Константин Муравьев - Дальняя застава

Ознакомительный фрагмент

Запах крови уж точно не предвещал ничего хорошего.

Да и странное магическое излучение шло явно оттуда же.

Рения шла следом за мной.

У здания мы остановились, и я заглянул внутрь.

Ну, теперь, по крайней мере, вопрос о том, куда же делись пегасы, был снят.

Вот они, сложены аккуратной кучкой в углу развалин этого странного здания.

— Поработал, судя по всему, кто-то разумный, — сказал я девушке, — трупы пегасов убрали так, чтобы они не мешались на дороге. Кстати…

И я пригляделся к тому, на чем лежали тела порубленных в капусту животных.

Множество костей и все в одном месте.

Похоже наша группа не единственная побывавшая тут.

Теперь осталось ответить на простой вопрос, а что же произошло со всадниками этих пегасов.

Сейчас нужно понять, следует ли спешить или это уже не имеет никакого значения?

И тут очень удачно, что со мною рядом находится Рения.

— Ты же чувствуешь кровь и жизнь? — посмотрел я на нее.

Она сразу поняла о чем я.

И воспользовалась странным рунным плетением, я его запомнил. Такое умение, может пригодиться и мне.

— Десять живых, они внизу, — и девушка показывает она на пол, — плюс еще что-то. Я чувствую в этом непонятном лишь жизнь и больше никаких других ощущений. И этих странных всего трое.

Хм. Я оглядываюсь.

Скорее всего, времени у нас не очень много.

Да и делать, в общем-то, нечего.

— Значит так, вход я уже нашел.

Конечно у меня не очень приятные воспоминания о тех, кто живет в подземельях таких вот древних строений, но, по крайней мере, опыт общения с ними у меня есть.

И я показываю на примеченную и чуть сдвинутую в сторону плиту.

— Нам туда. Внизу, если это те, о ком я подумал, то мне потребуется примерно по паре минут на каждого. Ты же должна будешь в это время сдерживать всех остальных.

Рения, не задавая вопросов, кивнула.

— Тогда пошли.

И мы направились к люку, ведущему в темный туннель.

Я думаю, эти странные, если хотели, то нас уже заметили. А если нет, то и мое маленькое плетение по ночному видению особой погоды не сделает.

Вампиру хорошо. Рении подобное плетение не нужно, она и так очень хорошо видит в темноте.

Спустились на несколько пролетов.

Не, ну я так не играю. Опять дверь. И опять с той же самой стороны.

Источник неизвестного излучения там же.

Рения показывает мне на дверь и три пальца.

Понятно, те трое, тоже там окопались.

Я киваю ей в ответ.

Вытаскиваю оружие и резко открываю дверь.

Шаг внутрь помещения.

Пять тел на каком-то темном алтаре. Еще пять лежат аккуратной кучкой у стены помещения. Все живы.

Это уже радует. Но они, судя по всему, совершенно ничего не соображают. Хотя полностью в сознании.

Это что-то новенькое. Такой реакции я не ожидал. Вернее отсутствия оной. Ощущение, что люди сейчас в наркотическом опьянении или одурманены.

Скелеты. Этих я уже видел. В них жизни и крови нет. Потому Рения их и не заметила.

Срубаю черепушку тому, что оказался прямо около двери.

А я-то все гадал, как это те трое умудрились перетащить тела сюда так быстро.

Но теперь понимаю, что у них целая толпа помощников.

Дальше.

Мне нужно к алтарю, на котором лежат тела.

Маги и эльфийки.

Видимо они и являются наиболее ценной добычей.

Что еще?

Рения, контролируют мой тыл. Справляется хорошо. Пока я пересекся еще только с одним скелетом.

Остальных перехватывает она.

А вот и те трое, судя по всему.

Сильнейшее магическое поле. Странная смесь. Сила Жизни и той непонятной энергии, что я почувствовал с самого начала. Хоть ее источник алтарь, на котором лежат тела, но и в этих существах она переливается через край.

Очень сильные маги (они что, маги?).

И самое плохое. С такими монстрами мне еще встречаться не приходилось. Это не те, о ком я подумал. И они даже отдаленно на них не похожи.

Шестирукие твари, иначе и не назовешь, с телом огромного паука, передвигающегося еще на восьми руках и туловищем человека.

И как насмешка природы или, что вернее, пустошей.

Если судить только по той человеческой внешности, они эльфы.

Только вот огромные клыки во рту, портят всю картину.

Придется сражаться.

— Время, помнишь, — сказал я Рении.

И дождавшись ее кивка, сделал шаг в направлении первой твари.

Делать нечего, назвался груздем, придется лезть в корзину.

Чувствую концентрацию энергии. Вижу ее появление напротив одной из рук этого монстра.

— Они маги, — предупреждаю Рению.

И сам перекатом, оказываюсь справа от твари.

Она что, думала, будто я буду стоять и дожидаться, стараясь понять, чем она по мне там хочет шарахнуть?

Прицепляю к ней плетение паралича.

Никакой реакции.

Странная энергия полностью нейтрализовала мою руну. Словно это какая-то антимагическая энергия.

Ничего не понимаю.

Но то, что это какой-то тип энергии, сомнений нет.

И в этих тварях он прекрасно сочетается с энергией жизни. А значит работаем.

Перерубаю ногу.

Потеря одной конечности для этой твари не существенна.

Срубаю на отскоке вторую.

Мечи, я вас обожаю.

Вовремя успеваю отмахнуться от странного сгустка энергий выпущенного второй тварью.

И на повторном шаге, срубаю две оставшиеся ноги-руки.

Монстр заваливается на бок.

Как раз под удар меча. То, что нужно.

Удар, и голова этого монстра катится по полу.

Нифига себе. Он подыхать-то думает?

Монстр ползет в мою сторону.

Черт. Руки и голова начинают отрастать. И быстро.

Срубаю их повторно.

Но это ничего не меняет. Они отрастают еще быстрее. Я только успел срубить одну руку, как появились голова и одна из ног.

Эту тварь переполняет энергия жизни. Ее тут столько, что хоть одним местом жуй.

Откуда такая только взялась?

Энергии много. Буду работать с нею, как с источником. Ведь сам когда-то на турнире объяснял эти основы одной из девочек.

Подключаюсь к ней.

Черт, не получается отделить один тип энергии от второго, не понятного мне.

Но что поделаешь. Будем работать с тем, что есть. Надеюсь, не отравлюсь и не обожрусь.

А то говорят, от переедания бывает несварение, а может и вообще разорвать на части.

Канал для перекачки энергии подключил.

Максимально его расширяю.

Черт. Ощущение, что пьешь какие-то помои. Вроде и жизнь. Но какая-то гнилостная.

Будто по жилам потекла не кровь, а какая-то застоявшаяся тысячелетиями жижа.