Светлана Багдерина - Не будите Гаурдака

— Не смею вас удерживать, — спесиво вздернулась верхняя губа и голова атлана. — Если иностранные гости предпочитают трущобы дворцу, так тому и быть.

— Мы тоже были рады с вами познакомиться, — лучезарно улыбнулась принцу Сенька.

Когда за наследником Тиса и Иваном закрылась входная дверь, антигаурдаковская коалиция, оккупировавшая дом с негласного попустительства расстроенного хозяина, снова собралась вокруг постели волшебника.

— Ну, как он? — было первым вопросом всех.

Фикус, не глядя на гостей, встал и поклонился.

— Пока изменений нет, ваши величества, ваши высочества.

— Хель и преисподняя… — досадливо скривился отряг. — Уже час, наверное, прошел!..

— Я буду считать успехом, если он очнется хотя бы завтра, ваше величество, — снова склонил голову лекарь.

— Ничего, у него голова крепкая! — стараясь убедить, скорее, себя, чем кого-либо еще, проговорил Олаф. — У Ахмета в гостях нас тогда вон как завалило — и ничего!

— Это Ивана тогда вон как завалило, — ворчливо поправила конунга царевна.

— Вот я и говорю — Иван отрубился, а Агафону хоть бы что! — бодро гнул свою утешительную линию рыжий воин.

— Боги всемогущие что-нибудь да обрушивают на наши бессчастные головы… — кисло вздохнул менестрель с кресла, не отрывая от обоих глаз медные монеты, что тоже жизнеутверждающих ассоциаций у наблюдателей не вызывало.

— Если бы боги — я бы как-нибудь договорился, — безрадостно хмыкнул отряг.

— А кто ж еще? — не желал отказываться от своей теории бард.

— Кто-кто… — пробурчала Сенька, покосилась на притихшего на банкетке в углу лекаря, и чуть тише договорила: — Ренегаты в пальто…

— Думаешь, это они? — непроизвольно потянулась к топору рука Олафа.

— А кто еще? — обвела друзей вопросительным взглядом в поисках иных теорий царевна. — Больше некому. Не истуканов же и вправду винить…

— А мне кажется, — тихо заговорила гвентянка, — что это был кто-то другой.

— Если вообще не сами големы неожиданно ополоумели, — Кириан поднялся, взволнованно пробежался пальцами по струнам лютни, оборвал мелодию на половине такта и подошел к окну. — Кто сказал, что такого не может с ними быть? Кто про них тут вообще хоть что-то знает, кроме того, что они большие, тупые и делают то, что написано на каком-то схеме?

— Почему вы так решили, о хитроумные пришельцы с туманного Гвента? — недоуменно хлопнул пушистыми ресницами калиф.

— Потому что сначала я тоже думала, что ренегаты, — медленно, словно не привычная к объяснению своих мыслей, заговорила принцесса. — Но потом меня осенило, что если бы они хотели на нас напасть, то они не стали бы ждать, пока мы приедем в Арену, и не стали бы натравливать на нас этих чудовищ. Можно же было сделать все проще и быстрее! Где-нибудь в городе, например. В музее, у фонтанов, на улице, наконец!

Среди товарищей воцарилось нервное молчание.

Новая версия нравилась им еще меньше старой: если ренегатов они знали и понимали, то кто-то еще, таинственный, без видимых им причин принуждающий приличных големов нападать на людей, мог бы скоро заставить подпрыгивать от каждого шороха и бояться теней. По сравнению с ней вариант о вдруг и просто так сошедших с ума големах казался почти сказочно привлекательным, в который хотелось верить изо всех сил.

Но не верилось.

— Может быть, Сель, ты и права… — первой нарушила тишину Серафима. — Но я вот тоже подумала… конечно, это всё — сплошные домыслы и вымыслы… но мне отчего-то пришло в голову… да, это глупость какая-то, сама знаю, но… Короче, мне подумалось, что если бы ренегаты атаковали нас в открытую, это было бы безусловным нападением. А вот так, через големов… вроде как несчастный случай. Потому что Кириан ведь правильно сказал: кто и что про них тут знает? Напали — значит, взбесились. Они виноваты — и больше никто. Ну, и мы еще… что среди бела дня поперлись, куда приличная местная знать без накладных усов не ходит…

— Но зачем реньим гадам нужно притворяться?! — свирепо нахмурился отряг, щелкнул досадливо по лезвию топора номер двенадцать, и тот согласно отозвался на слова хозяина коротким басовитым звоном. — Зачем?! Раньше они не очень-то прятались!

— А, может, они боялись Агафона? Или хотели застать нас врасплох? — отвернулся от окна менестрель.

— Агафон и в Арене был с нами, — резонно заметил калиф. — А врасплох они могли нас застигнуть и в городе, как мудро провещала принцесса северных ветров, несравненная Эссельте!

— И еще один хороший вопрос… — угрюмо вздохнула Серафима. — Если это были не просто спятившие со своих схемов долдоны, откуда тот, кто натравил их на нас, узнал, что мы будем там?

— И случайно или нет его пышноцветущее высочество умотало в это время чаи с хозяином гонять? — вспомнил разговор царевны с Рододендроном и произнес менестрель.

Глаза Эссельте расширились от изумления и ужаса:

— Вы думаете… что големов натравил на нас Тис?!..

— Тис?..

— Да! Он ведь знал, что мы там будем! А еще вспомните музей — правда, мы с Симой там толком ничего поглядеть не успели, но ведь фигурками солдат и демонов там управляют маги-имитаторы!

— Аниматоры, — машинально поправил бард.

— Какая разница! — нетерпеливо отмахнулась принцесса. — Смысл в том, что они могли бы заставить и этих истуканов делать то, что хотят, а не то, что написано на их схеме!

— Но ему-то зачем нас убивать? — недоуменно наморщил рассеченный лоб юный конунг.

Но не успела Сенька высказать ранее пришедшее ей в голову возражение и этой теории, как Эссельте с негодованием поднялась с кресла и уперла кулачки в бока.

— Он боится, что мы найдем наследницу! — убежденно заявила она, и с гневом воззрилась на знахаря, все это время затаившейся мышью сидевшего в самом темном углу. — Которую мы, на самом деле, никогда не найдем из-за упрямства одного бесчувственного истукана!

— Голема? — не сразу уловил Олаф полет метафоры.

— Голем на его месте был бы сообразительней! — сердито воскликнула девушка. — И понял бы уже двести раз, что мы не в игры здесь играем, и что на кону стоит судьба Белого Света!

Из дальнего угла, оккупированного королевским медиком, донесся тяжелый вздох.

— Я… это понял… ваши величества, ваши высочества… И если обещания ее высочества принцессы гвентянской Эссельте насчет убежища Вишне в любой другой стране остаются в силе…

— Да, конечно!

— …то я скажу, где ее можно найти. Вернее, кто может знать, где она прячется.

Чтобы добраться до цели, у маленького отряда из Олафа, Кириана, Сеньки и Фикуса ушло два часа. Два часа проплывающих мимо и сливающихся в одну бесконечную картину портовых кварталов, причалов, складов, рыбачьих халуп, перевернутых на ночь лодок, напоминающих выбросившихся на берег дельфинов, таверн, кузниц, плавилен, домов удовольствий… Два часа торопливого пути сквозь толпы снующих горожан и гостей столицы в непрерывном ожидании магического удара сбоку, сзади или со всех сторон сразу.