Влад Прогин - Охотник за страхами

Я выковырнул всплывший образ девицы из головы и как следует запомнил ее. Серые волосы, средний рост, родинка на нижней губе и черные глаза. Достаточно красивая и все же неприметная. Родинка, наверняка, грим… Пружинящая походка, свойственная воинам, а не благородным дамам или их прислуге, ее немного выдает, хотя она это и умело скрывает.

— Спасибо за помощь, мы найдем ее.

Телохранитель кивнул и перекрестился.

— Пожил свое — надо и чшесть знать. Прощайте.

Я вздохнул и перекрыл поток энергии. Тело обмякло и застыло на полу.

— Джонатан, насколь…

— Все как он и сказал. Отравленный плод порезали и присыпали салатом. Дегустаторы пробовали лишь немного сверху, а яд был в глубине. Если бы Мари не отказалась от привычного рациона…

— Выходит, Алькор, Вы спасли мне жизнь? — произнесла Мари.

— Затем я и здесь… Джонатан, всех служанок, которые прислуживали за столом, сюда! Я вытащил из памяти покойного образ предполагаемой убийцы.

— Быть может, сначала отведем Мари в ее покои?

— Не думаю, что это хорошая идея. Это вполне мог быть и отвлекающий маневр.

Два телохранителя и Джонатан заслонили Мари, а стражники сопроводили в зал служанок и выстроили их в шеренгу, замыкал которую напуганный до смерти повар. Мне достаточно было пробежаться по ним взглядом, чтобы понять, что той самой красотки среди них не было.

Чистая работа. Она уже может быть далеко.

Я задумался. Служанки не могли не видеть ее. Но и повода врать у них нет — прислуга на кухне здесь весьма и весьма хорошо оплачивается, но оглашать описание — так можно спугнуть убийцу. Хотя… Грим наверняка там присутствует.

— Ваше Величество, боюсь, мне потребуется Ваша помощь.

— Я Вас слушаю, маэстро.

— Среди служанок нет той, что принесла отравленное блюдо, а оглашать ее описание считаю не нужным. Вы можете прочитать их память? Этот небольшой трюк мне, увы, не по силам.

— А описание преступницы?

— Я могу ее подробно описать. Не думаю, что Вам будет… комфортно вновь читать мои воспоминания.

От упоминания содержимого моей головы Мари передернуло. Бьюсь об заклад, она теперь и под пыткой не будет лезть в мои мысли.

— Хорошо, Алькор. Мне кажется, я в состоянии определить, если память человека стирали, подвергали гипнозу. Но это займет некоторое время.

— Хорошо. Спасибо. На всякий случай я здесь.

Пока Мари обрабатывала служанок и поварих, мое внимание привлек паренек лет пятнадцати, одетый в алую униформу. Должно быть, это был паж или вроде того… Я не слишком разбирался в местных дворцовых чинах, да и не было особого желания. Из весьма обширной информации о нормах местной дворцовой жизни я только пробежался по разделу про этикет и запомнил десяток общепринятых обращений да немного пробежался по истории.

Парень явно старался не заплакать и не сводил глаз с тела отравленного телохранителя. Недолго думая, я подошел к нему. Стоило ему увидеть меня, как он себя одернул.

— Чем могу помочь, маэстро Алькор?

— Как тебя зовут?

— Майкл.

— Отлично, Майкл, мне нужна твоя помощь. Я хочу своей магией доставить убийце несколько неприятных минут, скажем так.

— Он заслуживает смерти! Мартин был хорошим человеком, добрым и отзывчивым!

— Конечно. Ты мне поможешь?

— С радостью. Что от меня требуется?

— Мне нужны тараканы.

Удивлению паренька не было предела.

— Тараканы?

— Да. Живые. Около трех, а лучше четырех десятков в какой-нибудь коробке, из которой они не выберутся.

— Это не проблема, дворец кишит ими!

— Отлично — я извлек монету — и пусть об этом никто не знает, так лучше.

— Не надо денег, маэстро. Мартин был моим другом, и я рад помочь. Вам особо крупных или помельче?

— Помельче. А деньги возьми. Любой труд должен оплачиваться. Ты знаешь, где меня найти.

Майкл поклонился и ушел, а я подошел к злополучной тарелке с отравленным салатом и извлек тоненькую алую дольку смертельно опасного фрукта.

— Это декоративное растение, растет в садах вельмож, есть и во дворце — произнес Джонатан, стоявший рядом — Цветы красивы, но плоды ядовиты. Однако яд действует несколько иначе, насколько я знаю, небольшая долька не смертельна, хотя и вызывает недомогание и жуткую боль в мышцах… Но действует яд через несколько часов, не сразу. Должно быть, к яду что-то еще добавили.

Я кивнул.

— Мне стоит объявить поиски убийцы по Вашему описанию?

— Нет. Объявите, что мы ищем лысого мужчину средних лет со шрамом в форме молнии на лбу слева, повязкой на правом глазе и рыжими волосами — на ходу придумал описание я..

— Но…

— Убийца наверняка получила контракт. А значит, денег не будет, покуда контракт не выполнен. Следовательно, ей придется попробовать еще раз. Пусть думает, что мы пошли по ложному следу, а мы будем начеку.

— Хорошо, Маэстро.

— Скажите людям, чтобы с Мари глаз не спускали. Она все еще в опасности.

— Разумеется, не первый день на службе. У нас подобное стабильно два раза в неделю вот уже месяц!

Тем временем Мари остановилась, прочитав память одной из служанок, а потом подозвала к себе одного из телохранителей.

— Томас, мне кажется что Вам стоит оставить службу в моей личной охране.

— Как прикажете, ваше Высочество, но позвольте узнать, в чем состоит ваше недовольство моей службой?

— Ты служил мне верой и правдой — в глазах Мари промелькнула искорка — Но свадьбу откладывать нельзя…

И служанка, чью память бесцеремонно прочитали в интересах безопасности, и телохранитель были просто шокированы новостью и тупо глядели на Мари.

Где-то в душе у меня что-то повернулось, заныло, и я отошел в сторону, стараясь не дать приступу перерасти в нечто серьезное. Я уже почти сам поверил в то, что мой удел — уныние и одиночество. И с каждым днем становится только хуже. Иногда, когда видишь чужое счастье, заставить себя улыбнуться и порадоваться за других бывает слишком тяжело… Я закрыл глаза, очистил мысли и досчитал до десяти.

— Что такое, Маэстро?… Я… Я и подойти близко не могу, страшно — произнес Джонатан.

— Все в порядке, сейчас пройдет. В этот раз приступ не сильный…

— Может, Вам стоит отдохнуть?

— Все нормально, они не от этого.

После того, как я справился с собой, мы осмотрели комнату Мари перед тем, как она изволила лечь спать. Я решил воспользоваться своим правом отдыха, и ушел в отведенные мне покои, но пока спать не спешил. Иногда бывает полезно жить пятидесятишестичасовыми сутками — пока остальные спят, успеваешь многое сделать…