Софья Ролдугина - Тонкий мир

– В каких, интересно?

– С детьми возятся, – охотно пояснила Энни. – Дафна все уговаривает Клода позволить ей слиться с духом, но «папаша» упирается и требует дождаться совершеннолетия. А близнецы жутко впечатлились своим пленением и теперь тормошат Серго и Роя, чтобы они научили их драться.

– Боевые малютки, – фыркнула Этна. – Серго их научит… ругаться и хамить женщинам.

Мы с Феникс обменялись многозначительными взглядами. Единорог все-таки припомнил нам оговорку про рыжую ведьму с характером, как у одноименного вулкана, и попросил – нет, потребовал! – чтобы мы его с ней познакомили. Я-то считала, что с него хватит и знакомства с Риан, после которого Серго еще долго подозрительно оглядывался и осторожничал, перед тем как сказать какую-нибудь гадость, но огненной мастерице это показалось хорошей шуткой.

Делать нечего, пришлось знакомить.

И вот теперь Серго отсиживается в горах, залечивая цветистый фонарь под глазом, который никакая регенерация не берет, а Этна начинает шипеть и плеваться, как только кто-нибудь вспоминает о единороге.

Феникс считает, что это любовь с первого взгляда. Сохрани Бездна. Я представляю себе такое семейство и стучу по дереву – авось пронесет.

– Не так уж он гад, – мечтательно улыбнулась мастерица огня, строя коварные своднические планы. – Между прочим, в восторге от рыжих.

– Ну вот пускай и перекрашивается и любуется на себя в зеркало, – мрачно посоветовала Этна. – И ко мне не лезет.

– От судьбы не уйдешь, – припечатала Айне, которая, кажется, вообще не слушала разговор.

– Это пророчество? – подозрительно осведомилась рыжая.

– Нет, философствования, – с сожалением отвергла предположение желтоглазая ведьма. – А жаль. Неплохой, в общем-то, человек… то есть ведарси.

– Ну и встречайся с ним, раз он тебе так уж нравится, – рассердилась Этна.

– Нет, – задумчиво протянула Айне. – У меня другой суженый…

Феникс посмотрела на нее и поежилась.

– Не, быть пророчицей – это жуть! Встречаешь человека и уже сразу делишь: этот друг, этот враг, а этот – так, побоку. Ужас!

– И не говори… – вздохнула наша пророчица.

На некоторое время воцарилась тишина. Не неловкая, как можно было бы подумать, а очень уютная – как бывает, когда люди понимают друг друга без слов. В кафе не осталось посетителей, кроме нас, и даже кассирша ушла куда-то вглубь служебных помещений. Радио переключилось на ретро-волну, донося до слуха мелодии песен, популярных едва ли не полвека тому назад. Запах кофе, оладий и сливок плыл в воздухе, мешаясь с доносящимся из фойе сигаретным дымом. От батареи исходил сухой жар, и, если закрыть глаза, можно было представить, что сидишь у печки.

Кажется, время остановилось. Иллюзия, конечно, но такая правдоподобная… такая нужная…

– А ты, Найта? – прервала молчание Джайян. – Чем займешься на выходных? Если нет планов, можешь присоединиться к нам с Птицей – мы собирались на концерт сходить, в магическую часть города. Менестрелька приехала, говорят, поет неплохо…

– Нет, спасибо, Джайян, – я с сожалением покачала головой. – Хотелось бы, конечно, пойти, но у меня на неделю вперед уже расписано. Завтра собираюсь съездить на пару дней в загородный дом, мама просила проверить, как там розы, пережили ли первые заморозки. Ну, и еще по мелочи поручений надавала. Может, в другой раз? Вы там вспоминайте обо мне, если куда соберетесь.

– Хорошо, – с готовностью кивнула подруга. – Если придумаем еще чего-нибудь, то обязательно тебе свистнем.

– А приличные ведьмы на свист не оборачиваются, – хихикнула Феникс. – Кстати вот, о приличиях. Мне кажется, или кассирша нам на что-то намекает?

Я перевела взгляд на прилавок, на девушку, выразительно косящуюся на часы… и охнула.

– Уже минут двадцать, как ей кафе закрывать пора. Ладно, девушки, расходимся, а то нас в следующий раз обслуживать не будут, – напророчествовала я, завязывая шарф. Он согрелся на батарее, и теперь медленно отдавал тепло.

– Будут, куда они денутся, – проворчала Этна, но все же начала собираться.

Через несколько минут кафе опустело.

Мы еще недолго потоптались на улице перед погасшей витриной, а потом стали прощаться. Айне ждали родители дома, Джайян – Птица и романтический ужин, Феникс уже давно позевывала, следя за минутной стрелкой, Этна… ну, у Этны, полагаю, были свои дела, в которые она просто не захотела нас посвящать.

Все разошлись в разные стороны. Я постояла и тоже медленно побрела к остановке – мимо забитых машинами улиц, мимо оранжевых фонарей, мимо площади с загодя развешанными новогодними гирляндами, мимо светлых окон торгового центра…

Я люблю ноябрь. Хорошее время на грани между разноцветной осенью и монохромной зимой. Казалось бы, все кругом серое, коричневое и белое, но приглядись – и увидишь, что по тусклыми покровами скрывается яркое, теплое сердце. Как кленовый лист в замерзшей луже. Это время, когда где-то глубоко внутри зреет предчувствие чего-то чудесного – нового года, нового начала…

Ноябрь – значит новая надежда.

У меня она пока все еще есть.

Глава 1. Попытайся еще раз

Мы живем в прогрессивный и комфортный век. Путешествовать сейчас – сплошное удовольствие. Хочешь – на поезд садись, хочешь – на автомобиль, хочешь – телепортируйся. На дальние расстояния можно портал организовать или самолетом…

Конечно, лететь к загородному дому было бы глупо. Но почему из всех видов транспорта я выбрала именно муниципальный автобус?!

Загадка ведьминской психологии. Чем больше возможностей тебе доступно, тем выше вероятность, что воспользуешься самым обычным и неудобным способом, чтобы перед носом не замаячило совестливое «злоупотребляешь!».

Раньше роль «регулятора» исправно выполняла инквизиция. Но после исчезновения Ордена канула в Лету эпоха официального контроля – к счастью или к горю. Многие одаренные почувствовали себя гораздо свободнее, несмотря на курсирующие слухи об исчезновении ведьм низших рангов, обращенных вампиров или магов без лицензии. И кое-кому эта новая свобода основательно снесла крышу. И, ловя краем уха в вечерних новостях фразы вроде «таинственный врыв газа», «новый кровавый маньяк» или – все чаще и чаще! – «преступника постигла мистическая кара», я не могла не ностальгировать по прежним, упорядоченным временам. Приходилось признать, что Смотрители все же были необходимы – как институт контроля.

Впрочем, все это – лишь досужие размышления зевающей эстаминиэль.

Меня нещадно клонило в сон. Водитель, видимо, очень любил поговорку «береженье лучше вороженья», и поэтому полз по обледеневшей дороге с такой мизерной скоростью, что на каком-то отрезке нас обогнала снегоуборочная машина. Впрочем, недовольных в салоне не было. Да и в целом народу на рейс набралось немного, всего с десяток человек: бабушки и дедушки с непременными баулами, молодежь с лыжами, пара мрачных женщин среднего возраста, которых, наверное, матери-свекрови в преддверии праздников погнали на дачу за консервированными огурцами. Пару остановок назад в автобус зашел не совсем трезвый дяденька с рюкзаком за спиной и, по непонятным мне причинам, сел рядом, хотя свободных мест было предостаточно.