Отойди от меня! — храбрился отец из последних сил, широко распахивая глаза от испуга, когда я обнажила заостренные клыки. — Чудовище! — из его горла вырвался судорожный шепот. — Ты стала чудовищем!

— Папа, — выдохнула я, не отрывая взгляда от почти наложившего в штаны мужчины.

— Какой я тебе папа после всего этого? — отец вжался в спинку кресла, будто это могло помочь ему ускользнуть от меня.

— Верно, — нахально хмыкнула я, брезгливо морщась и отстраняясь, — никакой. Поэтому я и обращалась не к тебе, смертный!

— Ах ты… — тут же возмущенно глотнул воздуха глава моей бывшей семьи, но стоило увидеть мой хищный взгляд, как он тут же сдулся, словно воздушный шарик.

— Дочь, — послышался бархатистый голос Эриона Лэбрена, в котором слышалась гордость и благодарность, ведь я впервые обратилась к нему в подобном ключе, — слушаю тебя.

— Возможно ли как-то документально подтвердить, что я больше не отношусь к этой семье?

— Что⁈ — захлебнулась воздухом мать.

Оно и неудивительно, ведь все ее золотые горы, которые она уже успела себе представить, сейчас испарялись на глазах.

— Да как ты… Да как ты смеешь⁈ — строила она из себя униженную и оскорбленную. — Мы растили тебя! Воспитывали…

— А потом продали, — услышал я голос любимого. — Так же?

— Да, но… — пыталась найти оправдание своему гнусному поступку она, часто дыша.

— А сейчас еще и старшую дочь приехали обменять на золото, — холодно добавил Кристиан.

— Это другое! — пришел в себя отец.

— Так можно или нет? — устремила взгляд на главу клана Лэбрен, лицо которого было непроницаемым, и только глаза вспыхивали алым, проявляя его эмоции.

— Для тебя можно все и ты сама это знаешь, — кивнул он, даже глазом не моргнув на визг женщины, которая самолично отправила меня в поместье темных.

— Но так нельзя! — истерила она.

— Ты не посмеешь отказаться от нас! — рычал родитель.

— Как вы посмели привести сюда Амели⁈ — не выдержала я, впервые повысив голос на них. — Я решилась поехать вместо нее, чтобы она смогла выйти замуж и жить счастливо! Подальше от вас двоих! Но вы… — во мне просыпался зверь, который не желал ограничиваться лишь одними словами.

«Нет! Я и пальцем их не трону! Только руки запачкаю!»

— Твоей сестре отказали в замужестве! — выпалила мать, тряся нижней губой, тем самым желая показать, что мое поведение