Олег Авраменко - Грани Нижнего мира

— Теперь придвинься ближе, — сказала Беатриса. — Соединись со мной — точно так же, как мы делали это раньше. Смотри через меня, слушай через меня, чувствуй тело через меня.

Марк последовал совету сестры и осторожно проник в её разум. Он делал это не впервые — в последнее время они с Беатрисой часто устанавливали между собой такой тесный контакт. Марку безумно нравились эти моменты единения с сестрой.

Во всех предыдущих случаях ему приходилось преодолевать значительное сопротивление, чтобы объединиться с разумом Беатрисы, зато сейчас это удалось ему без каких-либо усилий. Спустя лишь несколько секунд к нему вернулись зрение, слух и обоняние, он вновь почувствовал своё тело — но теперь воспринимал его через сестру. Ощущения были весьма непривычные, но не неприятные: он был так близок с Беатрисой, что воспринимал её не как другого человека, а как неотъемлемую часть себя, поэтому не испытывал ни малейшего дискомфорта от того, что сейчас она находится в его теле.

Беатриса поднялась на ноги и немного прошлась, показывая Марку, что полностью владеет телом. Затем вернулась на прежнее место, села и уступила контроль брату.

К этому времени Марк успел немного собраться с мыслями. И мысли эти были очень тревожными. Множество вопросов, которые ненадолго отступили под натиском горя, вновь навалились на него всем скопом и наперебой требовали ответов. Теперь этих вопросов стало ещё больше, а перспектива услышать ответы на них повергала Марка в панику. Ему опять захотелось расплакаться — и от тоски за умершей Ребеккой, и от страха узнать нечто ужасное о Беатрисе. А в том, что и со старшей из его сестёр случилось что-то плохое, он уже не сомневался...

— Успокойся, братик, — ласково произнесла Беатриса, мигом почувствовав его страх. — Ведь я здесь, я с тобой. Я жива. Вспомни, чему нас учили на уроках философии: «Я мыслю, следовательно, существую». А я мыслю, это бесспорно.

— Что с тобой случилось, Беа? — набравшись наконец смелости, спросил Марк.

— Я... у меня... — Сестра явно растерялась. — Ах, Марк, я даже не знаю с чего начать! Ты что-нибудь помнишь после того, как нас схватили на тракте?

— Нет, — ответил Марк. Он решил пока не рассказывать о том, что не был сразу парализован, а ещё какое-то время сопротивлялся и в конце концов предпринял неудачную попытку самоубийства. — А ты когда очнулась?

— Довольно давно. Может, неделю назад, а может, больше. Я точно не знаю. До позавчерашнего дня меня держали в подземелье, в маленькой камере с крохотным окошком под самым потолком, и тогда я совсем потеряла чувство времени. Я постоянно была какая-то сонная — наверное, в еду мне подмешивали специальное зелье, чтобы держать меня в таком состоянии. Теперь я думаю, что если бы не эта сонливость, я бы точно покончила с собой.

Марк вспомнил, что и сам пытался убить Беатрису руками МакГрегора, но потерпел неудачу. А потом...

— Беа! — взволнованно произнёс он. — Они с тобой ничего не делали?.. Ну, ты понимаешь, о чём я.

— Да, понимаю. Я тоже боялась этого. Когда я очнулась, то первым делом подумала об этом. Я осмотрела себя, но вроде всё было в порядке. А потом я каждый раз просто сходила с ума от страха, когда слышала за дверью шаги. Но они не трогали меня — теперь я знаю, почему... — Под давлением эмоций сестры из груди Марка вырвался всхлип. — Это случилось позавчера. Меня отвели ещё глубже в подземелье, в огромный мрачный зал с жертвенником, положили в центре начерченной на полу пентаграммы и навели какие-то чары, от которых я полностью потеряла способность двигаться и говорить. Потом старший из них, который представился нам на тракте МакГрегором, долго творил надо мной всякие заклинания, он читал их вслух, подвывая, и я медленно погружалась в сон. А тем временем его помощник — тот чернокожий «мастер» — приносил в жертву маленького ребёночка... Это было так ужасно, Марк! Я думала, что сойду с ума. Я бы точно сошла с ума, если бы вскоре не заснула.

Марк зябко поёжился.

— Беа, милая! Тебя они тоже принесли в жертву?

— Нет, не совсем. Меня... В общем, пока я спала, мне виделся странный сон. Я словно плыла среди золотого сияния, меня переполняли покой и умиротворение. Тогда я подумала, что умерла, но ни капельки не испугалась, а скорее обрадовалась — ведь я слышала, что души принесённых в жертву попадают в Нижний мир, а это сияющее пространство совсем не походило на Преисподнюю. Затем передо мной возникли три человека... три призрачные фигуры — мужчины лет под пятьдесят и двух мальчиков, один из которых был нашего возраста, а другой года на два или три старше. Все трое улыбались мне, их улыбки были грустными и добрыми. Мужчина сказал, что я пришла слишком рано, и велел мне возвращаться обратно. Я хотела спросить, куда я пришла слишком рано и куда мне возвращаться обратно, но не смогла вымолвить ни слова. Сияние вокруг меня начало тускнеть, я вновь стала засыпать... или просыпаться, и последнее, что я услышала, были слова старшего из мальчиков: он просил меня довериться силе льва.

— Какого льва?

— Понятия не имею. Он сказал: «Доверься силе льва, Беатриса». Может, он говорил не о животном, а о человеке по имени Лев... Не знаю, что и думать, Марк.

— Гм... Ну, ладно. Что было дальше?

— А потом я очнулась в твоём теле. Правда, я не сразу поняла, что это твоё тело. Я лежала в постели в тёмной комнате, шторы на обоих окнах были задвинуты, сквозь них слабо пробивался дневной свет. Вдруг за дверью послышался шум, а затем — голоса. Говорили двое — мужчина и девочка. Голос девочки был властным, а мужчины — угодливым, заискивающим. Они беседовали на каком-то незнакомом языке, и я ничего из их разговора не поняла — однако мне показалось, что пару раз они произносили моё и Бекки имена. Затем голоса смолкли, а спустя некоторое время послышался плеск воды. Осмелев, я тихо выбралась из постели, подкралась к двери и заглянула в щель. Я увидела... Ах, Марк, представь: там я увидела себя! Та вторая «я» сидела в большой лохани с водой, а рядом на полу валялась моя грязная одежда. Я не закричала только потому, что меня парализовало от ужаса. Всё то время, пока она мылась, а потом наряжалась в чистую одежду из моего сундука, я неподвижно стояла на коленях, словно приклеенная к двери. Лишь когда она вышла из комнаты, я немного очухалась и вот тут-то обнаружила, что нахожусь не в своём теле...

Марк в полной растерянности тряхнул головой.

— Что ж это значит, Беа? Кто-то захватил твоё тело? Но как?

— Не знаю, Марк. Ничего не знаю. Я и сейчас мало что понимаю, а тогда и вовсе перестала соображать. Может, это и спасло мне... нам обоим жизнь. Если бы я начала что-то мудрить, попыталась бы бежать, меня наверняка поймали бы. А так я просто залезла под кровать и лежала там, дрожа от страха. Где-то через полчаса похитительница моего тела вернулась и на этот раз вошла в спальню — я видела лишь её ноги ниже колен, в тех красных сапожках, которые подарил мне перед отъездом папа. Она прошлась по комнате, но под кровать не заглянула и меня не заметила. Потом она вернулась в соседнюю комнату, долго там что-то делала — как я понимаю, собирала вещи, — и наконец ушла. Тогда я...