Юлия Сергачева - Уникальный элемент

— Подумаешь, столетняя деревенская колдунья!

Брюсу снова почудился смешок. Он раздраженно дернул плечом. Здесь было достаточно темно, можно и не зажмуриваться, но так привычнее. Ладони легли на шероховатые, взъерошенные сыростью доски (словно на колючую жесткую шкуру)…

Где же ты? Иди сюда!..

Ага!!

Истлевшее, скрюченное тело свернулось под раздерганными половицами, в выдолбленной нише в фундаменте, там где копали раз десять, но так ничего и не нашли. Оно зашевелилось неохотно, тени облепили и держали его, как смола.

Брюс удвоил усилия, вытягивая на себя плотные сгустки. Что-то тихо заскрежетало. С глухим шорохом повалилось ветхое бюро, сразу же рассыпавшись на невесомые трухлявые хлопья.

Покойница недовольно повернулась. Кроме собственно костей в нише находился еще и глиняный кувшин, наполненный золотыми монетами. А от любителей кладов и тело, и кувшин были на совесть заговорены.

Владелица дома знала, что делает.

— Опять! — возмутился Брюс. — Везет мне на скупых покойников…

Нет, с налету не выковыряешь. И присылать сюда наследничков колдуньи бессмысленно, они ничего не найдут, даже если ткнуть в нужное место пальцем. Нужно разорвать заклятие, чтобы тело и клад стали видимы для простых людей.

— Сдается мне, не призраки в доме вас беспокоили, — пробормотал вполголоса Брюс. — А припрятанное золотишко…

— Точно! — беззвучно засмеялись над самым ухом.

Только неимоверным усилием воли Брюс заставил себя лишь слегка дернуться, а не подскочить до потолка. Все же общение с Дьенком позволило выработать в себе изрядную выдержку.

— Ты еще кто?! — Первоначальный испуг прошел, сменившись досадой на собственные нервы и на любителей заговаривать невпопад.

На мгновение померещилось, что это Дьенк, но почти сразу же Брюс понял, что ошибается. Белесая, колышущаяся субстанция имела скорее женские очертания.

— Сопляк, — хмыкнула тень, — я на целый век старше тебя! Изволь обращаться ко мне почтительно! Тем более в моем собственном доме!

— А… Так вы и есть…

— Вот именно! Что, моя любимая наследница нашла-таки некроманта, чтобы потревожить старые кости? Ах, проказница! Не иначе муженек убедил… Никогда этот сквалыга мне не нравился!

— Так это не вы, что ли, говорили с ней по ночам?

— С ними по ночам говорит только их собственная жадность… Ах, как вырождаются старые семьи! Вот взять, скажем, тебя! Посмотри, до чего ты докатился! Копаешься тут в ветоши…

Брюс ошарашенно заморгал:

— Вы… Вы знакомы с моими родственниками?

— Разумеется! После смерти многое скрытое становится явным… Ох, только избавь меня от необходимости углубляться в твою родословную. Ты сюда явился по другому поводу, вот и занимайся тем, на что подрядился. Моему бренному телу и впрямь пора на покой… Да и мне тоже.

— Так вы призрак или…

— А производил впечатление вполне сообразительного, — сварливо прокомментировала разговорчивая покойница. — Призраков не бывает! А я — тень! Чувствуешь разницу? Тень, которая осталась от меня прежней. Я как-то не планировала в тот невезучий вечер откушать салат с ядовитой черноцветкой… Еще, пожалуй, стоило бы разобраться, как она попала в мою миску! Помнится, салатик-то мне прапраправнучка готовила… Хм-м… В общем, осталась куча незавершенных дел. В том, числе и душу свою не успела сшить обратно! Вот часть ее и застряла здесь…

— Так вот отчего вы жили так долго.

— Ну, всяк ищет способ протянуть на этой земле подольше. Но право, я устала… Надоело торчать здесь, любоваться на обалдуев потомков, которые с каждым поколением все глупее… Вы сыночка-то их видали? Дармедова наследничка, весь в папашу… Ух, хорошо, что хоть фамилию нашу ему уже не носить… Вот ведь алхимическая загадка! Будто ингредиент какой теряется с каждым новым поколением. Предки — ого-го! А потомки — слякоть слякотью… Кто б секрет разгадал — с чего так, а?

Говорливая покойница не унималась ни на минуту. Пусть и беззвучный, призрачный голосок у нее оказался трескучим и всепроникающим, словно в оба уха сыпали пыльный горох.

— …А внучка как-то мага сюда заманила. Пришел! С дипломом! Глаза б мои на этого неуча не глядели… Стал горемуху с ушастой медузой толочь… Это сейчас так учат слияние стихий производить, или он обед себе готовил?

— Вы позволите? — с намеком осведомился Брюс, пытаясь оттеснить общительную тень в соседнюю комнату.

Кровь застыла в жилах незадачливого некроманта, когда бесцеремонная покойница, не потрудившись сдвинуться, просто прошла сквозь Брюса. И ядовито осведомилась в спину:

— Чего топчешься? Гнездиться собираешься? Не томи старую тетку, берись за работу, коли подвизался. Небось и аванс взял?

— Не брал я никакого аванса.

— Ты уж не ленись!

Брюс почесал за ухом. Сознаваться в своей некомпетентности этой въедливой бабке не хотелось. И так у нее не самое лучшее представление о современности.

— Ну? Чего же ты медлишь?..

— Не зудите…

— Там в кувшине хрусталек такой хранится, ты его раздави!

— Гр-р…

— Я-то и послала тело за ним в тайник, да после смерти власть моя быстро улетучилась, так что до сих пор тут кукую…

— Да помолчите же вы!

— Ну, не в пример своим родичам, неловок ты, парень! Они, небось, в любых условиях умели дела делать. Дай подскажу, коли ты такой неумеха…

Ну, знаете!!

Древняя книга перелистнулась в памяти, словно шквалистым порывом ветра. Мелькнули темные страницы. Черная вязь нечитаемых рун внезапно стала отчетливой, зазвучав словно сама по себе. Руки дернуло, Брюса неумолимо повело в сторону, в заросший паутиной угол.

— Ух ты! — послышался язвительный комментарий. — Ну прям достойно великого Поднимателя Узола. Вырождаются семьи, эх!..

Брюс мрачно смотрел на вяло колыхающегося мертвяка, по-хозяйски обнявшего глиняный кувшин. Истлевшее платье не столько прятало, сколько открывало иссохшую плоть. Впрочем, и при жизни покойница не отличалась пышностью форм. Прапраправнучка сложением пошла явно в нее.

Ужасно хотелось вновь почесать каждый зудящий зуб изнутри. Ох, достали занятия саморощенной некромантией.

— Хрусталек-то раздави! — бранчливо потребовала тень. — Побыстрей бы уж исчезнуть и не видеть ни тебя, невежду, ни этого труса, что на глаза боится показаться… Вот не думала, что сподоблюсь повстречаться… Такая честь! — язвительный комментарий сопровождался шутовским реверансом куда-то в угол.

Покойник не возражал, когда Брюс вынул из кувшина небольшой хрустальный сосудик, в котором тлела золотистая искра. И лишь когда прохладный кругляш оказался в ладони, хрупнув от поспешного усилия (уж очень достала эта тетка!), сознания достигло только что сказанное.