Тереза Тур - Часть вторая (СИ)

— Я — в Академию, — вскочил сын. — Надо еще успеть заявку подать. На соревнования. Рэм спрашивал. Мам, представляешь, там есть бои в парах. Мы с ним всех просто порвем. И… ты точно скучать без нас не будешь?

— Буду, — нахмурилась. — Поэтому — на выходных — домой. А это уже послезавтра.

— Все. Побежал. Дел невпроворот. Я улыбнулась — и вышла на улицу. Всю ночь мел снег — и я приготовила лопатку, чтобы откапывать пыжика. Вышла — и удивилась. Моя машина единственная не изображала из себя сугроб.

— Спасибо, — громко сказала я, понимая, что виновник этого чуда где-то рядом.

— Только я могу попросить не присутствовать при наших посиделках с Луизой? Мы будем сплетничать. Услышала, как хмыкнул кто-то неподалеку. Расценила это как согласие — и отправилась на работу. На столе в аудитории меня ждал листок бумаги.

«Ты любишь апельсиновый сок и лимарру. Относишься к своей машинке как к живому существу. Очень любишь книги — но я это и так знал. Удивлен, что на работу ты ходишь в серых костюмах. Думал, что ты здесь как и дома — в синем. Хотел написать про длину юбок… Про то, что брюки тебя недопустимо облегают… Понял, что мы поругаемся. Хочу спросить: а какие цветы ты любишь?»

Засмеялась — пассаж про брюки-юбки повеселил. Цветы… Задумалась. Любимых цветов, честно говоря, — не было. Как-то любые цветы — красиво и приятно. Поэтому решила сказочному принцу дать вполне себе сказочное задание. Он маг? Принц? Вот пусть и придумает что-нибудь. Взяла ручку и ответила: «Подснежники».

Ричард, продолжая оставаться невидимым, придвинул к себе листочек и быстро вывел:

«А драгоценности?»

Фыркнула и написала ответ: «Спроси о трагической судьбе императорских жемчугов».

«Это в которых ты была на приеме? Любимые жемчуга покойной императрицы, жены Фредерика? И что с ними сталось?»

«Я их поменяла на бутылку коньяку».

В лекционном помещении раздался хохот.

— Прекрати, — зашипела я. — Студенты сейчас войдут. И в дверь ввалились студенты. Шумною толпой…

После лекций я встретилась с Луизой.

— И как вы думаете, к какому решению придет Денис? — спросила я у нее. — Он останется здесь или примет предложением императора и станет служить у него?

Мы сидели в кофейне, радовали себя пироженкой — и общались.

— Я не знаю, к какому решению придет мой… любимый, — добавила Луиза после какой-то паузы. И я поняла, что ее смущают отношения с Денисом. — Но, как бы то ни было, я поддержу его во всем.

— Вы счастливы? — тихо спросила я.

— Да, — она улыбнулась искренне и по-детски открыто.

— Вы знаете, я ведь ощущаю себя невестой — молодой, беззаботной, красивой. Любимой… Со мной такого не происходило. Никогда.

— А Ричард? — вырвалось у меня.

— Когда-то я была увлечена им, — в голосе у нее появились аккуратные нотки — словно она извинялась. — Но таких чувств как сейчас… Не было. Симпатия, конечно, была. Нежность… Но вот так… ярко… Я себя еще не ощущала. Словно я начала жить.

— А почему не сказали Денису, что вы меня знаете?

— Я…собралась, — потупилась она.

— И что же вам помешало? — улыбнулась я, кажется, начиная понимать, в чем дело.

— Это так глупо… Ревность, — выдохнула Луиза — и густо покраснела. — И еще где-то зависть.

— Вы подумали, что мы с Денисом…

— Любовники, да…

Я невесело рассмеялась. Что-то народ меня подозревает в неимоверном количестве любовников… На мою-то скромную душу населения.

— Простите…Мы, уже вернувшись после того, как я получила помилование, говорили с Денисом обо всей этой истории. И я поняла, что из-за глупости подвергла свою жизнь опасности.

— С другой стороны, именно благодаря этому все разрешилось. Может — и хорошо. Не надо скрываться. Можно просто строить свою жизнь дальше — и быть счастливой. А как вы вообще познакомились?

— Случайно, — улыбнулась Луиза. — Вы знаете, похоже, в жизни все самое лучшее происходит случайно.

Она сделала глоток кофе, задумалась, вспоминая.

— Первые дни в этом мире. Первые самостоятельные шаги. Я… совершенно растерянная. Как снять жилье? Что такое пластиковые карточки? Как превратить золотые монеты или украшения в ваши бумажные деньги?

Я представила себе милейшую баронессу у нас…где-нибудь на Сенной. С ее обычными сережками стоимостью с однокомнатную квартиру…

— Алан решил все взять на себя. Забрал браслет с камнями помельче — и пошел в магазин. Там было написано «Скупка». Охранники отняли у него браслет. И вызвали полицейских. Обвинили моего сына в том, что он вор. Представляете? Еще б я не представляла.

— Алан связался со мной, назвал адрес, сказал, где он находится. Я прибежала. Меня попросили предъявить паспорт. Я…

— И тут появился Денис, — улыбнулась я.

— Зашел в то отделение полиции просто по своим делам, — кивнула Луиза. — Он спас нас. Причем — как-то легко, мимоходом. Нам даже браслет отдали обратно. Денис поехал с нами в тот магазин. Потом — помог нам продать браслет, определиться с жильем. С документами.

— И как вы объяснили ему, что у вас нет ничего?

— Сказала, что мы с сыном сбежали — и скрываемся. Он еще нахмурился. И помог.

Я кивнула — на тот момент Денис думал, что я мертва.

— И все случилось… быстро. И легко. Как будто это было предназначено судьбой.

— А как Алан отнесся? — спросила я.

— К Денису? — Один раз попытался устроить скандал, что эта связь — не достойна меня. Денис с ним поговорил. И сын как-то быстро успокоился.

— Ежики были подавлены, — пробормотала я.

— Именно так и сказал Денис. Он еще добавил, что так говорила его замечательная преподавательница. Они считал вас погибшей. Тогда же я и поняла, что это ваш знакомый. И очень стыдно, что я…

— Перестаньте.

— Вы понимаете, у меня, кроме Алана и Дениса, остались только вы и Ричард. Больше никого.

— А ваша семья?

— Нет семьи. От меня же отрекся не только род моего мужа.

— Как это?

— Моя семья тоже отреклась. Сразу же, на первом заседании. Даже опередив барона Кромера — глаза женщины сузились, она побледнела. И только тут я поняла, сколько же пришлось пережить этой маленькой, хрупкой женщине. И какая силища в этой остроносенькой худенькой блондинке. Баронесса-Одуванчик. Вот только каждая белая пушинка этого одуванчика — маленький острый кинжал. И биться эти шпаги-лилипутики будут до последнего. Даже с великаном.

— Странные у аристократов родственные отношения, — удивилась я.

— И вы не очень-то хотите возвращаться?

— Я не знаю.

— А Алан?

— Он как раз хочет вернуться. В Академию главным образом. Говорит, что здесь ему скучно.