Александр Тестов - Сокрушая врага

- Нет, - жалобно выдавила из себя Квета.

Вадим нарочно навел страху, в надежде, что девушка будет посговорчивее. Обратил он внимание и на Валуя, который при упоминании девок и разбойников нахмурился и покачал головой, - мол, ну ты даешь, десятник, такое девке говорить…

- Вот видишь. От себя лично обещаю поговорить с твоим отцом, глядишь, все и обойдется.

Вадим посмотрел на нее как можно ласковей.

- Ну? Возражения есть?

Она шмыгнула носом и отрицательно мотнула головой.

- Вот и славно. Только давай сразу сговоримся так: тебя, мол, похитили разбойники, ты от них сбежала и нас повстречала. Поняла?

- Да. А зачем это?

- Чтоб тебя, глупая, батюшка выпорол не сильно, - попытался объяснить Вадим.

- Тятенька не станет меня пороть…

- Не важно, - отмахнулся юноша, - главное, запоминай и говори так: с нами до Новца дошла, а там тати опять на нас напали. Ну а дальше все как есть на самом деле и говори…

- Как вы их живота решили?

- Вот-вот, как мы их… Все ли уяснила?

- Да.

- Тогда пошли, - скомандовал Вадим. - Валуй, давай вперед, дорогу показывай.

Валуй без слов занял место во главе их маленькой колонны и уверенно зашагал вперед, как будто всю жизнь здесь хаживал.

К усадьбе боярина Жирослава, как и обещал Валуй, подошли, едва стемнело. Усадьба располагалась, как и положено, на стратегическом участке. Приличный по размерам и не пологий холм возвышался над окрестными полями, которые в свою очередь обрамлял лес. Место было весьма открытое, и незамеченными подойти не было никакой возможности ни с одной стороны света. Боярскую усадьбу огораживал высокий частокол, из-за которого уже выглядывали факелы ночной стражи. Угловых башен Вадим не углядел, разве что над воротами возвышалась какая-то надстройка…

- Пошли, - коротко скомандовал Вадим, когда после беглого осмотра и Валуй, и Квета удостоверились, что это и есть Раховка.

Пока они неспешно преодолевали открытое пространство поля, сумерки порядком сгустились, так что ночная стража заметила их сверху почти под самыми воротами.

- Не спать, служивые! - громко выкрикнул Вадим. - А то проспите боярское добро.

- Это кто там тявкает?

- С тобой, скотина, разговаривает десятник новгородской дружины Вадим Хлопин! Открывай во-рота!

- Не знаем таких! - дерзко ответил все тот же голос, и за стеной раздались смешки.

- Если ты, паскуда, сейчас же не отопрешь, я скажу боярину, что ты слуг княжеских на морозе держишь! - Вадим для пущей убедительности саданул ногой по воротам.

Смешки наверху утихли, послышалось шушуканье.

- Я долго еще буду ждать? - И десятник саданул по воротам еще разок.

Наконец по настилу затопали ноги, а еще через минуту одна створка ворот едва приоткрылась.

- Сколько вас тута? - спросил голос изнутри.

- Ты шары-то открой! Со стены что, не видно было?!

Оставив последние сомнения, боярская стража пропустила гостей за ворота. Как только вся троица оказалась во внутреннем дворе, их окружили вооруженные слуги с факелами. Вадим огляделся и напористо спросил:

- Кто тут главный?

Повисла короткая пауза.

- Ну я.

Растолкав сослуживцев, к ним вышел здоровый детина, косая сажень в плечах. Молодой мужик был облачен в колантырь - кожаный доспех с наклепанными металлическими пластинами - и опоясан коротким мечом.

- Ты чего шумишь? - спросил старший бояр-ской стражи.

Мужик недоверчиво оглядел гостей. Вадим уловил его взгляд. Конечно, его громкие слова о княжеских дружинниках сейчас никак не гармонировали с их внешним видом. Дружинники да без доспехов (свои изрубленные кольчуги они оставили в избе умершего старика), без шлемов, которые покоились до сроку в заплечных мешках. Но зато они были при мечах. При настоящих, дружинных мечах, а у Вадима так и вовсе на поясе красовалось княжеское оружие. Все это мгновенно промелькнуло в голове Вадима, и он решил укрепить свой авторитет прямым и доходчивым жестом.

Он сделал шаг навстречу главному боярскому стражнику и удивил его приемом из арсенала Жана- Клода Ван Дамма!

- Ийя! - Спасибо секции кикбоксинга!

Нога едва не долетела до носа мужика и смачно вломила тому в нижнюю челюсть. Мужик покачнулся и, не устояв, грохнулся на пятую точку, уставившись на Вадима непонимающим взором.

- Ты что, холоп, о себе возомнил?! - прикрикнул на него Вадим, добивая противника морально. - Живо зови боярина. Дело у нас к нему.

Боярина, однако, звать не пришлось. Жирослав собственной персоной, озабоченный шумом во дворе, вышел из терема на галерею второго этажа. Он мрачно осмотрел освещенную факелами картину.

- А ну, Лагач, чего там у вас?

Здоровенный детина, только что получивший по морде, шустро поднялся и, растолкав вооруженных холопов, кинулся пред ясны очи господина.

- Путники, господине, - подбежав и поклонившись, изрек Лагач, задрав голову, - сказывают дружинники новгородского князя…

- Ну, - подивился боярин, - и чего им надо?

- Говорят, до тебя, господине, дело имеется.

- Дружинники? Княжеские? - переспросил Жирослав.

- Да, сказывают, что…

Боярин небрежно махнул рукой, прерывая холопа, - мол, давайте их сюда.

Вадим и сам видел приглашающий жест хозяина Раховки и, кивнув своим спутникам, двинулся вперед. Сторожа молча расступились, пропуская троицу. Вадим первым подошел к терему, поднял голову наверх, где на галерее по-прежнему возвышалась дородная фигура отца Кветы.

- Поклон тебе, боярин Жирослав, - поприветствовал Вадим хозяина дома, едва качнув головой, - подарок у нас к тебе.

Боярин непонимающе выгнул брови.

- Кто такие? - для порядку грозно спросил он.

- Десятник новгородского князя - Вадим, а со мной дружинник Валуй и… - он сделал паузу и вытянул руку.

Квета поняла его жест, подошла.

- И подарок тебе, боярин, - повторил десятник, снимая с девушки шапку.

Шапка высвободила русые косы девушки.

- О боги, - воскликнул боярин, - Кветушка…

Жирослав, как был в исподнем (в длинной льняной рубахе), несмотря на свою дородность, ловко сбежал по лестнице вниз.

- Кветушка, - повторил боярин и крепко прижал дитя к груди, - жива. А то я с утра хотел облаву учинить…

- Жива-здорова, - вставил Вадим, - и скажу я от сердца, смелую дочь воспитал ты, боярин.

Счастливый отец, однако, пропустил замечание Вадима мимо ушей, поцеловал дочь в лоб и, отстранив ее от себя, накинулся на стражу.

- Вы куда, пакостники, смотрели? Что дочь мою не признали? Лагач! Я вам глаза ваши бесстыжие повыкалываю! Лагач! Чего смотришь? Тебе в первую очередь!