Иар Эльтеррус - Книга I. Пробуждение

В кабинете, как выяснилось, находился еще один человек, но Кенрик его сперва не заметил. Скользкий какой-то, одним своим видом вызывающий отвращение молодой мужчина, с губ которого не сходила снисходительная ухмылочка. Юноша едва не вздрогнул, только крайним напряжением сил удержавшись от этого, и покорно отдал ему дорожный мешок со своими скудными пожитками. Ничего запрещенного к провозу он с собой не имел, поэтому не нервничал по поводу досмотра. А вот допрос Кенрика беспокоил, и сильно. Что говорить? Правду? Ни в коем случае! Знает ведь, что творят с потенциальными визуальными магами в той же Тории. Видел костры и колесования! Правда, здесь другая каверна, другая страна со своими законами. Ходят даже слухи, что здесь визуальных наоборот уважают, что здесь им раздолье. Но так ли это? А вдруг нет? Лучше не рисковать, мало ли…

Юноша понятия не имел, что в этот момент совершил самую страшную ошибку в своей жизни, что, скажи он правду, его судьба стала бы совсем иной, не довелось бы пройти через все, что ожидало впереди. Не раз в будущем Кенрик проклинал себя за глупость, но прошлого было не вернуть. Ведь, в отличие от его родной каверны, в этой визуальные маги действительно ценились. Сообщи он, что обладает даром к визуалу, юношу бы проверили и за счет казны отправили в столицу, учиться в Антрайне — Академии Визуальной Магии. Опять же за счет казны.

— Насколько я понимаю, вы не из каравана? — поинтересовался допросчик.

— Вы правы, почтенный, — кивнул юноша. — Просто примкнул к нему. Никто не станет ради одиночных путников активировать портал.

— Это уж точно, — как-то странно усмехнулся игмалионец. — Что ж, приступим. Можете называть меня да-нери Хеннор. Разговор нам предстоит долгий, так что располагайтесь поудобнее. Итак, кто вы? Откуда?

— Кенрик Валльхайм из вольного города Ронгедорма, да-нери. Вот мои документы.

Он выложил на стол подписанную на торийском пограничном пункте портала потрепанную подорожную, полученную еще перед изгнанием из родного города. Да-нери Хеннор изучил ее, особое внимание уделив печатям пограничных служб, а печатей этих там хватало — за последние пять лет куда только судьба Кенрика не забрасывала. Правда, добравшись до городка, невдалеке от которого располагался портал, он два года не двигался с места, пытаясь заработать денег на переход. И сумел сделать это буквально чудом.

— С какой целью вы посетили королевство Игмалион? — положил подорожную на стол допросчик.

— Эмиграция… — с трудом выдавил из себя юноша. — Я слышал, что в Игмалионе любой может поступить в университет. Я хорошо умею работать с информацией. С архивами. У меня рекомендательные письма есть… там в мешке…

Он показал подрагивающим пальцем на стол у окна, на котором помощник допросчика разложил его вещи. И осматривал каждую чрезвычайно внимательно, что-то записывая в своей тетради. Кенрик не понимал, что происходит — досмотров он проходил немало, но столь дотошного еще ни разу не бывало. Чем мог заинтересовать пограничную стражу королевства нищий писарь?..

— Письма мы обязательно посмотрим, — кивнул допросчик. — Позже. Но скажите, почему вам не сиделось в родном городе? Разве там нет университетов?

— Один есть… — неохотно признал юноша. — Но туда так просто не поступишь. Обучение стоит очень дорого, у моего отца не было столько денег.

— А кто ваш отец?

— Старший писарь городской управы вольного города Ронгедорма.

— Вы во второй раз повторяете — «вольный город», — нахмурился да-нери Хеннор. — Что это значит? Что город не принадлежит ни одному государству?

— Именно так, почтенный, — подтвердил Кенрик. — Ронгедорм — город-государство. Вокруг него расположены десятки мелких стран и таких же вольных городов.

— И никто не пытается взять их под свою руку? — удивленно приподнял брови допросчик.

— Многие пытались, — ответил юноша. — Последний раз это случилось около пятнадцати лет назад, герцог Новайра тогда решил захватить все, что сможет. Но вольные города выставили объединенное войско и размазали его полки по земле.

— Надо же… — удивленно покачал головой да-нери Хеннор. — Но вы так и не ответили почему вам не сиделось дома. Что заставило вас уйти?

— Меня изгнали… — едва слышно прошелестел Кенрик, в уголках его глаз блеснули слезы. Воспоминания о случившемся до сих пор жгли душу огнем обиды.

— За что? — тут же насторожился допросчик.

— Я, работая с документами в городском архиве, случайно забрался в запретную его часть… — понурился юноша, решив не скрывать ничего, кроме главного. — И прочел кое-какие старые документы. Рассказывающие правду об основании города, полностью опровергающие общепринятые легенды. Сказал об этом отцу, а он побежал в магистрат и доложил… Он меня предал… Меня тем же вечером арестовали…

— И вас после этого всего лишь изгнали?! — изумился Хеннор. — У нас бы вас тихо удавили, пока не успели проговориться. Ронгедормские магистры, или как их там, очень гуманно с вами обошлись, молодой человек.

— Может быть… — сжал кулаки Кенрик. — Но отец…

— Ваш отец поступил абсолютно верно, — насмешливо бросил допросчик. — Если бы вы немного подумали, то и сами поняли бы это.

— Верно?!. - расширились глаза юноши. — Почему вы так считаете, почтенный? Ведь он предал родного сына!

— Давайте разберемся, — еще более насмешливо предложил да-нери Хеннор. — У вас есть братья или сестры?

— И те, и другие…

— Все ясно. Теперь предположим, что ваш отец не донес. Вы бы рассказали о своих находках друзьям или приятелям?

— Ну, наверное…

— Вот видите? — усмехнулся допросчик. — Из этого следует, что по городу пошли бы ненужные слухи. И кто-то другой обязательно довел бы их до сведения магистрата. Там бы быстро выяснили источник. И нейтрализовали его. То есть, всю вашу семью либо обвинили бы в предательстве и казнили, либо тихо уничтожили бы. А так обошлось только вами. И то — вас даже не казнили, а всего лишь изгнали. Что же получается? Да, лично вас отец предал, но спас тем самым остальных своих детей. Как бы вы сами поступили на его месте?

— Не знаю… — пролепетал юноша, никогда до сих пор не смотревший на происшедшее с такой точки зрения.

Перед его глазами стояло виноватое лицо отца. Лицо, в которое он, уходя, с презрением плюнул. А дело-то вон в чем… Папа младших спасал… Трое Благословенных! Да почему же этот мир так гнусен?! Почему ради того, чтобы спасти одного, нужно предать другого?! В ушах звучали едва слышные слова: «Прости, сынок… Я не мог иначе…» А он в ответ плюнул и проклял… Сказал, что у него нет больше отца. Гроша не взял, швырнув протянутый им кошелек в пыль, и ушел не оглядываясь. И как же Кенрику сейчас было стыдно…