Екатерина Азарова - Дом наших снов

— Марсден, — прохрипела я. — Я тебя убью.

— Сейчас? — уточнил он.

— Потом, — простонала я.

— Я так и думал, — усмехнулся он, продолжая изводить меня всевозможными ласками.

Помнится, вчера я называла себя мазохисткой. После слов блондина, я решила резко поменять девиацию и стать садисткой!

Уперевшись ладонями в его грудь, заставила блондина отстраниться и привстала. На хмурый взгляд ответила насмешливым, а затем толкнула Марсдена, чтобы на этот раз он оказался в пассивном положении, села на него и провела ногтями по коже, слегка царапая. Едва не задохнувшись от ощущений и заставив себя не закрывать глаза, я наклонилась и поцеловала его. Блондин попытался обнять меня, но я покачала головой, и он покорно откинулся на подушки, предвкушающе облизав губы.

Я балдела от ощущения того, как мои ладони, скользят по мужской груди, наслаждалась вкусом и запахом Марсдена, сходила с ума и понимала, что дальше будет еще круче.

Под руки попалась футболка блондина. Я нетерпеливо отбросила ее в сторону и снова наклонилась, чтобы поцеловать Марсдена. На этот раз его руки обняли мое тело, крепко стиснули и заставили опуститься на спину. Я прикрыла глаза, чувствуя, как Марсден неспешно стал стягивать белье с моего разгоряченного тела, вызвав у меня нетерпеливый стон. Тяжесть тела Марсдена приняла с довольным урчанием, устроилась немного удобнее и ощутила, как его рука скользит по ноге, приподнимая ее…

На то, что он остановился, отреагировала недовольным возгласом. Сначала не осознала, что случилось, но когда закашлялась, а глаза заслезились…

Повернула голову и сразу поняла, что происходит. Вскочили мы одновременно. Я схватила бутылку с вином, намереваясь залить огонь, но она была пустая.

Следующие минут десять прошли за тушением пожара. Точнее, тушил его Марсден, заставив меня отойти подальше от огня. За это время, я успела понять, что виновата в пожаре именно я. Стопка старых газет, при помощи который разжигала камин, футболка, видимо сбившая несколько свечей, когда я отбросила ее… Ожидание, что Марсден меня сейчас убьет, отчетливое понимание, что паркет и столик испорчены, а комната полна едкого дыма.

Чувствуя себя особенно беззащитной и не готовой выслушивать возможную нотацию в том виде, в каком лежала на диване, я быстро натянула на себя платье. Уверенности добавилось, как и чувства вины, но стоило мне сделать шаг по направлению к камину, чтобы помочь Марсдену, он рыкнул на меня и приказал оставаться на месте. Мне ничего не оставалось, лишь нервно кусая губу, наблюдать за ним.

— Открой окно, — рявкнул Марсден, и я поспешила выполнить распоряжение.

Свежая ночная прохлада ворвалась в комнату, и только сейчас я поняла, насколько у меня разболелась голова от запаха дыма, сердце до сих пор колотилось с сумасшедшей скоростью и не думало успокаиваться, да и глаза до сих пор слезятся (слезились, раз сердце колотилось).

— Вот только не надо истерик, — заметил Марсден, взглянув на меня.

— Я не хотела, — тихо сказала я.

— Все в порядке, — резко ответил он и впился в меня взглядом. — Ты как?

— Хорошо. Прости, — снова понурилась я. — Это моя вина.

— Забыли, — перебил он меня, еще раз посмотрел, натянул джинсы и резко бросил. — Я спать, тебе советую последовать моему примеру. Не забывай, завтра утром мы едем в город.

— Я помню.

Марсден развернулся, на мгновение остановился, поднял книгу, что я читала, и направился на второй этаж. А я еще несколько минут раздумывала, пытаясь понять, что вообще происходит в этом проклятом доме.

Блондин на меня был зол. Это я понимала отчетливо. Впрочем, винить его не могла. Я бы тоже на себя разозлилась, а еще бы наговорила кучу гадостей, выплескивая раздражение, а может и вовсе — устроила грандиозный скандал. Но это если я была бы на его месте. А вот будучи на своем, мне хотелось, чтобы он после всего произошедшего как-то обнял, прижал к груди, успокоил. Скорее всего, я бы расплакалась, потому как все же сильно перепугалась. Возможно, что его резкий тон и быстрый уход — к лучшему. Я смогла сохранить лицо, не выглядела психованной дурой, а мы с блондином не поругались основательно.

И все равно, выдержка Марсдена поражала, а я совершенно не понимала ее причин. Если так подумать, то: в его дом заявилась совершенно посторонняя девица, накинулась с обвинениями, уже несколько раз грубо продинамила, а теперь и вовсе подожгла дом. Что здесь сказать? Я себя выгнала бы вот прямо сейчас, но Марсден вместо этого отправил меня спать и дал понять, что не собирается менять планы, и все остается по-прежнему. Но именно это я и не могла понять! Что от меня нужно блондину, раз он проявляет такое терпение? Это все ненормально! Кто я ему? Никто! Списать все на то, что ему надо снять проклятие? И в качестве бонуса затащить меня в постель? Тогда зачем останавливаться? У Марсдена была куча возможностей продолжить процесс и после того, как нам несколько раз помешало то одно, то другое. Но он этого не делал… Почему-то сейчас это бесило больше всего.

Очень хотелось сейчас пойти к Марсдену и еще раз извиниться за пожар, испорченное имущество и вообще немного прояснить ситуацию, но стоило мне приблизиться к двери своей спальни, как вся уверенность испарилась. Вспомнив свою вчерашнюю истерику и то, как блондин благоразумно дал мне время остыть, я понимала — лучше всего поступить так же. Вот только… тело скручивало от неутоленного желания. Я поражалась самой себе, но ради того, чтобы получить удовлетворение готова была даже рискнуть быть выставленной… Черт! Я как кошка в мартовский месяц… Это ненормально! Решительно выйдя из комнаты, я направилась не к Марсдену в спальню, а в ванную.

Душ не принес особого облегчения. Тело все так же требовало своего, зато в голове прояснилось. Стоя под упругими струями, до меня неожиданно дошло — что за все время Марсден не соизволил даже сказать, что я ему нравлюсь. Его поступки порой напоминали поведение человека, который, придя домой и увидев там девушку, решил просто ее попользовать. Я знала, о чем говорю. Мои отношения с бывшим закончились именно по этой причине. Несколько месяцев я изображала домработницу, потом ждала, пока на меня обратят «высочайшее» внимание и подарят несколько минут без особой прелюдии и удовлетворения. Но несмотря на услужливость и покладистость, я все равно была ленивой и психованной жирной коровой… Насколько мой бывший был козлом, я поняла, только когда с трудом разорвала эти отношения. Позднее я поняла, что оказывается, он еще и полный ноль в постели. Но тогда… я была совсем юной, думала, что надо терпеть и сносить оскорбления, верила, что моя доброта и хозяйственность пересилит необъяснимую агрессию, а роль женщины в принципе заключается в служении мужчине.