Юрий Бурносов - Фолиант смерти

– Любовь, – ответил сыщик тихо.

– Любовь?

– Невзаимная любовь. Я любил ее, а она… даже не знала, как меня зовут.

– Вот оно что… – задумчиво протянул Молот.

Некоторое время они ехали молча, а потом старший Камнеглот сказал:

– Знаешь, Марки, один мудрый человек как-то сказал о жизни очень мудро… Он сказал так: «Жизнь – она ведь не для того, чтобы подохнуть. Жизнь – чтобы жить. И не слушай тех, кто говорит, что все бесполезно. Ты все еще живешь, а значит, это уже не напрасно. Сжимай кулаки, так, чтобы аж костяшки побелели, и продолжай драться за каждый клочок этого проклятого счастья. Только так в этой жизни можно победить». И это – как раз твой случай, Марки. Надо не сидеть и ждать чего-то, а сжимать кулаки и драться. Главное, не повтори своей ошибки в будущем… а о Марте забудь и обо всем, что с ней связано. Твоя жизнь все еще продолжается.

Марк молча кивнул и вновь уставился в окно.

На воротах путники долго не задержались: грамота за подписью и печатью графа тут же превратила обычно грубых и неприветливых стражников в самых любезных привратников на свете. Они пожелали экипажу счастливого пути, и карета покинула город.

Бойз, впрочем, на это никакого внимания не обращал. Он раздумывал над словами Молота.

Жизнь, чтобы жить.

Да, наверное, так и есть.

Если подумать, то ведь с Мартой его ничего и не связывало. Она действительно не знала, как его зовут, и никогда не обращала внимания на одинокого посетителя, сидящего за столиком у окна.

Нужно перевернуть эту страницу, начать все с чистого листа.

Пусть и сложно забыть о девушке своей мечты, но сделать это следует, ибо его жизнь действительно продолжается. Надо лишь учесть ошибки прошлого и не совершать их в будущем.

Как просто сказать и как сложно сделать…

Карета тряслась, подпрыгивала на ухабах; кучер кричал что-то, щелкал кнутом; о чем-то тихо беседовали дворфы.

Марк сжал кулаки.

Впереди ждет новое дело, и он должен сосредоточиться на нем. Старое завершено, убийцы найдены.

Мимолетом Бойз решил, что гонорара с госпожи Гарт не возьмет.

Это решение позволило чуть успокоить совесть, и тут же о себе во весь голос заявила усталость: слишком многое случилось с Марком за последние несколько дней.

Бойз и сам не заметил, как провалился в сон.

На Сартон угольного цвета покрывалом опустилась ночь.

Жагр Паттерсон быстро шагал по Портовому кварталу. Он направлялся к тому самому заброшенному дому, где тремя днями ранее встречался со своим осведомителем – Дасом Ублюдком.

В письме, что нашел гарр у двери конторы ранним утром, говорилось, что информацию, нужную сыщику, найти удалось, так что следует явиться к одиннадцати в известное обоим место с обещанным гонораром за труды.

Жагр взглянул на часы.

Без пяти одиннадцать. Он будет как раз вовремя.

Дас, как обычно, ждал у двери. Однако от гарра не укрылось, что Ублюдок чем-то напуган.

Впрочем, он не придал этому особого значения: за встречу с частным сыщиком, читай – слугой закона, друзья карманника, такие же пройдохи, как и он сам, вполне могли угостить его ножом в живот.

– Вечер добрый, – быстро сказал Дас и, не дожидаясь ответа, скрылся внутри.

Жагр нырнул следом.

Ублюдок замер посреди комнаты. Он стоял к сыщику спиной и смотрел в одно из окон первого этажа.

– Ты написал, что нашел информацию, – сказал гарр, делая шаг по направлению к собеседнику.

– Стой! – неожиданно тонко взвизгнул Ублюдок.

Жагр замер.

– В чем дело? – полушепотом осведомился он.

– Они выследили меня, – ответил Дас еле слышно. – И им нужен ты.

– Кто – они?

– Зрячие.

Вот те раз…

Сказать, что Жагр был удивлен, значило сказать слишком мало.

С чего это Орден вдруг заинтересовался столь ничтожной личностью, как гарр? Возможно, интерес связан с лицензией?

– Они говорят, что ты – слишком любопытный малый. Судя по всему, в чем-то перешел им дорогу…

– Я? Им?

Зрячие как-то замешаны в пропаже художника?! Но как же так? Что это может значить?

Орден продался? Впервые за многие века существования?

«Слишком любопытный малый»…

– Я не знаю… не знаю, Жагр! Знаю только, что они ждут тебя снаружи. Стоит тебе выйти, и они тут же схватят тебя.

– Выходит, ты меня подставил? – нахмурился гарр.

– Нет! То есть… Поверь, я не мог иначе. Они пригрозили, что убьют меня… Я не хочу умирать, Жагр! Не хочу! И тебя подставлять не хочу… Там, в углу, под грудой хлама, есть люк, – неожиданно спокойно сказал карманник. – Пройди к нему осторожно, вдоль стенки, чтобы тебя не было видно через окно.

Гарр последовал совету Ублюдка. И верно – под обломками стульев, ржавыми канделябрами и ворохом грязной рваной одежды отыскался люк. Жагр потянул за кольцо и посмотрел в образовавшуюся щель.

– Куда ведет этот лаз? – спросил он.

– В городскую канализацию. Спускайся и ищи дверь с красной буквой «В» – она не заперта. За ней будет ход, ведущий прочь из города.

– И что мне делать там, вне Сартона?

– Прячься. Прячься, Жагр. Тебе нужно отлежаться на дне, подождать, пока Орден о тебе забудет.

Гарр кивнул и собирался уже начать спуск, когда Ублюдок сказал:

– Найди Марка Бойза. Зрячие спрашивали меня о нем. Он, похоже, тоже им чем-то насолил.

Еще один кивок.

– Прощай, Дас.

– Прощай.

И снова этот Бойз, размышлял гарр, спускаясь. Кто он такой и какое отношение имеет к происходящему?

Тоже частный сыщик? Или же, напротив, преступник?

Надо обязательно узнать о нем… и встретиться.

В этом уравнении было слишком много неизвестных. Даже для Жагра Паттерсона.

Проклятый Орден смешал все карты.

Следует непременно узнать, чем же так заинтересовал их маленький гарр, который чуть-чуть подрабатывает частным сыском.

С этими мыслями гарр продолжал идти в глубь городской канализации, по колено в грязной мутной воде.

К двери со странной буквой «В», за которой – свобода.

С Орденом он еще успеет поквитаться.

Как говорил его старый знакомый Джеймс: «Если ты не готов к бою, лучше отступи; тем самым ты усыпишь бдительность врага и, пока он спокойно почивает на лаврах, подготовишь ответный выпад. Это есть суть стратегии».

И такая стратегия была Жагру вполне по душе.

Снова лязгнули засовы, снова отворилась дверь, и в камеру вошел уже знакомый Ханту кирасир. На сей раз его сопровождали уже двое Зрячих.

– Доброе утро, – сказал пожилой кирасир с улыбкой.

Джейсон удостоил его лишь хмурым взглядом.

– Вы, как я понимаю, не слишком рады видеть меня? – продолжал Зрячий.

– Если вы не принесли добрых новостей, то нет, – буркнул художник.