Терри Пратчетт - Корона пастуха

И Тиффани слиняла. Правда, ненадолго, потому что мало доверяла эльфам, а Фиглам — и того меньше.

Когда она принесла целебную мазь, Паслен уже начала потихоньку приходить в себя. Казалось, будто с каждым плавным движением маленькая эльфийка расцветает, становясь все прекраснее. Какая-то искра мерцала у нее внутри. Это было похоже на нарядную глазурь, которая покрывала ее с ног до головы и чуть ли не вопила: «Разве я не красива? Разве я не мудра? Я Королева королев!» Тиффани показалось на миг, что она теряет себя в этом потоке очарования, но она была к этому готова.

— Даже не пытайтесь применить ко мне свои эльфийские чары, сударыня, — предупредила она.

И все же она чувствовала, как эльфийское волшебство тянется к ней, словно рассветные лучи… — Тебе не очаровать меня, эльфийка! — вскричала Тиффани, и слова, услышанные когда-то от Бабули Болит, всплыли в ее сознании. «Йин, тан, тефера», — принялась повторять она снова и снова, и этот речитатив помог ей снова обрести собственную волю.

Сработало. Паслен сдала позиции и выглядела теперь как девочка с фермы, доярка. Правда, она изобразила для себя такое платье, какое ни одна доярка не стала бы носить, учитывая все эти кружева и ленты, а еще эти изящные маленькие туфельки. Когда на ее голове сформировалась миленькая соломенная шляпка, Тиффани невольно отпрянула. Она слишком хорошо знала этот облик. Так выглядела фарфоровая пастушка, которую она когда-то подарила Бабуле. Тиффани разозлилась. Как смеет эта эльфийка посягать на столь сокровенное!

— Я требую… — начала Паслен, но осеклась, увидев выражение лица Тиффани. — Мне бы хотелось… Деревенская девчушка, подумала Тиффани с восторгом. Эльфы почти покинули здание[39]. И все же она с суровым видом скрестила руки на груди.

— Я помогла тебе, но теперь я должна помочь другим — людям, которые жили бы лучше, если бы вы им не мешали. — Она прищурилась. — Все эти мелкие пакости вроде порчи пива. Да, я знаю об этом, эльф. Ты хочешь заполучить свое королевство обратно, Паслен?

Раздался дружный рык Фиглов.

— Мы вышвырнем ее обратно, да, госпожа? — с надеждой произнес Величий Ян.

— Да! — поддержал Роб. — Долой вредителя!

— Мне жаль об этом говорить, Роб, — сказала Тиффани, — но Фиглов многие тоже считают вредителями.

Величий Ян на миг задумался и возразил:

— Ну, может, мы и вредители, но вашим детям нас незачем бояться. — Он вытянулся во все свои семь дюймов — внушительный рост для Фигла, что подтверждалось шрамами от дверных косяков на его лбу, — и завис на стропилах прямо над эльфийкой. Тиффани перестала обращать на него внимание и снова обратилась к Паслен:

— Я права? Ты хочешь вернуться обратно?

Лукавство промелькнуло в выражении лица Паслен.

— Мы как пчелы, — произнесла она наконец. — Королева всесильна… пока не постареет, и тогда другая королева займет ее место.

Гнев внезапно исказил ее черты.

— Душистый Горошек, — прошипела Паслен. — Он не верит, что мир стал другим.

Это он лишил меня моего престола. — Она скривила губы в презрительной усмешке. — Он достаточно силен, чтобы испортить пиво. А когда-то мы уничтожали миры.

— Я могла бы помочь тебе с твоим маленьким дружком Душистым Горошком, — медленно проговорила Тиффани. — Я могла бы снова сделать тебя Королевой, если ты вернешь всех эльфов обратно в свою страну, и вы больше не вернетесь сюда. Но если вы опять вздумаете порабощать людей- что ж, тогда ты познаешь истинное значение слова «гнев».

В тот же миг все вокруг нее словно занялось огнем. Но она вспомнила свое прежнее противостояние с Королевой. Земля под водой. Она знала, кто она и куда идет, и никому было не под силу водить ее за нос. Знала, что, сколько бы ни нагрянуло эльфов на спящие людские дома, она будет здесь, бодрствующая, всегда на страже.

— Если ты нарушишь уговор, последним, что ты увидишь, будут Гром и Молния, — пригрозила она. — Гром и молния в твоей голове. Ты умрешь от грома. Обещаю.

Ужас застыл в глазах Паслен. Эльфийка поняла.

Наутро Тиффани принесла для Паслен немного овсянки.

— Ты могла убить меня вчера, — сказала Паслен, смущенно приняв угощение. — Я бы поступила именно так. Почему ты не сделала этого? Я ведь эльф, а ты знаешь, как мы беспощадны.

— Да, знаю, — кивнула Тиффани. — Но мы, люди, милосердны. А я к тому же еще и ведьма.

— Ты умна, Тиффани Болит, маленькая девочка, которую я едва не убила тогда, на холме, когда гром и молния стали осязаемыми и жестокими, — признала озадаченная Паслен. — Кто я теперь, если не оборванная бродяжка? У меня не осталось никого, но ты, девочка, приняла меня, хотя у тебя не было на то никаких причин.

— У меня были причины, — возразила Тиффани. — Я ведьма, и у меня есть возможность тебе помочь. — Она присела на краешек маслобойки. — Ты должна понять, что эльфов считают мстительными, черствыми, злобными, подлыми, эгоистичными и зловредными. Я слышала слова и похлеще, особенно от людей, чьих детей вы выкрали. Но меняется все — наш мир, наше железо; твой двор, твои чары.

Знаешь ли ты, Паслен, что в Анк-Морпорке гоблины трудятся наравне со всеми и считаются полезными членами общества?

— Что? — воскликнула Королева. — Но я думала, что люди ненавидят гоблинов — и их вонь! Я думала, что тот, кого мы захватили в плен, лжет!

— Ну, может, кому-то и не нравится, как они пахнут, но и для них находится работенка, особенно когда плохо пахнущие вещи стоят денег. А если гоблин умеет, например, починить локомотив, то пусть себе воняет сколько угодно. А вот вы, эльфы, что можете нам предложить? Пока что вы просто… сказочные персонажи.

Ваш поезд ушел, остались только мелкие пакости и дешевые трюки.

— Я могла бы убить тебя одной только силой мысли, — сказала Паслен.

— О, дорогая. — Тиффани подняла руку, чтобы остановить Фиглов, готовых наперебой кинуться на эльфийку. — Надеюсь, что ты не решишься, иначе это будет последним, что ты сделаешь.

Паслен выглядела потерянной.

— Не плачь. Та, что была Королевой — и собирается стать Королевой снова, — не должна плакать.

— Королева — не должна, но я всего лишь жалкая тень, заблудившаяся в пустыне.

— Ну, сеновал не так уж пуст. Кстати, сударыня, как вы относитесь к ручному труду?

— Что ты имеешь в виду? — озадаченно переспросила Паслен.

— Я имею в виду, самой зарабатывать на жизнь. Умеешь обращаться с лопатой?

— Не знаю. Что такое «лопата»?

— Ох, это будет трудно, — выдохнула Тиффани. — Слушай, можешь оставаться здесь, пока тебе не полегчает, но лучше бы тебе приобщиться к какой-нибудь работе.