А. Котенко - Странник удачи

— Ну и каковы твои ками? — пнул он под бок одного из них. — Если человеку не составляет труда пришибить их!

Они изрядно избиты, но могут прийти в себя в любой момент. Тот, что лежал ближе к моему спасителю, словно прочитав мои мысли, слабо застонал и попытался перевернуться со спины на живот. Я чуть было не закричала, словно передо мной не живой человек, а поднятый некромантом зомби. Сильная рука разбойника сжала мой рот, и он утащил меня за ближайшее дерево. За его стволом в три обхвата спрятаться не проблема.

— Стой и не двигайся! — шикнул он на меня.

Меня терзало любопытство, поэтому, прильнув щекой к шершавой коре, я выглянула из-за дерева, чтобы посмотреть за происходящим у гробницы мужа.

Почесывая разбитый затылок, начальник стражи поднялся и огляделся. Он попытался наклониться, чтобы взять под руки напарника, но тут же схватился за голову и опустился на колени. Наверное, у него кружилась голова. Мужчина тяжело дышал и тихо проклинал неведомого мстителя, явившегося про его душу. Второй стражник в скором времени тоже пришел в себя, поднимался он, правда, с трудом, опираясь на плечо товарища. Удобно устроившись, он принялся жаловаться единственному собеседнику на таинственного ночного невидимку, коим, как понимаю, и был случайно вышедший на кладбище разбойник.

Тяжело положив друг другу руки на плечи, стражники с трудом поднялись, и даже не посмотрев в открытую яму, медленно поковыляли в сторону города.

— Что теперь будет? — в ужасе шепнула я. — Они приведут подмогу!

— Не думаю, скорее, спишут на расшалившихся высших, — равнодушно заметил он, — и не появятся тут несколько лун.

— А вы…

— Вообще-то, я невоспитанный смертный, направлялся в Хутан в оружейную лавку, но решил немного срезать путь, свернул с дороги и пошел по джунглям. Я решил сэкономить и переночевать тут, а не на постоялом дворе. Откуда мне было знать, что этот лес — кладбище? Меня не интересуют дурацкие обычаи паршивого островка. Эти двое, — спаситель небрежно махнул в сторону, куда ушли слуги, — приложили к решетке ракушки гипно-магии, как я позже разглядел. А тогда я подумал, что они ищут зарытый в лесу клад. Я слишком любопытен, поэтому и стукнул их рукоятью катаны, чтобы посмотреть: что спрятано в яме. Вот так я и спустился к тебе, хоть поужинал немного.

— Мило с вашей стороны, уважаемый гурман с большой дороги, — я старалась держать себя в руках, но волнение не отпускало меня, — но что мы будем теперь делать? Куда пойдем?

— Спать! — пожал плечами спаситель.

Этим он ввел меня, мягко выражаясь, в ступор. А что, если телохранители моего покойного мужа, да позаботятся о нем ками, решат вернуться с подмогой? Но пока я думала, разбойник отошел к ближайшему дереву и, положив руки за голову, провалился в сон, и разбудить его я не смогла даже самым верным способом — визжанием в ухо. Лучше бы я осталась умирать на дне ямы. А может вернуться и умереть там? Представив, как мучительно гореть в огне, я решила отказаться от этой идеи.

Но если я хотела жить, я не могла оставаться на кладбище. Надо было идти прочь отсюда, не то телохранители вернутся с подмогой, и все старания моего подозрительного знакомого окажутся напрасными. Темнота вокруг угнетала. Далеко-далеко за листьями банана, как мне показалось, мелькнули зеленоватые глаза, и кто-то ужасающе ухнул. Сердце мое ушло в пятки, и я прижалась к дереву, у которого устроился на ночлег разбойник. Надо бежать, но там, за густыми зарослями меня ждет неизвестность, и никто не сможет помочь. Джунгли — жестокое место, выживает тот, кто сильнее. Тот, кто трусливее, рано или поздно находит свою смерть.

Следующая мысль оказалась еще более устрашающей — отстегнуть с пояса разбойника один из его мечей и присвоить его. Нет, я не воровка, и не собираюсь отбирать добро даже у негодяя. А мой спаситель был именно таковым, и в этом я не сомневалась.

Я набралась сил и зашла за дерево, а потом сделала несколько шагов по кустам, как вдруг прямо у меня перед глазами на землю свалилось что-то маленькое и пушистое, светящееся зеленым. «Нюю», — тихонько пикнуло оно, и исчезло в траве.

Выжидает. Понимает, что сейчас я до смерти напугана. Постоянно оглядываясь туда, где спрятался маленький пушистый комок, я двинулась дальше, пока передо мной не пролетело, зацепившись за лиану, нечто с красными глазами. Взвизгнув от неожиданности, я кинулась к тому месту, где уснул разбойник. Я крепко схватилась за его крепкую мускулистую руку и уткнулась носом в плечо. Изредка я, словно попавшая в ловушку кошка, оглядывалась по сторонам в поисках опасности и возможности скрыться, но постепенно сон сморил меня.

Проснулась я от лязга мечей. Когда я открывала глаза, то первое, что подумала — страшный лесной разбойник, явившийся ко мне ночью — просто нехороший сон. К несчастью, я ошибалась. Я сидела у того дерева, где несколько часов назад уснула рядом со спасителем. Он же, обнажив два меча, отбивался от пятерых хорошо обученных стражников моего покойного мужа. Невысокие черноволосые мужчины в белых одеждах двигались слаженно — один блокировал удар, а в это время другой нападал. Остальные пытались зайти со спины. Против такой тактики, как говорили придворные, не мог устоять даже опытный боец. А какой-то странник с большой дороги с легкостью отбивался от их хваленых клинков ятаганом. Разбойник выписывал своим мечом такие причудливые петли, словно он не сражался, а жонглировал факелами на Хутанской ярмарке. Выбрасывая вперед сверкающую на солнце катану, мой спаситель нападал на того, кто оказывался ближе.

Разбойник не собирался сдаваться на милость победителя. Я зажмурилась, когда стоявший ко мне спиной воин получил тыльной стороной меча в висок и тяжелым мешком осел на траву. Закрыв лицо руками, я отвернулась, чтобы не видеть крови, хлынувшей из бока другого моего стражника. Кому-то досталось по коленкам, между лопаток или под ребра. А один из пришедших в себя лже-ками, который следил за битвой из-за кустов, когда вылез из укрытия, получил секущим по горлу. Противно. Но такова война. Я никогда не понимала кровопролитных битв. А теперь я сама стала причиной нескольких смертей. Я даже поймала себя на мысли, будто страннику хочется, чтобы я спаслась, куда больше, нежели мне самой.

В детстве наставник что-то рассказывал о двумечном способе ведения боя. Мол, бравые воины из Хигаши использовали два клинка: один для атаки, другой — для защиты. С трудом я тогда, будучи маленькой девочкой, представила мужчину, в буквальном смысле слова вооруженного до зубов. Я не верила в сказки мудреца из дальней башни королевского замка. А он, оказывается, не врал.