Анри Лёвенбрюк - Гаэльская волчица

Наслаждаясь едой, Алеа все время боялась нарушить приличия. К счастью, никто не обращал на нее внимания, а сама она в разговор не вмешивалась, хотя слушала очень внимательно. Она мало что знала о событиях, которые обсуждали друиды, но поняла, что на юге Галатии разразилась война и что эта война волнует друидов не меньше смерти Илвайна. Когда речь зашла об Илвайне, взгляды всех присутствующих обратились на девочку, и Айлин задал ей первый вопрос:

— Как ты нашла тело Илвайна?

Алеа вытерла губы, опустила глаза и рассказала всю свою историю, то и дело поглядывая на сидящего рядом Мьолльна и ища у него взглядом поддержки. Фелим попросил девочку показать Совету кольцо. Она-то была уверена, что Фелим так или иначе уже все объяснил собратьям, но у нее возникло ощущение, что друиды лишь в это мгновение по-настоящему осознали реальность случившегося. При виде кольца все онемели, и в зале повисла тяжелая тишина. Ужин так и окончился в молчании, Алеа поймала несколько растерянных взглядов, уловила перешептывание членов Совета.

Скоро у девочки стали слипаться глаза, и она попросила у Фелима разрешения пойти спать. Честно говоря, ей стало сильно не по себе среди этих людей, — теперь, увидев кольцо, они смотрели на нее совсем другими глазами. Фелим улыбнулся в ответ и пожелал ей сладких снов, сказав, что они увидятся завтра. Мьолльн встал, решив уйти вместе с Алеей, и слуги проводили гостей в их комнаты.

— Мьолльн, посидишь со мной немножко? Мне не очень-то уютно в этой большой холодной комнате, да и советы твои мне необходимы.

— Конечно, метательница камней. Мне моя комната, тахин, тоже не слишком нравится.

Они поблагодарили слуг и уселись вдвоем на большую кровать под балдахином.

— Мне так одиноко среди всех этих друидов! — пожаловалась девочка гному.

— Да-а… Я понимаю. Ахум. Они такие большие и таинственные, да… А мы — маленькие. Но Фелим — хороший человек Он бы не привел нас сюда, грози нам какая-нибудь опасность. Ахум. Ты успокоилась?

— Мне не нравится, как они стали на меня смотреть, когда увидели кольцо. Мне кажется, они считают меня… чудовищем.

— Ха-ха! Это мне знакомо, ахум, еще как знакомо! Сколько раз люди именно так смотрели на меня — недомерка! Хе-хе, ничего, дорогая, в конце концов к этому привыкаешь, да в нас ведь и правда есть кое-что особенное! Ахум. Толстый гном и маленькая девочка с волшебным кольцом…

— Но что во мне особенного, Мьолльн?

— Ты — моя любимая метательница камней! Только это для меня и имеет значение! Ахум. Вот так-то. Метательница камней и искательница приключений.

— Да, но друиды? Думаешь, они считают меня странной? — спросила девочка, не глядя на гнома.

— Откуда мне знать, Алеа? Тада. Ты просто милая маленькая девочка. Ну же, малышка моя, не тревожься, здесь уж точно безопасней, чем на дороге или в лесу.

— Мне бы твою уверенность… — вздохнула девочка, залезая под одеяло.

Гном улыбнулся, погладил Алею по черным волосам, подумав, что в ней не осталось ничего детского, слез с кровати и направился к большому креслу.

— Буду спать здесь — баюшки-баю — рядышком, под бочком, если захраплю, разбуди меня. Спокойной ночи!

Ответа он не дождался — девочка уже спала.

В этот самый час Киаран, Фингин и Аодх — трое друидов, посланных Советом с важным поручением, переправлялись на другой берег на той самой лодке, которую оставили на причале Алеа и ее спутники. Они добрались до маленькой деревушки Матар, где купили трех лошадей, и галопом отправились в путь. Время поджимало.

Фингин скакал молча, то и дело бросая взгляды на собратьев. Киаран выглядел спокойным и уверенным, а вот Аодх то и дело выказывал сдерживаемую ярость.

«Он знает, что Айлин придумал все это, чтобы избавиться от него, — подумал Фингин. Они ехали на юго-запад. — Мне понятен его гнев. Неясно одно — Айлину-то зачем так рисковать? Аодху вряд ли обрадуются в Харкуре. Граф Ферен Ал'Роэг ненавидит друидов с тех пор, как попал под влияние Томаса Эдитуса. Он прикажет немедленно убить Аодха. И кто тогда займет его место в Совете? Что меня действительно удивляет, так это легкость, с какой Айлин пошел на подобный риск. Нет, не могу поверить».

Когда лошади устали и перешли на шаг, Фингин наконец решился задать Аодху вопрос:

— Как ты собираешься добраться до графа Ал'Роэга? Томас Эдитус его обратил в свою веру, он теперь даже видеть друидов не желает!

— Чей план тебя интересует — мой или Айлина?

«Он угадал мои мысли. Как и замысел Архидруида. Что ж, сыграем по его правилам».

— Разве есть какая-то разница?

Аодх резко повернул голову и посмотрел на молодого друида. Юноша не в первый раз удивлял его. Блестящий ум и дерзкая самоуверенность.

— Айлин полагает, что я сбегу, не выполнив поручения. Тогда он сможет обвинить меня, что я не выполнил решения Совета, и потребует моего изгнания. Он наверняка считает, что я предпочту это смерти… Меня ведь ждет именно смерть, если я отправлюсь в Харкур. Айлин мечтает избавиться от меня, но убивать не хочет. Архидруид надеется, что я сбегу и буду прятаться до конца дней.

«Бедняга в тупике. Как Совет мог согласиться? Я и сам голосовал за это решение. Хитер Айлин. Мне следует быть осмотрительнее, держать ухо востро».

Все это время Киаран молча скакал рядом с товарищами на своей черной лошади. Трудно было понять, слушает он их разговор или думает о другом, не сознавая его важности.

— Так что же ты собираешься делать? — робко переспросил Фингин.

— Поеду умирать в Харкур, мой юный друг, это лучший способ отомстить Архидруиду…

— А если…

Фингин осекся, внезапно осознав, сколь неуважителен и дерзок его вопрос. Но было поздно.

— Если я умру, кто заменит меня в Совете? — договорил за него Аодх. — Ты это хочешь знать? За нас решит Мойра. Надеюсь только, что случившееся заставит задуматься того, кто однажды займет место Айлина.

«Не знаю, храбрец Аодх или безумец, но он удивительный человек».

— Фингин, — продолжил Аодх, — я знаю, что тебя только что посвятили в друиды, и восхищаюсь тем, как ты хочешь во всем разобраться, понять игру Архидруида. Но эта игра сложнее и опаснее, чем ты думаешь. Каким бы жестоким ни было решение Архидруида, возможно, оно — лучшее. Мой ответный поступок дорого мне обойдется, но скорее всего принесет большую пользу. Наступает момент, когда каждого из нас втягивают в игру с человеческими судьбами, а ставкой в такой игре порой становится наша собственная жизнь. Но у тебя есть время все понять самому, и я не хочу быть твоим учителем. Давай поговорим о чем-нибудь другом, и не надо делать поспешных выводов. Наши пути разойдутся в Провиденции, там ты начнешь выполнять свою миссию. И пусть Великая Мойра решит наше будущее, хорошо?