Пирс Энтони - Возлюбивший зло

— Нет, — отрезал он. — На испуг ты меня не возьмешь!

Однако Джоли заметно побледнела.

Пэрри дошел уже до двери Аббата и стал поднимать руку, чтобы постучаться.

— Я покажу тебе, как сделать Инквизицию действительно грозным орудием против еретиков, — пообещала Лила.

— С чего бы это? — Однако даже то, что Пэрри задал ей вопрос, означало его сомнения.

— Потому что еретики — ничто для меня или моего Хозяина по сравнению с вашей продажностью и развращенностью.

— Знакомая песня, — бросил Пэрри, сжимая руку в кулак и занося его над дверью.

— Как ты не понимаешь, Пэрри, большинство еретиков — обыкновенные разбойники. Редко встретится по-настоящему образованный и преданный человек, который служит Люциферу. Ты заслуживаешь большего, чем все другие.

— Раньше ты говорила, что Люцифер прислал тебя сюда, чтобы отомстить.

— Верно. Однако он очень хитер и никогда не упустит удобного случая. Гораздо больше он хотел бы совратить тебя, чтобы ты не только служил его цели, но сознавал, что предал и себя, и тех, кто тебе верил. Тогда ты будешь страдать всю свою жизнь, даже если совершишь еще большее зло. Более утонченного способа мести и придумать нельзя. Возможно, этим ты нанесешь такой удар делу, которому служил, что сполна возместишь весь вред, причиненный моему Господину.

— Как можешь ты говорить мне все это, зная, что теперь я обязательно откажусь? — в страхе спросил Пэрри.

— Тоже своего рода пытка, — пояснила она. — Ты должен понимать: на предательство тебя толкнуло самое низменное.

— Самое низменное? — переспросил Пэрри.

— Страсть к адскому творению — хотя у тебя и была женщина, которую ты любил.

— Какой вздор!

— Неужели, Пэрри? Тогда стучи в дверь. — Лила злобно усмехнулась, а ее платье распалось на части, обнажив все порочные прелести дьяволицы.

Рука Пэрри напряглась, однако так и не смогла коснуться заветной двери. Он попытался еще, а затем еще раз — и снова повторилось то же самое. Пэрри был просто не в силах постучать в дверь!

Оглядываясь, он стал искать глазами Джоли, но нигде ее не находил.

— Брось, любовь моя, — прошептала Лила. — Ей известно то же, что и тебе: в душе ты принял мое предложение и девочка-призрак обречена.

— Джоли! — в ужасе крикнул он.

— Не оплакивай ее, смертный. Она лишь освободилась от бремени, которое, несмотря на безупречную жизнь, тянуло ее душу вниз. Наконец-то она привела тебя к злу, которое было предопределено свыше. Теперь она может лететь — и если повезет, мой Господин не будет с ней слишком суров.

— Но Джоли не может отправиться в Ад!

— А уж в другое место — тем более.

— Она должна, как всегда, остаться со мной, быть моей совестью.

— С твоей совестью покончено, Пэрри. Ты стал одним из нас.

— Нет!

— Нет? Тогда стучи в дверь.

Пэрри снова попытался, однако даже ради спасения души своей жены не смог этого сделать.

Сотрясаясь от рыданий, он припал к двери. Потерять собственную волю! Что может быть ужаснее?!

Обняв Пэрри, дьяволица принялась осыпать его ласками, пробуждая в нем страсть.

— Это только начало, милый, — заверяла она. — Ты будешь проклинать этот час всю свою оставшуюся жизнь.

Теперь Пэрри нисколько не сомневался в том, что она говорит правду.

8. ЛЮЦИФЕР

Лила повела Пэрри обратно в его комнату. Пораженный потерей воли, он даже не возражал. Дьяволице все же удалось его развратить!

В комнате она обернулась. Ее одежда тотчас рассыпалась в прах и разлетелась в стороны.

— Теперь ты стал одним из нас, Пэрри, и я готова наградить тебя за это.

Пэрри схватился за крест:

— Нет!

Лила направилась к нему. Каждая мышца ее тела двигалась как будто сама по себе.

— Да.

Пэрри ткнул крестом прямо в середину ее туловища, однако тот беспрепятственно прошел насквозь. Дьяволица не исчезла и даже не вскрикнула — она спокойно ждала.

— Но… но как же святой крест?! — воскликнул он.

— Пэрри, эта вещица обладает такой же властью, как и твоя вера. Ты потерял ее. Теперь ты не можешь больше призывать на защиту свое прежнее Божество.

Лила двинулась прямо на него, принимаясь снимать с Пэрри тунику.

— Джоли! — вскричал он.

— Ее больше нет, милый. Теперь твоя любовница — я. Но мне бы хотелось, чтобы, предаваясь со мной похоти, ты думал о ней. Тогда ты по достоинству оценишь всю иронию ситуации. Ведь она начала твое разложение, а я его завершаю.

— Убирайся прочь! — заорал Пэрри, отталкивая дьяволицу.

Однако это нисколько не помогло. Его правая рука с крестом вообще не могла коснуться тела Лилы, свободно проникая через него, в то время как левая уперлась в роскошную грудь.

Раздев Пэрри, дьяволица вплотную приникла к нему, затрепетала, ее бедра медленно раскачивались.

— Умоляю тебя… — задыхаясь, произнес Пэрри, отнимая наконец руку от ее груди.

Дьяволица отпрянула:

— Я буду выполнять все твои желания, если ты, как сейчас, попросишь меня об этом, Пэрри. Но, по-моему, теперь тебе лучше не останавливаться…

— Я монах!

— Ты мужчина. — Она недвусмысленно взглянула на его тело. — Ты ведь видишь, что твоя плоть желает меня.

Пэрри схватился за тунику, чтобы прикрыться.

— Проклятый суккуб!

— И всего-то, Пэрри?! Нет, я гораздо хуже. Но если тебе действительно не хочется спешить с этим — я подожду. Разумеется, сама я вожделения не испытываю. Я лишь выполняю приказ своего Господина Люцифера совратить тебя

— в том числе и этим способом. А с чего предпочел бы начать ты?

— Ни с чего! Я вообще не хочу, чтобы меня совращали!

— Лжешь, Пэрри. Что ж, это даже к лучшему — не придется учиться заново.

— Схватив его за запястье, дьяволица снова прижала его левую руку к своей груди.

— Я не лгу!

Она улыбнулась:

— Мне вовсе незачем доказывать свою правоту, однако это забавляет меня. Подними-ка свою рясу, встань напротив меня и потом скажи, что не хочешь меня попробовать.

Понимая, что не сможет выдержать такой проверки, Пэрри ничего не ответил.

— Видишь ли, мое тело специально создано для того, чтобы вызывать в смертном самые низменные желания, — продолжала дьяволица. — Ты ведь отлично знаешь, что получается, когда пробуждается вовсе не душа, а другая часть тела…

— Будь ты проклята!

— Спасибо.

— Убирайся! — сказал он, закрывая глаза.

— Зачем? Ведь ты совсем этого не хочешь. — Она потерлась губами о его губы.

— Прошу тебя, дьяволица, оставь меня!

— Ладно, Пэрри. Я вернусь, когда ты ляжешь спать. По-моему, тебе нужно остаться одному, чтобы привыкнуть к своему новому положению.