Евгений Щепетнов - Волшебник с изъяном

— У меня осталось мало денег – признался Илар – дом много вытянул. Знал бы — столько не отдал бы за него. Десять золотых, это самое большее, сколько я могу дать за рабыню. Мне не надо молодую, не надо красотку – пусть она будет страшнее демона, но главное – чтобы умела готовить, прибираться в доме, вести хозяйство. Даран ей будет помогать, но один он весь дом не потянет.

— Это ты Даран, как я понял… — усмехнулся стражник – ну что же, мне, в общем‑то, все ясно. Пошли за мной. Ну чего стоите? Хотите найти кухарку – шагайте за мной!

Стражник повернулся и быстро зашагал между клетками, раздвигая посетителей блестящим бронированным плечом. Это походило на то, как если бы огромный бык двигался через стадо баранов и они отскакивали от него – если не успевали отпрыгнуть. Хергаль мало заботился о том, чтобы не сбить прохожего, но они каким‑то чудом все‑таки умудрялись удержаться на ногах. Видимо – опыт жизни в столице, где без такого умения не проживешь. Собьют с ног – погибнешь под копытами судьбы, это въелось в кровь каждого горожанина. Держись! И сбивай других…

Через десять минут Илар, Даран и стражник стояли возле ряда клеток, перед высоким худым стариком, одетым в длинный серый плащ, свисающий до земли. На боку старика висела длинная сабля, кривая, похожая на сабли, что Илар видел на картинках в книгах, описывающих юг континента. Глаза старика, узкие, темные, как будто пронизывали собеседника насквозь. Илар поежился – вот настоящий черный колдун! С ним надо быть осторожнее.

— … так вот – парню нужна кухарка, прачка, домоправительница – все в одной бутыли. И недорого. У него всего десять золотых. Что можешь предложить?

— За эти деньги только совсем бросовый товар – пожал плечами работорговец – ну что можно за десять золотых? Наложницу? Или может повариху, достойную императорской кухни? Ну сам подумай – что можно купить за эти деньги?

— Парню не надо красотку – терпеливо пояснил стражник – ему нужна женщина, которая будет готовить, стирать, убираться в доме — чуть похожа на человека, и ладно! Ты что думал, ему наложницу, чтобы грела постель? Он и так найдет себе красотку для постели, он же красавец! (Даран хихикнул, а Илар слегка покраснел). Главное – чтобы работать могла, умела, и подешевле была! Старуху какую‑нибудь, что, неужели нет?

— Говоришь, чтобы чуть была похожа на человека? – кривая усмешка тронула худое, напоминающее топор лицо работорговца – есть у меня такая. И стоит недорого – всего три золотых! (Как я! – шепнул Даран) Сколько ей лет – не знаю. Пойдем, посмотрим.

Работорговец шагнул в сторону, покупатели за ним, и через минуту Илар и его спутники оказались перед небольшой клеткой, стоящей на колесах. В ней кто‑то сидел, накрытый толстым грубым плащом, старым и драным. Капюшон был опущен и лицо человека не было никакой возможности рассмотреть. От ноги сидящего тянулась тонкая железная цепь, свившаяся на полу змеиными изгибами.

Стражник оторопело оглянулся на работорговца и скривив рот в пренебрежительной гримасе, презрительно спросил:

— Ты что, охренел? Ты что нам предлагаешь? Издеваешься? Чего она на цепи? Убийца? Зачем парню убийца?

— Она не убийца – поморщился работорговец – вернее, лично не убийца. Она из племени короко–убийц. Знаешь такое?

— Еще не легче! Ты совсем сдурел! Она же ему башку во сне отрежет, и все! – рассердился стражник – веди, показывай кого‑нибудь другого! 

— А что это за короки? – поинтересовался Даран, заворожено застыв перед молчаливой фигурой. Стражник не успел ответить, когда фигура зашевелилась, подняла костлявые, покрытые темной кожей руки и капюшон медленно пополз назад, сдвигаемый этими руками. Фигура выпрямила спину, подняла голову, и…

Даран ойкнул, вз глянув в лицо незнакомки – оно все было покрыто причудливыми татуировками, извилистыми, прихотливыми, покрывавшими кожу от корней волос до самой шеи. Стражник тоже оторопел, замолчав на полуслове, и оглянувшись на работорговца, спросил после минутного молчания:

— Это еще что такое? Что у нее на лице?

— Говорят – шаманка была. Ее случайно взяли, когда она спала, напившись каких‑то зелий. Ловцы ребята ушлые, они ей сразу рот завязали, чтобы колдовать не могла, а потом что‑то такое сделали с рисунками – вон там, видите – прервались они? Как срезаны? Так и срезаны. Теперь она просто баба, не колдунья. Колдовать не может. Говорят, если у них прервать рисунок на лице, то они разучаются колдовать. Дикари – одно слово!

— И на кой ее сюда привезли? – пожал плечами стражник – она же дикарка! Что с нее проку? Пугать детей, чтобы слушались? Или водить на цепи, как собаку? Что с ней делать‑то? Я вообще не понимаю, зачем ты ее нам предложил?

— Я и цепь с ней отдам – хмуро сказал работорговец – ты же знаешь, что за действия раба отвечает хозяин! Отпустить ее на волю – жалко денег, я все‑таки за нее заплатил. И за вольную надо платить. Тоже денег жалко. Выгони ее – прибьет кого‑нибудь, потом я буду отвечать за нее! Работать она не желает. Бить ее – уже били, молча терпит, и все. Только ругается по–своему, не понимаю что говорит, только знаю – ругается. Она травы знает – лечила рабов, пока ловцы везли их сюда. А это ведь очень, очень далеко – за семь тысяч ирров отсюда, если не больше. Короко живут в джунглях на юге, и с белыми не общаются. Ребята и пытали ее – думали скажет, где золото. Ничего не сказала. Немного поувечили ее, но так‑то цела – руки, ноги, все на месте. Ходит, работать может. Порвали слегка, но ее разве этим убьешь? Зверина!

— Опять ничего не понимаю! – нахмурился стражник – ты на кой демон нам ее предлагаешь? Ребятам, почитай, нянька нужна а ты им кого суешь? Ты что, совсем спятил? Она небось и по нашему‑то не говорит! Совершенно не понимаю смысла предлагать нам эту падаль!

— Ну… смысл всегда есть… – хмыкнул работорговец – надо же мне куда‑то деть этого идола? Так, похоже, и придется ее прибить. Сколько раз собирался, да рука не подымалась – денег жалко. Профукаешь, пустишь на ветер один золотой, он утащит за собой и другие! Так и не будет денег. Ладно, пошли, посмотрим других. Там есть и куроко, но те совсем другие, их уже обломали. Есть девочки замечательные, но дороже, гораздо дороже! Говорю же – за такие деньги вы ничего дельного не найдете, только больную рабыню, которая сдохнет через неделю. А эта выносливая, твердая, как выдержанное дерево! Ну не надо таращиться на меня – я предложил, вы отказались. Скормим эту тварь зверям в бойцовой яме, им тоже надо что‑то жрать!

— Не люблю я эти забавы – покачал головой стражник – на месте императора я бы запретил такие развлечения!

— Да ладно тебе, нежности какие – хмыкнул работорговец – испокон веков повелось делать ставки на звериных боях. Сам, что ли, не ставил?