Забираю вас себе! - Тина Солнечная

спектакль, — отрезала мать.

— Это не спектакль, — твердо ответила я. — Я серьёзно этим занимаюсь.

Мать скрестила руки.

— Хорошо. Тогда я намерена увидеть результаты твоего труда через три месяца.

Я молча кивнула. И покажу. Назло тебе — покажу.

Мать смотрела на меня с прищуром, как на неудавшийся эксперимент, который всё ещё пытается доказать свою полезность.

— Хорошо, — сказала она, перекладывая стек из одной руки в другую. — Раз ты утверждаешь, что контролируешь их — докажи.

— Каким образом?

Она хмыкнула.

— Сейчас увидишь. Встаньте, — бросила она Кайрену и Талмеру.

Они поднялись с пола. Без единого слова, без колебаний. Я уловила, как Талмер мельком бросил на меня взгляд — спокойный, ровный, как будто в нём не было ни страха, ни гнева. Только уверенность. И в себе, и во мне.

— Первое: скажи им, чтобы встали лицом друг к другу и пощёчина за пощёчиной дали друг другу ровно по пять ударов. Один в одну щёку, другой — в другую. Без эмоций. Как будто это ничего не значит.

— Мама… — начала я, но она перебила.

— Ты же уверена, что они тебе подчиняются? Или нет?

Отец напрягся в кресле, но молчал. Смотрел теперь не только на меня — на нас всех. Томрин замер рядом с дверью, не двигаясь.

— Таша, — голос отца прозвучал тихо, но отчётливо. — Ты можешь отказаться.

Мать повернулась к нему, сжала губы, но не спорила. А я… стояла и думала, что именно мне делать. Я могла отказаться — это правда. Но тогда мать получит повод сказать, что я слаба, не справляюсь, что всё — иллюзия. И она заберёт у меня моих цисков. Всех. Один за другим.

Чёрт...

Я медленно повернулась к Кайрену и Талмеру. Серые глаза, тёмные глаза. Разные, но оба смотрели на меня. Ждали. Никто не отводил взгляд.

— Нет.

Мать вскинула бровь.

— Что «нет»?

— Я отказываюсь. Это не проверка. Это спектакль, — твёрдо сказала я. — И я не собираюсь калечить свои игрушки ради твоих сомнений.

— Ты говоришь о них, как о собственности. Так и веди себя, как владелица, — холодно заметила она.

— Именно это я и делаю. Я их хозяйка. И только я могу решать, как с ними обращаться. Они мои. И если кто-то будет причинять им боль, то это буду я — когда и если сочту нужным. Но не ты. И не ради шоу.

Отец смотрел на меня с тем самым вниманием, которое пугало. Ни эмоций, ни поддержки. Просто наблюдение. Но, к счастью, он был не из тех, кто раздувает конфликт на пустом месте.

— Ты уверена, Таша? — тихо спросил он.

— Абсолютно, — сказала я, не отводя взгляда.

Мать стиснула зубы, в глазах вспыхнуло раздражение, но я не отступила.

— Значит, ты отказываешься пройти проверку?

— Я не против проверки, но я против устраивать спектакль.

В комнате повисла пауза. Талмер стоял с прямой спиной. Кайрен — чуть напряжённо, но по-прежнему не сдвинулся с места. Томрин опустил взгляд, но на его лице читалась сдержанная, почти незаметная… гордость?

Наконец, отец кивнул.

— Этого достаточно, — произнёс отец. — Я согласен с Ташей. Мы не станем устраивать спектакль.

Он бросил взгляд на мать, но говорил спокойно, властно.

— Проверка будет классической.

— Классическая проверка подвергнет её опасности, — сухо бросила мать, обводя комнату холодным взглядом. — Ты правда хочешь поставить её в центр, связать и оставить на волю четырех цисков, один из которых был в её доме всего несколько часов?

— Я верю в свою дочь, — спокойно ответил отец, даже не оборачиваясь. — Если она говорит, что справляется — пусть докажет. Но в упрощённом варианте.

— В каком это "упрощённом"? — насмешка скользнула в голосе матери.

— Один циск. Ты выберешь. Мы оба увидим, к чему привело её воспитание.

— Одного? — фыркнула она. — Тогда уж двоих. Самого старого и самого нового. Контраст покажет всё, что нужно.

Отец помолчал и медленно кивнул:

— Хорошо. Тогда Томрин останется в стороне. А проверим Кайрена и Талмера.

Я внутренне вздрогнула, но вслух ничего не сказала. Только кивнула и направила взгляд на Томрина:

— Возвращайся в свою комнату.

Он коротко поклонился и молча вышел. За его спиной дверь мягко закрылась, и в комнате повисла тяжёлая тишина.

— Подготовьте всё, — приказал отец.

Слуги расставили в центре комнаты стол, на котором блеснули два коротких изогнутых кинжала. Меня поставили с одной стороны, связав руки. С другой встали мои циски. Талмер и Кайрен.

— Правила просты, — произнёс отец. — Если они верны тебе, они развяжут тебя. Если нет — у них есть возможность убить. В случае твоей смерти метка исчезнет. У них будет шанс на побег.

— Это безумие, — тихо сказала я, но он уже повернулся к двери.

— У вас пятнадцать минут, — произнес он, а затем, вместе с матерью, вышел, не оборачиваясь.

Я осталась одна. С ними.

И первыми шагнул Кайрен. Молча. Решительно. К столу.

Глава 30

Кайрен остановился у стола, взял один из кинжалов и стал медленно вращать его в пальцах. Металл поблёскивал в свете лампы, а выражение его лица было слишком спокойным, чтобы казаться безобидным.

И тогда шагнул Талмер.

Без лишних слов. Просто подошёл ко мне — прямиком, без сомнений.

— Что ты делаешь? — резко бросил Кайрен, не отрывая взгляда от клинка.

— То, что должен был сделать ты, — тихо, но твёрдо ответил Талмер, опускаясь передо мной на колени.

Он аккуратно взял мои запястья в ладони и начал развязывать узлы.

— Ты с ума сошёл? — рыкнул Кайрен. — Это наш шанс! Она сама согласилась. Это её проблемы, что она выбрала такое испытание!

— Нет, — сказал Талмер, не поднимая глаз. — Это не её проблемы. Это её доверие.

— Ты хочешь сказать, что теперь ты её страж? — ядовито усмехнулся Кайрен. — Это она тебя так приручила за ночь?

Талмер не ответил. Он просто поднялся, медленно, развернувшись ко мне спиной, заслонив меня собой. Взгляд его упёрся в Кайрена.

— Положи кинжал, — сказал он тихо. — Ты не подойдёшь к ней с оружием, пока я здесь.

— Почему ты её защищаешь? — в голосе Кайрена скрежет ненависти. — Она чудовище. Или ты забыл, как она тебя...

— Я всё помню, — резко прервал его Талмер. — Но я сказал, что сделал выбор. Я поставил метку не под страхом смерти. Я сам её принял. А теперь — убери клинок.

Я стояла за его спиной, глядя на их противостояние, и чувствовала, как мне трудно дышать. Он не сказал Кайрену про взаимную метку. Не сказал, насколько всё изменилось.

Талмен быстро развязал мои руки, под совершенно ошалевшим взглядом Кайрена.

— Не