Тимофей Печёрин - Команда хоть куда

— Только дружков-пьяниц и шлюх с улицы тут не хватало, — выслушав этот гневный монолог, спокойно, но холодно отвечал Ролан, — не забывай, где находишься, будь добр. Если же нечем заняться… могу со своей стороны предложить поупражняться в фехтовании. Кроме того, в башне имеется неплохая библиотека.

Рывком привстав, Джилрой усмехнулся. И бросил на конфидента насмешливый же взгляд.

— Благородный сэр, похоже, не знает, — произнес он нараспев, — что кое за кем в детстве не бегала ученая прислуга с книжками под мышкой. «Ах-ах-ахоньки, давай выучим еще эту буковку… и эту циферку… а как пишется это слово? А сколько будет четырежды три?..» И этих «кое-кого», поверьте, в мире очень много. Потому-то насладиться умными мыслями и острыми чувствами, упрятанными в бумажные страницы, я не могу, увы! Простите великодушно.

Джилрой хотел изобразить поклон. Но сделать это, сидя на кровати, было не очень-то удобно. Получился неуклюжий кивок.

— Не за что, — в ответ бросил Ролан.

— Что до фехтования… как вы сказали? «По…испражняться»? — продолжал отповедь пленник, — то не думаю, что оно мне нужно. Я все-таки не хлюпик какой-то. За жизнь свою драться мне не впервой. Причем без всякого там махания шпагой и прочих трюков к восторгу впечатлительных дамочек. Пока шпагу вынимаешь, могут не раз бутылкой по голове отоварить… это я не о вас, благородный сэр.

— Что ж, — конфидент размашисто хлопнул в ладоши, словно давая понять, что все уяснил, и собеседник может в жалобах более не усердствовать, — если дел для тебя здесь и впрямь нет… думаю, ты не откажешься от поездки кое-куда. И хотя бы от небольшого приключения.

Услышав последнюю фразу, Джилрой лихо соскочил с кровати. И дурашливо крутанулся на одном месте.

— Да-а-а! — выдохнул он, сверкнув глазами, — услышал-таки Мергас мои молитвы. Нет, благородный сэр, от приключений я не отказываюсь. Особенно при наличии в них пр-рекрасных дев.

— Ну, прекрасных дев обещать не могу, — сказал Ролан почти виновато, — но, признаться, женщины здесь и впрямь замешаны. Да в немалом количестве.

Самое время перейти к тем мрачным вестям, что пришли в Каз-Рошал из Нэста и его окрестностей. И заставили Ролана, Крогера, Анику и Джилроя покинуть столицу. Да снова вместе отправиться в дорогу.

Пара полков, отряженных его величеством на охоту за Ковеном, кое в чем смогли к тому времени преуспеть. Счет пойманным ведьмам пошел уже на третий десяток. А убитым и того больше. Хотя до главной цели — нахождения убежища Ковена и его разгрома — было еще ох, как далеко.

С ведьмами, даже пленницами, особо не церемонились. Закованных в особые, зачарованные магами, кандалы, их конвоировали до Нэста. Где прислужниц лунной богини Урдалайи ждало короткое пребывание в тюрьме. А после — скорый суд и виселица. Вполне безболезненная смерть… о которой иные их товарки не вправе были и мечтать.

Этих, последних, готовых биться до последнего, обычно сжигали медленным магическим огнем. Или отрубали конечности и оставляли помирать у дороги. А на крайний случай разрывали лошадьми. Если уже самим королевским солдатам хотелось закончить поскорее.

Один из офицеров успел подметить, что вот так, в бою, погибать предпочитали все больше ведьмы старые, матерые, прожженные. Успевшие пропитаться пороками, как доброе жаркое — соусом. В плен же сдавался так называемый молодняк. Юные девушки, иногда почти девочки — позволявшие себе, в силу небольшого количества прожитых лет, вероятно, на что-то надеяться.

Как вот, к примеру, улов одного из полков в очередной день. Неприятностей совсем не предвещавший. Сначала разведчик обнаружил трех, недурных собою, девиц, что расположились на опушке леса. И под руководством старой сгорбленной карги готовились к шабашу.

А вот боевых рабов-мужчин, коими тоже успел прославиться Ковен, при этой группе не было. Вообще, попадались они теперь редко. Тем паче, многие погибли в первые дни противостояния. Стражники Нэста охотно поделились с королевскими солдатами впечатлением от схватки со всего одним рабом. Потому представителей мужской части Ковена убивали на месте. Причем, чаще всего, с расстояния. Не давая даже шанса сдаться в плен. И оттого, вероятно, оставшихся боевых рабов Ковен берег теперь как зеницу ока. В сражения не бросая, и где-то пряча.

В очередной раз, получив донесение насчет обнаруженных ведьм, командир полка велел в первую очередь устранить каргу-предводительницу. Уже зная, что готовность ведьмы сдаться в плен тем меньше, чем больше лет она успела прожить.

На устранение было послано два мага. Вполне достаточно, чтобы пробить возможную защиту, поставленную даже опытной волшебницей. А чтобы пленить девушек, командование направило целый взвод.

Та операция, уже не раз отработанная, прошла без сучка без задоринки. Старшая из ведьм погибла, сраженная парой магических стрел-молний. Молодые же ее товарки слишком перепугались при виде выскочивших к ним гурьбой солдат. Визжащие, девушки-ведьмы и не помышляли ни о каком сопротивлении. Так что без проволочек были закованы и для начала сопровождены в расположение полка. Точнее, в лагерь из палаток, разбитый посреди поля.

Сам полковник похвалил подчиненных за очередную маленькую и почти бескровную победу. А поскольку дело было уже вечером, конвоирование очередных пленниц решили отложить назавтра. А пока поставили подле них часовых, да и забыли на какое-то время.

В полку еще не знали, что расплата за успехи в этом противостоянии близка. А кабы даже знали — едва ли смогли поверить.

Темная же полоса для королевских солдат началась в ближайшую ночь. Точнее, ровно в то мгновение, когда в небе замаячили, закрывая звезды, многочисленные темные крылатые силуэты.

С полминуты крылатые тени покружили над затихшим полковым биваком. Будто присматривались-примеривались… ну да, впрочем, именно так — без всяких «будто». А затем устремились вниз.

Снизу крылатых гостей можно было принять за птиц. И только когда они почти достигли земли, дозорные смогли оценить истинные размеры непрошеных визитеров. Успев понять, что ростом те не уступают людям. А за счет крыльев даже кажутся больше — на первый и беглый взгляд.

Глаза летучих пришельцев поблескивали в темноте. Почти как у кошек.

«Что за дерьмо?» — успел спросить самого себя один из дозорных. Прежде чем в его шею вонзилось нечто тонкое, острое и металлическое. Вроде длинного гвоздя или очень большой иглы.

В следующие секунды в разных частях лагеря дозорные падали, один за другим. Сраженные такими же гвоздями-иглами крылатых пришельцев. И лишь двое сподобились при этом поднять тревогу. Причем один из них — из последних сил, уже упав на влажную от росы траву. И без горна, просто истошным криком. «Братцы… проснитесь… убивают!» вперемежку с другими словами, для письма не предназначенными.