Маргит Сандему - Призрачный замок

На следующее утро, 11 июля 1651 года, они поехали в Копенгаген. Танкред решил сопровождать Джессику до дома Ульфельдтов.

Он молчал, а глаза его с тоской смотрели на Джессику. Девушка всегда была очень скромно одета. Она никогда не придерживалась моды, в отличии от Сесилии. Если одежда была чистой и шла ей, то Джессику она вполне удовлетворяла. Она, как всегда, старалась быть незаметной. Но Танкреду казалось, что красивее ее нет во всем мире.

— Постарайся быть осторожной, — сказал он. — Внимательно следи за едой и питьем. Я буду приезжать к тебе не меньше одного раза в неделю. Надо договориться, где и когда мы сможем встречаться.

Джессика расцвела от счастья. Она с улыбкой посмотрела на Танкреда. Девушка все еще никак не могла поверить, что может быть ему интересна.

Когда молодые люди въехали в Копенгаген, то увидели возле ратуши большую толпу.

— Что это? — удивилась Джессика.

— Если это то, о чем я думаю, то нам лучше поехать другим путем.

— Почему?

— Ты знаешь, чем закончилось дело Ульфельдтов против Дины?

— Да. Его оправдали. Да и кто мог поверить в такую глупость?

— Но Дину осудили на смертную казнь. Именно это и должно тут произойти, если я не ошибаюсь.

— О Господи! — прошептала, побледнев, Джессика.

— Да. Ей должны отрубить голову на Ратушной площади.

Джессика прекрасно помнила элегантную даму, с гордо поднятой головой выплывавшую из комнат Леоноры Кристины. И она с ужасом представила, как эта прекрасная голова покатится по мостовой.

Джессика инстинктивно ухватилась за руку Танкреда. Он ехал рядом с ней, касаясь ногой ее платья.

— Поворачиваем лошадей, — тихо сказал Паладин, и она, с трудом удерживаясь на лошади, последовала за ним.

О люди! Как же вы ужасны и жестоки! — думала Джессика. Но она знала одного прекрасного человека с чистой душой, который никогда и никому не мог причинить зла. Маттиас Мейден. Она надеялась, что у Маттиаса будет много детей, похожих на своего прекрасного отца. Иногда в голову Джессике приходили самые ужасные мысли: зачем Господу понадобилось населять прекрасный мир гадкими людьми, и не лучше было бы, если бы всех их не существовало?

Когда они отъехали уже на довольно большое расстояние от Ратушной площади, до них донесся полный страдания крик женщины. Джессика закрыла глаза и помолилась!

За квартал до дома Ульфельдтов Танкред остановился и сказал:

— Я не могу дальше ехать с тобой! Нам надо проститься. — Он помог Джессике спуститься с лошади и, не выпуская из своих объятий, сказал: — Будь осторожна!

Девушка опустила голову ему на грудь. Они постояли так некоторое время, пока наконец Джессика не сказала:

— Тут уже нет никаких уток!

— Нет, — улыбнулся Танкред, — здесь нам никто не помешает.

Она подождала и, когда он больше ничего не добавил, вздохнула и вновь села на лошадь. Танкред тоже вскочил на лошадь. Только отъехав довольно далеко, он понял, что Джессика имела в виду, говоря об утках. Он выругался и поехал дальше.

Джессику тепло приняли в доме Ульфельдтов. Ее маленькая воспитанница плакала от счастья, а слуги вздохнули с облегчением. Леонора Кристина, в красивом темно-зеленом платье, отделанным золотыми кружевами, была взволнована:

— Она получила по заслугам, — без конца повторяла она, как будто пыталась убедить саму себя. — Ее голову насадят на кол у городских ворот, а тело закопают рядом. Йоргена Вальтера выслали из страны. Как они смели сказать, что мой чудесный супруг может позариться на такую дешевку? Господи, спаси ее душу, — быстро добавила она. — И как они смели утверждать, что мы строим козни против короля! Это были тяжелые времена, Джессика, и у меня совсем не остается времени для детей! Я рада, что вы сможете помочь мне с малышкой! Мой муж заперся у себя в кабинете! Он стал таким нервным!

Приезду Джессики радовался и еще один человек — Элла. Она решила отказаться от планов отравить Джессику, но теперь у нее был другой план — явиться к Джессике самой и сказать в лицо мерзавке все, что она о ней думает.

— Немесис! Это богиня отмщения ведет меня! — шептала Элла.

Но 13 июля все в доме Ульфельдтов перевернулось. Король Фредерик III тайно подписал обвинение против Корфитца Ульфельдта. В частности, обвинил его в превышении власти. И у него были серьезные на то основания и доказательства. 14 июля в доме Ульфельдтов царила паника. Все срочно паковали свои сундуки. Леонора Кристина отдавала приказания слугам, следила, чтобы детей тепло одели, носилась по всему дому — и везде успевала. От ее мужа было мало проку.

Джессика растерялась. Именно сегодня они должны были встречаться с Танкредом. Но как?

Семья со всеми слугами, в том числе и Джессикой, бежала из города, чтобы скрыться от преследований короля. У короля против Ульфельдта было более чем достаточно доказательств, но Корфитц предусмотрел подобный вариант, и в Нидерландах у него были надежные люди, к которым он мог обратиться за помощью. Но обо всем этом Джессика не знала. Ее просто потрясло известие об отъезде. Она смогла нацарапать несколько слов на клочке бумаги и бросилась на задний двор, где увидела одного из поставщиков мяса.

— Ради Бога! — задыхаясь, проговорила Джессика. — Через два часа пойдите в таверну у моря, что на углу нашей улице, и отдайте эту записку самому красивому мужчине, которого там увидите. Его зовут Танкред Паладин. Вот вам риксдалер за беспокойство. — Это были большие деньги, и купец лишь кивнул головой в знак согласия. — И никому ни слова! — прошептала на прощание Джессика.

Танкред уже некоторое время сидел в таверне «Олень», когда к нему подошел какой-то человек.

— Вы господин Танкред Паладин?

— Да.

— У меня есть для вас письмо от одной девушки.

— Спасибо.

Мужчина чего-то ждал. Танкред вынул из кармана риксдалер. Неплохо, подумал торговец. За день два риксдалера. Это плата горничной за целый год!

А Танкред тем временем читал:

«Дорогой друг!

Я должна уехать. Сегодня Ульфельдты направляются за границу. Не знаю почему, все это так неожиданно. Нас ждет корабль.

Прощай, любимый! И поскольку мы больше никогда не увидимся, я могу сказать тебе, что мне очень хотелось, чтобы ты меня поцеловал, хотя между нами ничего не было и быть не могло. Так что вины в этом моей нет.

Больше у меня нет времени.

Твоя Джессика».

Танкред ничего не слышал об опасности, угрожавшей Ульфельдту, иначе бы он давно уже постарался связаться со своей любимой. И сейчас он понял, что теряет Джессику.

Через некоторое время он уже скакал вдоль побережья на север, чтобы успеть настичь Ульфельдта и его свиту. Он уже побывал в городском доме Леоноры Кристины, но там ему сказали, что господа с детьми и слугами уехали два часа назад.