Легенды острова Джерси - Эррен Майклз

вокруг ветки и завязывая ее узлом, как только мог.

— Ты думаешь, это удержит меня, маленькая кукушка?

— Ненадолго, — согласился Эмори, — хотя, полагаю, достаточно долго.

Кривой фейри начал сердито царапать веревку своими грязными когтями. Пенька начала истираться, но держалась крепко.

Легким прыжком Эмори спрыгнул с ветки вниз, в долину. Когда он ударился о землю, одна из его лодыжек сломалась с резким хрустом. Он воспользовался моментом и глубоко вздохнул, пока все исправлялось. Затем, сделав несколько неуверенных шагов, чтобы проверить, Эмори перешел на бег.

— Я найду тебя, маленькая кукушка! — крикнул кривой фейри. — Я вынюхаю тебя и выслежу, когда ты вернешься к нам, мальчик-подменыш!

Эмори бросил взгляд через плечо.

— Ты выглядишь очень глупо! — крикнул он, а затем вскрикнул от удивления, когда Ребекка встала у него на пути, ее кожа побелела от страха, а глаза наполнились слезами.

— Почему ты все еще здесь? — потребовал Эмори, схватив ее за руку и потащив за собой более грубо, чем намеревался, — Я сказал тебе бежать! Разве я не говорил тебе бежать?

— Я не могла просто оставить тебя! — воскликнула Ребекка, хватая подол своих юбок и пытаясь соответствовать его темпу, — Ты мог погибнуть!

— И если бы меня убили, ты была бы следующей. Какой смысл был бы в том, чтобы мы оба умерли? На самом деле в твоих рассуждениях нет никакой логики, Ребекка.

— Я не могла просто оставить тебя, — повторила она, — Ты спас нас!

Эмори взял ее за руку, чтобы потащить быстрее, когда они покинули долину и направились в город вниз по склону.

— Возможно, я действительно спас тебя, но было гораздо более вероятно, что я потерплю неудачу в этой попытке.

— Так где же была твоя логика в попытке? — затаив дыхание, спросила Ребекка.

— Я не знаю. Я просто пытался его притормозить. Пожалуйста, перестань говорить и беги, твои легкие маленькие и слабые и требуют столько воздуха, сколько они могут получить. Если кривой фейри освободится, я не смогу остановить его снова.

Он не давал ей ни передохнуть, ни пошатнуться, и к тому времени, когда они добрались до ее дома, Ребекка хрипела, ее лицо было красным, а темные волосы растрепаны.

Она отмахнулась от него, когда он попытался подвести ее к входной двери, и присела на стену сада, чтобы отдышаться.

— Он не может поймать нас сейчас, — она кашлянула и уставилась на Эмори, стоящего перед ней. Эмори совсем не запыхался, и этот факт не ускользнул от маленькой девочки.

— Боюсь, я, возможно, сломал ваши качели, — извиняющимся тоном сказал Эмори, — но возвращаться в Ферн-Вэлли снова небезопасно, так что полагаю, что это действительно не имеет значения…

— Я видела, что ты сделал, — сказала Ребекка, но ее тон не был обвиняющим, — Я видела, как он причинил тебе боль, и ты просто встал. Я видела, как ты двигался, Эмори, и каким быстрым ты был. Никто не может так двигаться. Ты подменыш, не так ли? Все в порядке. Я не скажу.

Не зная, как ответить, Эмори просто смотрел на нее своими большими черными глазами.

— Я имею в виду, ты подменыш, но ты не плохой, не так ли? Ты не можешь быть плохим, иначе ты бы не спас нас, — улыбнулась она. — Мы могли бы стать друзьями, если хочешь?

— Спасибо, — сказал мальчик, а затем вспомнил, что нужно улыбнуться ей в ответ.

Ребекка неуверенно рассмеялась:

— Тебе действительно нужно попрактиковаться в том, как ты используешь свое лицо, Эмори. О боже… посмотри, в каком ты состоянии…

Ее неопределенный жест охватил его порванную одежду и кровь, пропитавшую его в битве с кривым фейри.

— А твоя мать знает? О тебе, я имею в виду, — спросила Ребекка.

— Я не верю, что она хочет знать, — осторожно сказал Эмори, — Она никогда не спрашивала.

Ребекка задумчиво кивнула.

— Ну, я думаю, возможно, тебе следует сказать ей, что ты упал с качелей на какие-то колючки, и у тебя пошла кровь из носа. По крайней мере, это должно объяснить кровь и разрывы. Хотя, полагаю, не поэтому у тебя нет царапин…

Эмори посмотрел на свои руки и нахмурился; затем он закрыл глаза, чтобы сосредоточиться. Ребекка ахнула от изумления, когда крошечные царапины образовались и поползли по коже мальчика. Он задумчиво посмотрел на свои руки.

— Этого достаточно, — сказала Ребекка с дрожащим смехом, — Может, мне пойти с тобой домой и поручиться за тебя?

— Нет, ты останешься здесь, где безопасно. Мы действительно можем быть друзьями? — быстро спросил мальчик, — Ты не боишься?

— Нет, конечно, нет! — Ребекка вскочила и быстро обняла его. — Я должна пойти и прибраться, пока мой отец не вернулся домой. Увидимся завтра в школе, и ты скажешь мне, что еще ты можешь сделать, Эмори Харкер!

Мальчик проводил ее взглядом своих черных глаз, затем тихо прошептал с легкой улыбкой:

— Это не мое имя.

Золото гоблинов

— Это большой камень, — с сомнением сказала Мадлен.

— Да, — сказал Хьюберт, — это менгир. Легенда гласит, что иногда, в полночь в полнолуние…

— Ладно, — Мадлен подняла руки, чтобы остановить его объяснение, а затем с улыбкой развела ладони, — Хью, твоя история с большими камнями не очень обнадеживает.

Хьюберт рассмеялся и, заключив жену в объятия, крепко поцеловал ее в лоб.

— На этот раз никаких ведьм, я обещаю тебе, Мадлен. Просто прекрасный вечер вдали от дома и, может быть, маленькое приключение.

— Ну, я захватила свою ложку просто на всякий случай.

Мадлен похлопала по карману своего старого синего платья, а затем наклонила голову, чтобы положить ее на грудь Хьюберта, и более внимательно посмотрела на менгир.

Это был большой стоячий камень из серого и розового гранита, немного выше Хьюберта. Он был широким у основания и заканчивался острием, выступающим вверх, как сталагмит. Его поверхность была испещрена пятнами желтого лишайника и прожилками кристаллов кварца. Он стоял одиноко на фоне безжизненного ландшафта.

Повсюду вокруг них вдоль большого изгиба залива Сент-Оуэн простирались песчаные дюны и морская трава. Этот район отличался от любого другого на Джерси, больше походя на пустыню по контрасту с богатыми темными сельскохозяйственными угодьями и лесами остальной части острова. Это было так, как если бы океан проник внутрь, чтобы засыпать этот участок суши песком, засаливая землю и уничтожая плодородную почву. Здесь росли только жесткая трава, грубый вереск и утесник. Маленькие искривленные деревца, которые боролись за выживание, были низко пригнуты к земле, как маленькие старички, измученные разрушительными ветрами с моря.

Это было удивительно красиво под голубым летним небом. Жаворонки кричали, зависая в