Николай Воронков - Хочу остаться собой

— Что это? — спросила Честер. я попытался объяснить. Идею она поняла, а вот реализацию нет.

— Что теперь? Будешь ампутировать?

— Нет, попробую восстановить структуру руки.

Обращаясь к Мари, я продолжил:

— Сейчас я попробую восстановить твою руку. Больно, надеюсь, не будет. От тебя требуется лежать спокойно, пока я не разрешу двигаться. А сейчас отвернись, а то будет не очень красиво.

Мари долго смотрела на меня, потом отвернулась и затихла. Теперь уже я несколько раз глубоко вздохнул, успокаиваясь и настраиваясь, посмотрел на замершую в напряжении Честер и начал. Сначала, на всякий случай, отключил болевые ощущения у Мари. Перейдя на глубокое зрение, ещё раз оглядел израненную руку. Состояние стало ещё хуже. Больше не сомневаясь, выделил больной кусок руки до перемычки, убрал из него энергию и развеял структуру. Рука исчезла, остался только кусок у плеча, срез которого как будто прижали к стеклу, но крови не было. Сзади раздался судорожный вздох Честер, но я даже не повернулся. Теперь всё внимание было здоровой руке. Выделяя в её структуре нужные куски, стал копировать их на место левой руки, подправляя с учетом симметрии. Сначала кости, затем мышцы, нервы, сосуды, кожу. Я не торопился, стараясь не пропустить ни одной мелочи. Закончив создавать руку, передохнул и начал проверку снова. Еще раз передохнул и ещё раз проверил. Наконец, я решился направить в неё энергию. Рука стала видимой, а сзади снова раздался судорожный вздох. Очень осторожно я стал убирать перемычку, восстанавливая в освободившихся местах соединение тканей. Потом проверил, как рука наполняется кровью, как реагируют нервы. Вроде бы всё работало. Решившись, снял блокировку боли у Мари и тихонько уколол в палец иголкой. Она невольно дернулась.

— Можешь повернуться — разрешил я.

Медленно повернув голову, она вопросительно посмотрела на меня. Я сунул ей какой-то комок в новую кисть.

— Что это?

Непроизвольно она поднесла предмет к лицу, стала рассматривать и тут до неё дошло. Она тут же бросила кусок в сторону и стала рассматривать руки неверящим взглядом. Потом стала себя щипать, крутить рукой во все стороны. А потом у неё началась истерика, но меня это уже не интересовало, на меня вдруг навалилась усталость. Убрав из неё свои блоки очистки и питания, направил на неё самое лучшее и сильное заклинание телесного исцеления.

Для меня самым важным было, как заклинание будет работать с новой рукой, не начнётся ли отторжение как при пересадке. Но всё обошлось. Включилась регенерация, исправила несколько мелочей, но в основном было нормально. Открыв глаза, огляделся. За окном разгорался новый день, кровать стояла пустая и заправленная, в комнате было пусто, но чувствовались запахи какой-то еды.

— Опять просидел в трансе— решил я.

Разминая тело, прошелся по дому. На звук шагов с улицы тут же прибежала Мари и засуетилась вокруг меня. Её суета меня радовала, а ещё больше радовало, как свободно и естественно она владела новой рукой. Я попытался её осмотреть, но она отмахнулась. Оказывается, я просидел в трансе пять дней! Леди Честер предупредила, что такое возможно и строго настрого запретила меня беспокоить. Сама она приходит три раза в день, проверить Мари и меня, приносит еду. Глядя на ловкую энергичную фигуру Мари, я всё больше млел. Но была какая-то мелочь, не укладывавшаяся в моё радужное настроение. Я огляделся. Мари вся светилась от радости, а вот дом у неё еле держался, рассыпаясь на глазах. Не успел я ещё внятно сформулировать свои мысли, как стены дома поползли в стороны и вверх, утолщаясь и выравниваясь на глазах. Перевёл взгляд на пол и тот сразу пошел волнами, превращаясь в ровную площадку. Затем настал черёд потолка, окон, подвала. Мари в это время испуганно жалась ко мне. Но как только я начал превращать мебель, испуг быстро прошел. А уж когда я преобразовал посуду в фарфор и хрусталь, во взгляде у неё появилось заинтересованное, откровенно собственническое выражение. Теперь она уже сама водила меня по дому, показывая откровенно обветшавшие места. Когда вышли на улицу, я сделал облицовку дома светлым камнем, крышу черепицей, к калитке побежала дорожка из разноцветного камня. Потом была очередь изгороди, сарая, колодца. И вот возле колодца до меня вдруг дошло, что слишком уж легко у меня всё это получается. Я ведь даже не задумываюсь, как это надо сделать, я просто этого хотел и всё получалось. Или у меня очередные «глюки», или я перешёл на какой-то другой уровень как маг — поставил сам себе диагноз. И я себя не контролирую. А если мне захочется, чтобы у кого-нибудь грудь выросла или ещё что? — вдруг ужаснулся я. На счастье, на глаза попалось ведро с водой. Окатив себя с головой, сразу на контрасте ощутил какой-то необычный огонь внутри себя. Пришлось вылить на себя ещё десяток ведер холодной воды, прежде чем ощущение внутреннего огня ушло. Попытался теперь изменить пропорции ведра — ничего не получилось. С облегчённым вздохом огляделся вокруг. Всё, что я наделал за последний час, осталось на месте. Мари стояла невдалеке и с огромным интересом наблюдала за моими действиями. Для неё это выглядело игрой, где сказочный принц раздаёт подарки. Пришлось её огорчить, сказав, что подарки закончились. Возвращаясь в дом, поразился, сколько же я успел наворотить за какой-то час. На месте разваливающейся халупы теперь стоял добротный дом, будто сошедший со сказочной картинки. Внутри все стало выглядеть вполне прилично — крепкое, надёжное, чистое и гладкое.

Потом был праздничный обед с длинными разговорами. Потом на столе появилась бутылка вина, настроение ещё больше поднялось, а мысли начали поворачивать в определённое русло. Так нас и застала леди Честер — весёлых и довольных. Она сразу же сделала нам обоим диагностику, подтвердила, что у нас всё в порядке и только после этого присоединилась к столу. И только теперь обратила внимание на сервировку. Достаточно ей было поднять удивлённый взгляд на Мари, как та меня сразу сдала. Рассказывала она здорово, в лицах и с подробностями. И как я очнулся, и как начал переделывать дом, и что она подумала, и как я по её просьбе делал то и это. Леди Честер заинтересованно слушала, в нужных местах пораженно ахала, но вот взгляд оставался серьёзным и всё более задумчивым. Когда Мари закончила рассказ, Честер обратилась ко мне.

— Наверно, трудно было делать такое?

— Да нет, после работы с человеческим телом это было уже легко и получалось само собой.

— Ты бы и мост, наверное, мог сделать — задумчиво проговорила она.

— Можно и мост, только зачем? — насторожился я.

— Да, конечно, незачем — так же задумчиво проговорила она.