Елена Звездная - Черная Ведьма

— Нет, — неуверенно протянул извозчик. — А чем расчленяли?

Вопрос поставил в туник. Неуверенно протянула:

— Ножом…

— Спрячьте, — совершенно серьезно посоветовал извозчик. — А то магов этих белых набежало, солдат полный городок, еще заарестуют вас.

Тьма, даже как-то неловко стало.

— Коты там, камышовые, — прошипела злая черная ведьма.

Извозчик дотащил мешок до двуколки, зашвырнул его под сидение, почесал в затылке и удивленно спросил:

— А зачем?

— Так набежало магов этих, морд мэрских, гарнизонов! — такая злость взяла.

— Ааа, вы из них охранников сделаете, как из вашего белого. — озарился догадкой извозчик.

— Типа того, — не стала я отрицать.

— Это хорошее дело, правильное, — мужик и меня подсадил в двуколку, за что я ему была очень благодарна — ноги от усталости дрожали. — А то, знаете ли, госпожа ведьма, совсем эта солдатня распоясалась. И ладно оптовый рынок раскурочили, оно понятно — король приказал гарнизон строить, они и строят. Но, вчера, значит, завалились в таверну у дерева… Знаете заведение „Два пескаря“?

Я кивнула. Кто ж не знает, там такая вывеска на половину двух этажного строения, что таверну весь город хочешь — не хочешь, а знает. Да что город — вывеску из проплывающих мимо кораблей и то видно.

— Так завалились вчера эти гарнизоноустраители, — извозчик неодобрительно поцокал языком, — и пользуясь отсутствием местных жителей, прямо при господине Пскаре, к жене того… самым непотребным образом!

Припомнила я госпожу Пскаре — тоненькая такая, хрупкая, молодо выглядит очень, но с речью у нее трудности, она при чужих всегда заикаться начинает, от этого стеснительная очень, застенчивая, такую что младенца обидеть.

— С женщиной что? мрачнея, спросила злая черная ведьма.

— С ней-то? — извозчик хотел было сказать, да умолк, оборвав себя

— А вот господин Псаре пострадал сильно, он за честь супруги до последнего боролся, покудова из соседних домов не набежал люд местный, он…

— Поехали, — оборвала я мужика.

— Куда едем? — извозчик лихо вскочил на козлы.

— В таверну, — ощущение было, что тучи надо мной как-то разом сгустились.

— Ээ, так, госпожа ведьма, — мужик обернулся, с сомнением глядя на меня. — так это… маги там, белые.

— В таверну! прошипела я, чувствуя, что реально зверею.

И мы помчались в город.

Мчались быстро.

Коты разок проснулись, когда на кочке при въезде на городскую дорогу подбросило, пришлось полить мешок дополнительной порцией сонного зелья, а потом зажать себе нос, чтобы не надышаться и не вырубиться поверх мешка же.

Потом въехали в город, причем стражники, заприметив мешок, почему-то спросили:

— Убиенные младенцы?

— Расчлененная девственница! — гордо ответил извозчик.

Все преисполнились важностью момента и нас с самым суровым видом пропустили. Правда не успела двуколка отъехать, как сержант Авинский нас остановил, в десять шагов догнал и, понизив голос, хриплым шепотом произнес:

— Госпожа ведьма, вы там это, как с останками закончите, вы их спрячьте, я зайду вечером с ребятами и сам закопаю. А то магов этих в городе развелось, еще арестуют вас…

— Там камышовые коты! — прошипела разъяренная я.

Лицо стражника сделалось удивленным, после он произнес:

— Нет, за животных не арестуют, но на всякий случай, вы потом на пороге мешок оставьте, я сам закопаю ночью. Доброго дня вам, госпожа ведьма.

Когда двуколка снова тронулась, у кого-то нервно дергался глаз. Левый. Основательно.

И кто-то злился. Тоже основательно.

И потому, когда мы подъехали к таверне „Два пескаря“ состояние „все бесит“ охватило окончательно.

— Ждать здесь, приказала я, — спрыгивая с двуколки и подсоединяясь к источнику Люсинды.

Ее лавка находилась неподалеку, и по регламенту в случае необходимости я могла взять часть сил так же, как могла Люсинда, если была в пределах действия моего источника. А потому, когда в

грязном изгвазданном тиной платье я подходила к порогу таверны, по моим пальцам струилась магия, а глаза, и я точно это знаю, сейчас светились зеленым пламенем.

И трем белым магам, ошивающимся у входа, следовало бы принять, это во внимание!

— Ээм, госпожа Гермишшейн… — начал было березка.

И отлетел, снесенный силовой волной. Двое других просто безропотно отступили, пропуская разъяренную черную ведьму внутрь.

Но когда я вошла, ярость усилилась!

Потому что в чистом уютном заведении семейства Пскаре царил полный разгром! Полный и абсолютный. Были сорваны со стен и балок связки лука, грибов и овощей, столики перевернуты и сломаны, стулья частично затыкали собой пространство окон, стойка торговая в двух местах проломлена, и, учитывая, что на одном столе остался порванный белый фартук ломали господином Пскаре!

Ярость поднималась волнами, окончательно захлестывая, и взбешенная ведьма не сразу заметила поднявшихся при моем появлении мужчин. И не заметила бы вовсе, не произнеси рожа удивленного:

— Телль?!

Медленно, очень медленно повернув голову, увидела четверых окруживших один из немногих уцелевших столиков. Рожа, незнакомые мне два офицера и господин Гоштен глава местной гильдии рестораторов. Арвейн выглядел злым, офицеры были скорее удивлены, господин Гоштейн опустил глаза,

И я даже не узнала свой голос, когда прямо спросила:

— Оплачивают ущерб или пытаются запугать?!

Глава гильдии и голову тоже опустил. Сразу стало понятно — второе!

— Телль, — рожа стремительно направился ко мне. — какого черта ты тут вообще…

А я ведьма! Черная! Злая! Взбешенная!

Силовая волна ударила прежде, чем я даже пальцами щелкнула — эмоции, с ними всегда так. И мага отшвырнуло до противоположной стены, пронеся по воздуху шагов сорок. Офицеры схватились за оружие, но зря пошевелились — щелчок, и два ясеня нервно задвигали веточками. А я уже ткала, выплетала узор заклинания, определяя виновников…

— Телль, — рожа слишком быстро пришел в себя, вскочил с пола. Телль, что ты творишь? Ты соображаешь, что нападение на белого мага…

Черный смерч охватил мага, закружил, лишая доступа воздуха и возможности пошевелиться, приподнял крышу и швырнул рожу в сторону находящегося во власти штиля моря. Нельзя злить черную ведьму!

А после я просто закрыла глаза, начиная видеть иным, магическим

зрением…

Их было четырнадцать… Пришли к закрытию, потребовали выпить… Господин Пскаре бесплатно налил, только бы ушли. Не ушли! Стоило ему вежливо попросить их покинуть заведение, как началось… В любом случае началось бы, эти „герои“ к безнаказанности привычные оказались. Началось избиение трактирщика, вниз переживая за мужа, сбежала госпожа Пскаре…