Николай Романов - Рассвет

Кер еле слышно пробормотал себе под нос:

— Клянусь Солнцем, еще немного и я сам себе поверю, что это я убил посланца Триады, или что он околел от страха, едва увидел меня с мечом в руке.

— Аран, я пришел к тебе по делу. Я тебе присылал посыльного, с просьбой собрать добровольцев для отбора и участия в Игре Смерти. Сумма вознаграждения в золоте, там тоже указана была!

— Да, да пройди в ту комнату, они будут заходить к тебе по одному. Там ты и выберешь, кто тебе подходит, а я пока пойду к нашему рисовальщику, он сейчас готовит твой портрет, пойду, проверю, как ты на нем вышел!

Кер зашел в комнату, а Тидер задержался, ему было интересно глянуть на портрет своего друга. Он краем глаза, заглянул за Араном в комнату и увидел побагровевшего от злости Арана, который что-то выговаривал маленькому тщедушному человеку. Тот держал почти готовый портрет в руке, и пытался оправдаться перед Араном, объясняясь тому что-то на уровне живота.

Видимо, Аран велел сделать портрет с рисунка Кера, находящегося в Братстве, а тот намалевал его сразу в черной рамке и, оправдываясь, объяснял:

— Все равно, он не жилец, пока я доработаю его, с этого рисунка, он уже будет мертв, а мне лишняя возня…

Однако и чинуша, подумал Тидер и, закипая от гнева, закрыл дверь и догнал Кера. Хрен тебе в котомку, чтобы тебя сожрали гиены и не подавились, будешь убирать траурную рамку, тебе назло.

Подойдя к комнате, в которую зашел Кер, он увидел очередь из 15–20 человек, стоявших перед дверью и ждавших, когда их станут вызывать по очереди.

С гордым и независимым видом он прошел мимо них и услышал, как они загомонили за его спиной:

— 12 золотых солидов — это же сила, да я враз пивоварню себе куплю…

Да кстати, а это ведь хорошая идея и Тидер представил себя хозяином пивоварни в роскошных кожаных штанах. Он пил пиво и с какого-то рожна, лил пиво на скамью и затем садился на нее.

— Кер, ты знаешь, я заметил в этой очереди уйму достойных добровольцев к нам в команду! — с явным скепсисом произнес Тидер.

Оглядев комнату, где они сидели: стол, скамья, две трехногие табуретки, в углу деревянная бадейка с питьевой водой и ковшик. Ковшик был на цепочке, видимо, чтобы его не сперли.

Хмыкнув, Тидер присел рядом с ним и басом крикнул, пытаясь придать своему голосу значительность:

— Заходите в порядке очереди!

Входная дверь скрипнула и пропустила первого бойца в команду защитников. В его угасших глазах виднелся, давно уже позабытый задор.

Бодрый ветеран, в обвисшем на нем, форме Братства, кряхтя сел на скамью, напротив них. Для своих почти семидесяти с гаком лет, он выглядел почти молодцом. Лет эдак 40 с гаком назад, его можно было принять к ним, даже не раздумывая.

Присев, он опустил голову и словно забыв, зачем пришел, будто задремал.

Кер с Тидером обреченно переглянулись. Тидер громко, чтобы ветеран наверняка расслышал его, прокричал ему:

— Дед! ты, что тут забыл!? Костыля твоего здесь точно нет! Я его здесь не видел!

Ветеран вздрогнул и, кажется, проснулся. Он поднес руку к морщинистому уху и переспросил:

— Ась, да меня тут ребятки без очереди пропустили на Игру Смерти.

— Дед, ты уже выиграл все у Смерти, все что можно, она уже и связываться с тобой не хочет. Прошло столько лет, все твои враги тогдашние устали тебя ждать и даже забыли, как ты сейчас выглядишь!

Ветеран с гордостью приосанился и припомнил:

— Да, что было, то было, то было. Как счас помню, когда мы вошли в Готбург, на Западе, нашим 2-м легионом легкой пехоты тогда командовал, сам мериарх Рокосс. Вот значится, вызвал он нас, турму разведчиков и говорит нам, мне и загорцу Кантару: — Вот вам штандарт легиона, надоть водрузить его…

Тидер перебил его:

— Да, дед я помню! Я на вечере встречи ветеранов Великой Войны, обязательно приду и послушаю тебя про наше героическое прошлое, а сейчас извини нас, твоих недостойных потомков.

Честно говоря, в твоем возрасте, я тоже хотел бы рассказать своим внукам, собравшимся подле меня, как я умудрился выжить в Игре Смерти!

— Сынок, уж очень деньги нужны. На ветеранскую пенсию от Раввенской Педера…Федерации, сам понимаешь, вдруг помирать скоро. Жрецы — эти жадные святоши, без деньжат не отправят в последний путь, озаряемый Солнцем.

— Дед иди, иди. Да пусть вечно озаряет Солнце твою тощую задницу — Тидер, догнав уходящего старика, сунул ему 20 нуммий. Закрыв за ним дверь и виновато пряча глаза от усмехающегося Кера произнес:

— Все равно 12 золотых солидов мои будут, если жив останусь.

А буду мертв, прошу считать меня преданным сторонником Совета Слуг Народа, заставляющей все трудоспособную часть населения Раввены, юлить и уворачиваться, как вьюну на раскаленной жаровне — с иронией, скороговоркой произнес Тидер.

— Ох, Тидер поплатишься ты за свой язык. В имперские времена, ты был недоволен властью Императора, теперь власть Народа, то есть его Слуг, — поправился Кер — ты опять недоволен!

— А я из тех людей, что как шило в заднице у любой власти. Даже, если я буду на заброшенном острове, в полном одиночестве лежать на песочке и ничего не делать. Я буду сам себя ругать за то, что я ничего не делаю на благо народа, то есть самого себя.

— Ну, Тидер! Я всегда знал, что книги не доведут тебя до добра — засмеялся Кер — тебе бы при дворе Императора Кханда присутствовать, ты наверняка, преуспел там со своей болтовней.

— Кер, ты тоже любитель почитать был и к чему это нас привело? Мы с тобой оба участвуем в Игре Смерти, и я хочу, как будущий образ героя, чтобы все мои изречения записывались и изучались…

— Следующий! — Кер прервал словоизлияния Тидера.

Он оглядел вошедшего тощего юнца с горящим взором в предвкушении романтики и приключений, от которых млеют девицы, липнущие к героям, участвующим в них.

…И мальчики кровавые в глазах… — отчего то подумалось ему и он рявкнул юнцу:

— Во-о-он! Пошел вон!

Юнец выскочил в дверь, даже не захлопнув ее, со стороны очереди, через приоткрытую дверь, донесся шум и возгласы:

— Вы ведь здесь не стояли!

— Стой, куда прешь!

— Да, пошел ты на хер!

— Ты! кому это сказал морда?! Да я тебя счас!

Послышался звук свалки, дверь громыхнула, и в комнату ворвался слегка потрепанный… Нерогд, вышибала из «Шапки».

Он захлопнул за собой дверь и придерживал ее. Увидев Кера с Тидером, с явным интересом смотревших на него, Нерогд сбившимся голосом, с трудом переведя дыхание и поправляя одежду, сказал:

— С Сакаром… и Дэггатом беда…! Меня Кельга послала! Грит, иди Кера найди и скажи ему — не виноватые они! На шахты их упечь хотят! Ей «синяк» знакомый по секрету сказал!

Упредил ее, что ваши ребята, на этот раз сильно влипли!