Татьяна Форш - Выйти замуж за Феникса

— Главное, выкрутились! — Ник тоже неуверенно улыбнулся и бросил на меня быстрый взгляд. — Я тебя не напугал?

Я до ушей покраснела и тем не менее смело фыркнула:

— Чем это?

Ник, может, и хотел внести ясность, но Борька его опередил:

— Вот, всегда знал, что бабы ветреные, но не до такой же степени? Ее… мужик… полчаса… взасос… а она… Или это ты к тому, что напугали ежа голой попой?

Ну гад!

Я вцепилась Борьке в ухо и яростно зашипела:

— Ты, мечта мясника, имей в виду, еще одно подобное замечание — и по возвращении к батюшке я из тебя лично сосисок наверчу!

Борька попробовал взбрыкнуть, но подумал и решил этого не делать, только тоненько завизжал:

— Хозяйка, обещаю! Ни слова! Онемею! Снова разучусь говорить, только, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, отпусти!!! Я ж не слон какой! Я ж конь! К тому ж породистый!!!

Все еще возмущенно сопя, я медленно, один за другим разжала пальцы и с силой стиснула луку седла. Только бы кого-нибудь из этих двоих не покалечить…

— Вась… — Губы Никиты коснулись моего затылка, на миг вызвав у меня паралич дыхания. — Не сердись… Этот поцелуй всего лишь маскировка. Ты же понимаешь, что, если бы мы могли обойтись без этой крайней меры, мы бы обошлись, но…

Дыхание вернулось, а вместе с ним и злость.

— Значит, всего лишь маскировка?! — Я стремительно развернулась, хлестнув волосами по его породистому лицу. Он закрыл лицо ладонями, и его плечи судорожно вздрогнули. — Ах так! Я сказала что-то смешное?!

Ник качнул головой, нехотя отвел руки от лица и с милой улыбкой заглянул мне в глаза.

— Я просто хотел убедиться, что ты во мне теперь не сомневаешься.

— Знаешь что? Теперь я в тебе сомневаюсь еще больше! — Я отвернулась от него, и мой взгляд замер на показавшихся вдалеке башенках замка, будто пожаром объятого лучами закатного солнца. — Поэтому все разговоры о том, что может быть или чего быть не может, оставим до лучших времен!

— И когда же они наступят? — Его теплое дыхание снова коснулось моих волос.

— Когда найдем кольцо и отдадим его Фениксу, — буркнула я. — А до тех пор ты будешь для меня проводником. И только.

— Знаешь, хозяйка… — снова вякнул было Борька, но, услышав из двух глоток: «Заткнись!», обиженно фыркнул. — И чего так орать? Только хотел советом помочь, но с таким отношением — фигу вам, а не помощь!

Я стиснула зубы, чтобы не сказать какую-нибудь гадость этому умнику.

И почему он так на меня действует?! То бесит невероятно своими шуточками, а то смотрит так, что дыхание перехватывает… Да нет, не Борька! А Никита!

Чтоб их… обоих!

Надо бы сегодня с тетей посоветоваться… Если только с почечуйником экспериментировать не будет…

К городским воротам мы подъехали уже затемно. Если честно, я боялась, что в ночи мы их не заметим, но царь Берендей расстарался сделать их заметными в любое время дня и ночи, поэтому увидеть высоченный прямоугольник городских ворот, освещенный множеством горящих факелов, смог бы даже слепой. К тому же совсем рядом с ними проходил тракт, а у ворот развлекались игрой на скрипке и жалейке десятка два горожан. Совершенно не замечая гостей, они приплясывали в такт музыке и звонкому, чистому как ручеек, девичьему голосу:

Весело да веселоУ деревни Лесьево.А подальше от ворот,Где резвится черный кот,Все совсем наоборот!

Собрались как на парадМужики, кто чем богат.Ухватили топоры,Колья, факелы, багры!Не дошло бы до беды.

А коту все нипочем,Он обедом увлечен:Стаю серых голубей,Пять коров и семь свинейОдолел кот Тимофей!

Да три пуда сала.Да как крикнет: «Мало!»Ох!

Не дожидаясь, когда девица поведает о всех чудачествах обжоры кота, Ник спрыгнул с Борьки и громко спросил:

— Почтенные! А как бы нам в город попасть?

Оказавшись под пристальными взглядами разом забывших про веселье зрителей, я поежилась.

— Кто вы? Откуда и куда путь держите? — Из расступившейся толпы к нам вышел седоволосый мужчина. Крепкий, высокий, с пронзительными синими глазами. Назвать его стариком — просто язык не поворачивался. В руках он держал скрипку. — Зачем в столицу пожаловали? Рассказывайте…

— Мы с сестрой возвращаемся домой. В Заречье. Ночь застала нас у ворот вашего города. Вот, пожалуй, и весь сказ. — Ник смело встретил взгляд его ясных глаз. — Так где стража? Кому пошлину за въезд платить?

— А у нас в городе пошлину на праздничную неделю отменили! — дерзко прозвучал звонкий голосок, и к мужчине подошла невысокая черноволосая девушка с такими же пронзительно-синими глазами.

Седоволосый тут же подтвердил мою догадку:

— Моя дочь. Олена. Завтра у нашего славного царя Берендея день рождения, вот и берем за вход плату не звонкой монетой, а умениями. Всю праздничную неделю не смолкает музыка и песни на площадях города и у ворот. Любит царь, чтобы подданные так его поздравляли. Да повеселее, да погромче. — Мужчина пытливо прищурился. — Покажите ваши таланты, и вход в Царь-город открыт!

— Да мы ничего и не умеем… — Ник отчего-то запахнул плащ, покосился на меня и снова спросил: — Может, все-таки цену назовете?

— Цену батюшка уже назвал, — шагнула вперед девчонка. — Так что выбор за вами. Или споете, спляшете нам, или прощевайте! Тракт — вон он…

Ник развернулся и направился к нам с Борькой, а голосистая «заноза» вдогонку ему обидно бросила:

— Слабаки! Ну и ночуйте в поле!

И тут в меня словно бесенок вселился. Ишь какая хозяйка ворот нашлась! Вон как глазами зыркает! Ничего, мы еще посмотрим…

Я скатилась по крутому боку жеребца и тихо спросила:

— Борь, ты мне, если что, поможешь? Ну там копытами ритм задать?

— Легко! — так же едва слышно фыркнул жеребец и уточнил: — А вторым голосом тебе не подпеть? У меня с детства был классический баритональный дискант. Как заржу, бывало…

— Это по настроению, — перебила я его и тут же остерегла: — Но лучше не высовывайся. Вдруг про твои говорливые таланты уже сообщили как про главную примету на картинке с надписью «Их разыскивают»?

Ник подошел и принялся что-то искать в дорожном мешке, висевшем на луке седла.

— Ты собираешься уехать? — Я тронула его за руку. — Но нам, кажется, было нужно попасть в город!

Он взглянул на меня и подмигнул.

— А кто говорит, чтобы уехать? У меня с собой где-то была губная гармошка, вот и решил тебе подыграть.

— Мне?! — Весь задор куда-то тут же подевался. — Это что же, я еще и за всех отдуваться должна?