Максим Далин - Зелёная кровь

Хольвин не остался в городе - забрал свое зверье и тоже уехал. Рамона пришлось отпустить с ним; псу хотелось домой, отдохнуть и пообщаться с лосем, он попросился в отпуск на несколько дней. Тео отпустил, но пообещал вызвать, как только понадобится, показал псу на прощанье, как его ценят в СБ и как он нужен. Из трансформов остались дожидаться финала лишь Сапфир, Весна и Гарик, штатные сотрудники. Они в своем собачьем виде сидели и лежали на тротуаре, хахали и смотрели, как сворачивает работу Служба Безопасности.

Когда возвращались в управление, Тео взял Гарика к себе на сиденье. Щенок так устал и переволновался за этот день, что подремывал на ходу, тыкался мордой Тео в колени.

Может, взять его себе, думал Тео, машинально поглаживая пса по холке. Собаки без Стаи и без Хозяина плохо себя чувствуют... а ко мне бы он пошел. У меня, конечно, не хоромы, но и он не волкодав - разместились бы как-нибудь...

Когда-то хотелось завести пса-чистокровку какой-нибудь редкой породы, чтоб на улице оборачивались и ахали... суета сует. Мелкий человеческий эгоизм. Если ты чего-то стоишь и претендуешь на то, чтобы побыть Хозяином хоть в малой части - возьми к себе бродяжку, вот, приюти своего коллегу. Или кого-нибудь из тех... из подвальных. Если хватит смелости и терпения.

В последнем, впрочем, Тео далеко не был уверен. Но окончательно решил предложить Гарику жить у себя в квартире, а для очистки человеческой совести перед калеками из подвала - найти мразь, которая затеяла эту... бойню.

Есть приметы. Есть досье. И Рамон его обонял. Господина Битера. Генерального директора Центра Развлечений. Мертвого. Ха, альтернативно...

В Управлении Тео встретила заплаканная Лилия. Днем приезжали ветеринар и посредник из Лиги, забрали котенка, несмотря на все ее мольбы. Ветеринар сказал, что котенку требуется профессиональная реабилитация, специальный корм и лечение - все это Лилия, конечно, не может обеспечить, не смотря на все свои задатки Хозяйки.

И вообще - где думает поселить рысенка девятнадцатилетняя девчонка, живущая на съемной квартире, в довольно-таки жалкой комнате, принадлежащей сварливой хозяйке?

Но все эти мудрые резоны Лилию не утешали - она плакала навзрыд.

- Да брось, - сказал Тео без малейшей надежды на успех. - Ему же так лучше будет. Его отвезут к кому-нибудь из посредников на лесную виллу, он будет жить почти в лесу...

Лилия подняла мокрые глаза:

- Он же никогда охотиться не сможет, господин капитан! У рысей когти - главное оружие. Он в лесу не выживет...

- Ему помогут прокормиться, - сказал Тео. - Это не проблема. Зато он хоть побегает по лесу, на воле. Им же плохо в городе, диким, как ты не понимаешь...

Лилия всхлипнула и вытерла нос бумажным платочком.

- Вы, наверное, правы, господин капитан. Мне просто так жалко... мы с ним подружились, играли... Он даже перекидывался на пять минуток, его Роули зовут, мы разговаривали... я эгоистка, да? Больше думаю о себе, чем о рысенке?

Тео улыбнулся.

- Ну что ты. Просто с друзьями расставаться тяжело, вот и все. Не переживай, еще увидитесь.

Лилия шмыгнула носом - и ее лицо вдруг ожесточилось и замерло.

- Господин капитан, - сказала она странным тоном, - а вдруг я - как те? Вот сволочь такая же? Котеночек хорошенький, ласковый - а я, гадина, и рада его тискать! Дела нет, что у его животик болит, что ему бегать хочется, лазать, что он простор любит - лишь бы он поблизости был, пушистенький... - и снова разрыдалась злыми слезами. - А они-то мне доверяют, глупые!

Огорченный ее слезами Гарик просто не мог больше сидеть и слушать - перекинулся, подошел, лизнул ее в щеку. Лилия судорожно обняла его за шею:

- Ну что ты меня жалеешь, а? Эгоистку мерзкую...

- Ладно, - сказал Тео сердито. - Хватит уже чушь молоть. Будь ты эгоисткой, тебе бы все это и в голову не пришло. Сволочи, чтоб ты знала, искреннейшим образом думают, что любят зверушек - и хоть трава не расти. Оставят при себе, доведут до смерти - ужасно переживают, кремируют и заводят другую, на ту же участь. А ты себя тут ушами по щекам колотишь, что жаль расставаться с котенком, не наигрались! Нет уж, дорогуша, зверей не обманешь. Они знают, кому доверять, чуют.

Лилия вздохнула.

- И что я кидаюсь в крайности...

- Хватит рефлектировать, - сказал Тео, изображая начальственную строгость. - Умойся и иди домой, отдыхай. Твой рабочий день, между прочим, еще вчера кончился, в десять вечера, а сегодня ты вообще, помнится, выходная - вот и вали, не мешай занятым людям.

- Не хочется, - сказала Лилия с новым вздохом. - Лучше я тут чем-нибудь помогу, ладно? Домой смерть не хочется.

Тео пожал плечами и свистнул Гарика, чтобы идти к себе. Лилия подобрала в углу холла истрепанный собаками мячик, которым играла с рысенком, и печально побрела в диспетчерскую. Тео вдруг вспомнил, что хотел сделать.

- Эй, Лилия! - крикнул он вдогонку. - Постой!

Девчонка обернулась.

- Лилия, - сказал Тео, - раз уж ты все равно здесь, пиши рапорт о переводе на должность проводника служебной собаки, Хозяйка, блин... Потом занесешь - я подпишу и шефу отнесу. Раз уж ты так общаешься со зверями, будешь и работать со зверями, в оперативной группе. Хочешь?

Слез как не бывало - Лилия пискнула от восторга.

- Иди-иди, пиши, - сказал Тео. - Проводники, кстати, и получают побольше... плюс премии за оперативные рейды...

Продолжать он не стал - похоже, в настоящий момент деньги Лилию не слишком волновали. И рапорт писать она не побрела, а улетела - моментом.

- Здорово, - сказал Гарик. - Тео, а мы обедать будем? - и облизался.

Кошка.

Манефа была по-женски несчастна.

Урлинг, старый посредник, наставник Хольвина, купил ее в городе, на выставке прирученных диких животных, которую инспектировал. Манефа была тогда маленьким котенком, будущей северной рысью. До этого она жила в городском приюте. Ее воспитывала старая угрюмая кошка, которая учила с пяток котят хорошим манерам в большей степени и правилам боя в гораздо меньшей степени, но не была им матерью. На все вопросы Манефы она отвечала кратко и сердито:

- Бросила тебя мамаша. Кормить не стала. Шельма гулящая.

Подобные ответы отбивают охоту к расспросам раз и навсегда. Манефа была гордой от природы, в своей тоске она никому бы не призналась - хмурые тирады старухи возымели действие только в одном: юная кошечка замкнулась в себе, доводя собственный экстерьер и характер до возможного совершенства. Люди из Зоологического Клуба, где жила старая кошка, восхищались хорошеньким котенком; Урлинг, увидев ее на выставке, был очарован и купил ее, забыв свои принципы. Такая прелестная живая игрушка с кисточками на ушках в Младшей Ипостаси - такая прелестная девочка с громадными глазищами враскос в Старшей...