Светлана Ушкова - Запретный ключ

Ознакомительный фрагмент

Я скользнула глазами по раненому боку разноглазого, но наполовину застегнутая рубашка предоставляла обзор накачанного торса и лишь части бинтовой повязки. Мое тело снова начало гнуть свою линию и тянуться к этому незнакомцу. Громко сглотнула.

— А вчера такая разговорчивая была. — Мужчина изогнул одну бровь и криво усмехнулся. — Завтрак будет?

Страх моментально сменился злостью. Нет, вы только подумайте: я его, можно сказать, на улице подобрала, подлечила, а он еще и наглеет!

Пока я зло дышала и подбирала приличные слова для ответа, мужчина приблизился к самому носу. Любопытный орган тут же сигнализировал, что ему нравится, как пахнет разноглазый! Безумно захотелось прижаться.

От резкой смены настроения я впала в ступор. Да что такое происходит? Быстро зажмурилась и прикусила губу. Точно, надо себе парня искать, а то тело без ласки готово уже на маньяков бросаться!

Внезапно меня приподняли над полом и переставили подальше от окна. Теперь на улицу смотрел он. Я же любовалась видом сзади. Глаза скользили по мужской фигуре: начали с широких плеч и спустились до низа спины. И откуда такие красавцы берутся? Наверняка где-то есть заповедник. А этот сбежал, и вчера его пытались возвратить в естественную среду обитания.

— Ну, завтрак будет?

Вздрогнула и вернулась к реальности, где все красавцы — грубияны и маньяки-душители. И чего меня к этому индивидууму тянет? Я, конечно, все понимаю: отношений с противоположным полом у меня уже давно не было. Но не настолько же, чтобы на потенциальных убийц вешаться!

— Будет, — передразнила я противным голосом и в раздражении убрала за ухо выбившуюся каштановую прядь. Заколебал командовать!

Все то время, что я демонстрировала кулинарное мастерство и ваяла омлет из двух последних яиц, мужчина смотрел в окно.

— Слушай, может, хоть поблагодаришь? — не выдержав, буркнула я.

— А должен?

— Считаешь, что спасение твоей жизни вполне оплачивается пятью длинными синяками на шее и нервным срывом?

Мужчина задумался, потер подбородок и выдал:

— Сейчас у меня с собой нет достаточной суммы, но как только…

Я обреченно махнула рукой.

— Забудь. Все с тобой ясно: очередной материалист, меряющий все деньгами. — Указав на место за столом, я поставила тарелку с завтраком и кружку кофе. — Ешь и думай, как до дома будешь добираться. А я пойду свой горшок цветочный заберу.

Разноглазый отвлекся от изучения черного напитка и насмешливо приподнял бровь.

— А не боишься?

— Чего? Что ты меня обворуешь? — усмехнулась в ответ.

Брать у меня нечего, а пятьсот рублей я ему и так собиралась отдать, чтоб вызвал такси и валил на все четыре.

— Сдалось мне твое барахло. — Он сначала разозлился, а потом иронично заявил: — Хотя можешь не бояться. Дураки обычно поразительно живучие.

Фыркнув, гордо удалилась со сладкой мыслью: «Сам дурак живучий!»

В этот раз к походу на улицу я подготовилась более тщательно: вместо балеток надела кроссовки, вместо вязаной кофты — ветровку.

Серое утро встретило меня холодной изморосью и противным ветром, который так и норовил затолкать под капюшон как можно больше висящих в воздухе мелких капелек. Я поежилась и направилась к месту вчерашнего побоища, старательно перепрыгивая лужи.

Горшочек и деревце по-прежнему сиротливо лежали на земле и ждали хозяйку. Беглый осмотр показал, что авокадо распрощалось с парой веточек, а горшок треснул до середины.

От столь печального зрелища во мне проснулась внутренняя злюка. Правильно я этого грубияна приложила, а то дурой обозвал, извиняться и благодарить причин не нашел. Да если бы не я, так бы и убили! Умник хренов!

— Девушка, вам помочь?

Приятный мужской голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. За размышлениями я и не заметила подошедшего голубоглазого блондина. Он широко улыбался и протягивал руку. Вот только принимать помощь ой как не хотелось. Распознать в нем «дружка» моего гостя было раз плюнуть. Длинные волосы, тот же фасон одежды и неизменные высокие сапоги.

Я осмотрела улицу в поисках адекватных прохожих, но — увы. В пустыне и то более людно!

— С-спасибо, н-не над-до, — пробормотала я и медленно попятилась, пока не уперлась во что-то твердое. Локоть моментально оказался в капкане.

Быстро обернувшись, я увидела, что схвачена каким-то лысым качком со шрамом через пол-лица. При этом мужик зло усмехался и поблескивал черными глазами.

— Мы очень хотим вам помочь! — вновь пропел блондин все тем же приторно-сладким голосом.

Похоже, нервное сглатывание комков страха входит у меня в привычку.

— Это ваш цветочек? — поинтересовался светловолосый ролевик, указывая на авокадо в моих руках.

Я помотала головой. Типа, мы знать не знаем, чей горшок, и вообще мимо проходили. Но руки, противореча ответу, поплотнее перехватили «сокровище».

— Ну-ну, врать нехорошо и очень опасно, — вкрадчиво сообщил парень и подошел почти вплотную.

Во избежание нового удушения призналась:

— А если и мой, то что?

— Веди.

— Куда? — Корчить дуру, так до последнего.

— Домой, девушка, домой.

Вместо ответа я хотела закричать, но передумала, когда подтянулись еще два ролевика. Напугало не увеличившееся количество моих потенциальных убийц, для этого и одного разноглазого вполне достаточно. Просто у вновь прибывших обнаружились мечи в пристегнутых к поясу ножнах. Если мальчики-мажоры безбоязненно ходят с холодным оружием средь бела дня, то искать спасения у блюстителей правопорядка бесполезно. Да и как искать это самое спасение, если ролевики-уголовники обступили со всех сторон? Раз пикнешь — тут же и прибьют.

— А зачем домой? — решила я потянуть время.

Может, разноглазый увидит этот беспредел в окно и поможет. Хотя кого я обманываю? В лучшем случае смотает удочки и даст деру. Но это тоже вариант.

Блондин приблизился вплотную, взял меня за подбородок и заглянул в глаза.

— Ведь ты там спрятала Ровала?

Губы опять онемели. Значит, разноглазого зовут Ровалом. Странное имя, да и для фамилии необычно звучит… Прозвище, что ли? Гипнотизер криворукий, хоть бы возможность врать оставил. А то: «Про меня ни слова!»

— Можешь не отвечать, — дружелюбно заверил голубоглазый.

И тут началось что-то с чем-то…

Черные зрачки в мужских глазах расширились настолько, что практически проглотили всю синеву радужки. Я смотрела в омуты и не могла оторваться, а голова взорвалась болью, обжигающей и тошнотворной. Вырваться и с чистой совестью «излить душу» не получилось — лысый ухватил за второй локоть.