Ученица Ледяного Стража. Избранница Стужи. Книга 2 (СИ) - Ольга Дмитриева

Хеймира смешались удивление и недоверие. Парень переводил взгляд с большого вытянутого свертка на меня и обратно. Снежинки таяли на бурой ткани, которая в ночной тьме казалась черной. Берег озерца освещала луна. Посреди ровного, засыпанного снегом круга, темнела квадратная прорубь.

Неужели кто-то из преподавателей любит зимние купания? Интуиция даже подсказывала, кто это может быть…

Трое байлангов расположились в снегу неподалеку. Стужа снисходительно взирала на возню Зоркого и Ласточки, а Тира стояла за плечом Хеймира и с не меньшим удивлением таращилась на сверток.

— Нет, это и есть твой груз, — сообщила я, поглубже натягивая капюшон. — Ты обещал, что возьмешь с собой одну вещь. Вот она.

Парень опустил край ткани, а затем обескураженно спросил:

— И что я должен с этим делать?

Я терпеливо пояснила:

— Взять с собой и держать открытым, пока мой отряд не выйдет из Лабиринта. Ах да, еще никто не должен это увидеть.

— Сначала его нужно в общежитие занести так, чтобы никто не увидел, — протянула Тира.

— Ну так потому мы и выбрали ночь. И неприметное место, — напомнила я.

Сомнения не спешили покидать лицо парня, и я попыталась дожать:

— Ты должен мне услугу. И ты уже согласился, отступать поздно, послезавтра вылет.

— Уже завтра, — пробормотала Тира, взглянув на небо.

А затем она погладила плечо Хеймира. Парень обреченно посмотрел на свою подругу. А Тира… Эх, вот бы мне так уметь. Тира ласково смотрела ему в глаза, будто уговаривала: “Ну, сделай то, о чем просит эта дурочка, что тебе стоит”. Все-таки ее нужно как-то отблагодарить за помощь. Раны, платье, притирания, и сейчас помогает. Интересно, с чего вдруг?

Хеймир накрыл ладонь девушки своей и вздохнул:

— Ладно. Давай возьмем эту штуку и попытаемся впихнуть в мой багаж.

Их байланги тут же перестали кататься по свежевыпавшему снегу. Встряхнувшись, они подбежали к своим хозяевам, и Хеймир взвалил сверток на загривок своего пса. Слитный удар крыльев вознес старшекурсников в небо. Я повернулась к озеру и снова задумчиво оглядела квадратную прорубь.

“Купается он тут, купается, — хихикнул Мистивир. — Усмиряет плоть. Сейчас особенно часто. Чья-то красота покоя не дает.”

— Откуда тебе знать? — вяло отмахнулась я. — Сочиняешь, Мист!

“Про купания все знают. А остальное можно додумать”, — снисходительно ответил меч.

Ну, если вспомнить, как Вестейн плавал в ледяном озере после нашего первого поцелуя… Может быть, Мистивир и прав. Поэтому я не стала ему отвечать и протянула руку, чтобы погладить Стужу. Собака подошла ко мне и обеспокоенно сообщила:

“Свейт возвращается из ночного облета.”

Я застонала. Ну что за невезение, почему так рано? Они должны были появиться ближе к утру. Специально же ночь выбирала! С этими мыслями я вскарабкалась в седло, и Стужа рванула в небо.

На подлете к загонам я приметила клин байлангов. Вместо того чтобы приземлиться на дальнем плацу, псы летели в нашу сторону. Кажется, я снова влезла в неприятности.

Стужа спланировала в свой загон.

Я стянула с нее седло и заглянула в миску. Чистая вода у собаки была. Тогда я поспешно распрощалась со своей питомицей и выскользнула за ворота. У меня оставалась слабенькая надежда на то, что в темноте нас не заметили, а Свейт свою подругу сдавать не будет. Главное — удрать в комнату до того, как стражи покинут своих псов.

Но не тут-то было! За воротами я сразу оказалась в круге света. Большой магический шар освещал бледное лицо Вестейна, кривую улыбку Багрейна, которую он пытался спрятать, и хмурые брови ректора. Байланги стояли за их спинами, и от Свейта пришла волна беспокойства.

Тут все взгляды обратились ко мне. Куратор выдавил:

— Что ты здесь делаешь?

Я тут же изобразила самое искреннее раскаяние и доложила:

— Стужа удрала из загона. Пришлось возвращать ее на место.

Откровенное вранье мою собаку не взволновало и не удивило никого из присутствующих. После того как она прилетела на разбирательство, от моей красотки ждали чего угодно.

Тон Вестейна мне совсем не понравился, и я придирчиво ощупала взглядом его фигуру. Что-то было не так, но я никак не могла понять что… Может быть, Свейт подскажет?

“Прости, я обещал молчать”, — отозвался пес.

В его голосе была усталость. Багрейн скривился и ядовито произнес:

— Вам стоит лучше следить за своим байлангом, леди Скау.

— Обуздать взрослого байланга сложнее, особенно без опыта, — напомнил ректор.

А Вестейн повернулся ко мне и приказал:

— Возвращайся в свою комнату.

И вот тут до меня дошло. Рука! Его левая рука висела плетью. С большим трудом я удержалась от расспросов. Пришлось развернуться и сделать вид, что ухожу. Правда, шла я довольно медленно, старательно прислушиваясь к разговору.

— Иди с ней. Тебе тоже стоит отправиться на гору, — сказал ректор, обращаясь к Вестейну. — Источник поможет очистить рану.

— Боюсь, войти туда с девушкой ему не судьба, — фыркнул Багрейн.

Мне показалось, что это какое-то завуалированное оскорбление, но его смысл ускользал от меня. Беспокойство за Веста заполнило все мои мысли.

Задержаться подольше не вышло, и дальнейший разговор я не слышала. Но сон как рукой сняло. И вместо того, чтобы отправиться в постель, я встала на пороге своей комнаты. Скрестила руки на груди и привалилась к косяку.

Долго ждать не пришлось. Вскоре дверь отворилась, и на пороге появился куратор. Он натолкнулся на мой взгляд и едва не шагнул назад. Но вовремя вспомнил, кто здесь учитель, и решительно переступил порог. Дверь хлопнула, отрезая нас от снега, холода и непрошеных глаз. И тогда я требовательно спросила:

— Что произошло?

— Ничего не поправимого, — ответил он.

— А поправлять что нужно?

— Ничего, я всего лишь решил помедитировать, — попытался отпереться Вестейн.

— У тебя рука не шевелится, — елейно сообщила я. — Левая.

Куратор покосился на указанную конечность и попытался пожать плечами. Мол, подумаешь, что тут такого? Но получилось шевельнуть только одним плечом, и лицо его стремительно побелело.

— Что случилось? — повторила я. — Все равно же узнаю! Если Свейт не расскажет, пойду спрошу у ректора.

Вестейн то ли впечатлился решимостью в моем голосе, то ли у него проснулась совесть. Куратор отвел взгляд и нехотя признался:

— Яд малого каменного змея. Ничего страшного. Источник очистит рану, а противоядие возьму с утра.

— Ловушка? — спросила я. — Состязания послезавтра.

— Скорее всего, — выдавил он.

А затем собрался с силами и приказал:

— Иди спать. Все будет нормально.

— То есть на хорошо мы уже не претендуем? — уточнила я. — Они вывели тебя из строя перед испытаниями.

— Справимся, — сквозь зубы процедил куратор. — Пожалуйста, иди спать. Это не первая моя рана и не