Евгений Лотош - Река меж зеленых холмов

— Она рассказывала что-то сверх вошедшего в отчеты? У меня сложилось впечатление, что она чего-то… не договаривает.

— Не договаривает? — директор СВР задумчиво потер подбородок. — Возможно. Легкие нестыковки заметны, но они могут оказаться следствием неопытности и неумением правильно запоминать. Она все-таки телохранитель по подготовке, не аналитик и даже не полевой агент. Но даже если не договаривает, у меня есть подозрение, что вглубь лучше не лезть. Как следует из "Черного квадрата", Сущности не любят, когда в их дела влезают слишком сильно. Поверхностное любопытство терпят, но за копание в грязном белье их подручных можно и огрести по башке.

— Погоди, Стор, — остановил его Верховный Князь. — Сайт, к чему ты вспомнил ту девочку? Не надо подводить меня к мысли исподтишка, ты же знаешь, я такого не люблю. К чему ты клонишь?

— Ну, как известно, в Граше — и наверняка и в Сураграше — в государственных делах очень высока цена межличностных отношений, — в серых глазах наследника трона заиграли озорные искорки. — А Крош только что нам сообщил, что у него проблемы с кадрами для нового департамента. Вот и я хочу, чтобы Сторас рассказал нам все, что знает, об единственном человеке, близко знакомом с главными действующими лицами.

— В интересном направлении мыслишь… — во взгляде Верховного Князя блеснуло понимание. — Так… Ну что же, Стор, валяй. Рассказывай нам все, что только можешь вспомнить о своей Ольге Лесной Дождь.

10.06.858, деньдень. Граш, окрестности города Тус

— По-моему, мы рано, — озабоченно сказала Канса, посмотрев на часы. — Еще полчаса до срока.

— Ну и фиг с ним, — беззаботно откликнулся Палек с переднего сиденья. — Посидим на лавочке у ворот, поболтаем ногами и попристаем к аборигенам с расспросами. Наверняка у них там шикарный дворец, как у Великого Скотовода, за такой-то стеной. А, господин Комора?

Гид неопределенно хмыкнул и пожал плечами. Он неторопливо вел машину вдоль действительно длинной и высокой стены. Место располагалось в пяти верстах от шоссе из Грашграда в Тус, в голой пыльной степи, и ни один указатель у поворота на ведущую к нему дорогу не объяснял, куда она ведет. Кажется, Комора все еще беспокоился, свернули ли они в нужном месте.

— На месте аборигенов, Лика, — сказала Яна, — я бы связала тебя веревками покрепче, вставила в рот кляп и сунула бы под лавочку, охладиться в тенечке. Иначе опять залезешь куда-нибудь не туда. Надо было тебя в дворце оставить, с охраной объясняться в казематах.

— Да я всего-то на пару пролетов по лестнице спустился! — возмутился Палек. — Я же не знал, что туда нельзя. Написали бы по-человечески!..

— Вполне по-человечески написали, — Канса склонилась вперед и дернула его за вихор. — И на общем в том числе. А так из-за тебя господину Коморе влетело. И ты, между прочим, так и не извинился.

— Не стоит извинений, — быстро сказал гид. — Мой недосмотр. Мы, кажется, приехали — вон впереди ворота.

— Ворота и тысяча вооруженных солдат, — прищурившись, разобрал всмотревшийся Палек. — Пулеметы, огнеметы, гранатометы — интересно, а тяжелые штурмовики там есть? Я бы полетать не отказался. Я еще ни разу на штурмовике не летал!

— С возрастом у тебя близорукость развиваться начала, — фыркнула Яна. — Всего-то трое с автоматами. Господин Комора, приготовься переводить, если они на общем не понимают.

— Разумеется, госпожа Яна, — кивнул гид. Ему явно было не по себе: дела, в которые он впутался — его впутали — в последнее время, его совсем не радовали. В присутствии своих подопечных он уже чувствовал себя вполне спокойно, но каждый раз в государственном учреждении напрягался и становился похожим на испуганного ежика.

— Стоять! — крикнул один из охранников на тарси, когда машина приблизилась к воротам на десять саженей. Это оказалась женщина — в полевом комбинезоне, высокая, с оливковой кожей, красивым овальным лицом и черными миндалевидными глазами. — Всем выйти из машины!

Увидев нацеленные на автомобиль стволы автоматов, Комора резко нажал на тормоз, и машина, клюнув носом, встала. Яна открыла дверцу и выбралась из машины.

— Меня зовут Яна Мураций! — громко сказала она на общем, слегка разводя руки в стороны, чтобы продемонстрировать отсутствие оружия. — Мы прибыли сюда по приглашению госпожи Тимашары.

— Подойди ко мне, сама Яна, — приказала женщина, переходя на тот же язык. — Одна. С удостоверением личности.

Предостерегающе оглянувшись на стоящего рядом с Кансой Палека, Яна неторопливо приблизилась к женщине и протянула пластинку катонийского паспорта.

— Пожалуйста, госпожа. Нас ждут в десять часов. Мы прибыли немного раньше.

— Приглашение, — потребовала женщина, протягивая руку. Яна достала из сумочки на поясе вчетверо сложенный лист бумаги с каллиграфическим почерком и отдала ей. — Так… все правильно. У вас есть оружие?

— Нет, госпожа. Можете обыскать, если хотите. Но учти, что я девиант первой категории. Синомэ, как у вас говорят. Я опасна и без оружия.

— Насчет тебя я в курсе, — кивнула женщина. — Охрана предупреждена. Вас троих, — она окинула взглядом Яну, Палека и Кансу, одетых в короткие шорты и тонкие облегающие майки, — можно не обыскивать. Только раскрой свою сумку, момбацу сама.

Яна подчинилась, и женщина быстро прошлась пальцами по содержимому — кошельку, косметичке, зеркалу и ключу от гостиничного номера.

— Хорошо. Ты! — она подошла к Коморе. — Руки в стороны, ноги расставить.

Она быстро охлопала гида со всех сторон, потом подошла к автомобилю, заглянула в салон, в багажник, пошарила в бардачке и под передними сиденьями.

— Машину — туда, — она указала рукой на длинный легкий навес саженях в двадцати от ворот. — На тебя приглашение не распространяется, жди в машине. Навес защитит от солнца. Воду из-под крана можно пить.

— Да, момбацу сама, — низко поклонился Комора. Он снова влез за руль, завел мотор и увел машину в указанном направлении.

— Такие меры предосторожности… — озадаченно сказала Канса. — На вас часто нападают, госпожа?

— Случалось, — неохотно откликнулась охранница. — Не здесь, в других местах. Не так давно Старшую Мать Сухару убили бомбой в машине возле ее резиденции. Не примите на свой счет, — поспешно добавила она, — но правила есть правила.