Полвека тому вперёд (СИ) - Кара-Басов Максим

— Лопай, дружок, — я порубал заплесневелый кусок на части, двинул к нему. Мышонок заработал мелкими зубками, словно напильником.

А я, скинув шинель на стол, принялся изучать убежище. Туалет и раковина работали, даже удалось привести себя в относительный порядок. Впервые за долгое время.

Полазив по книжному шкафу, я поумерил свой первоначальный аппетит к чтению. На первых полках почти вся литература касалась каких-то биржевых игр, менеджмента крупных предприятий и маркетинга. Нижняя полка была заставлена коллекцией детских комиксов — их с удовольствием набрали себе, сколько было места в заплечных мешках, княжна с парнями. В левой антресоли оказались женские иронические детективы, на них не позарился никто. Кроме Анастасии, сносно читать из местных никто не умел, а мне они были не интересны.

Фыр прискакал ко мне, внимательно обнюхав обложки почти новых книг. Не найдя ничего интересного, он презрительно задрал лапку на фоторамку, в которой стояло фамильное фото владельцев бункера.

— Но-но! — погрозил я пальцем хулигану.

После чего принялся рассматривать изображение. На фоне дорогого авто (возможно, именно того, что сейчас ржавело перед въездом на территорию особняка) стояла группа людей. Седой старик в строгом костюме, вокруг него двое молодых мужчин (сыновья?), пара миловидных дам лет двадцати (дочери? внучки?) и, с края группы, стройная темноволосая женщина с роскошным бюстом, почему-то одетая в костюм наездницы. На обратной стороне рамки была надпись: “Сочи, летний отдых”.

— Что такое, малыш. Ты их знаешь?

Мышонок снова презрительно фыркнул и прыгнул обратно в рюкзак.

Я вздохнул, поставил рамку на место и принялся осматривать ящики.

Через примерно полчаса я подошёл к кухонной стойке и задумчиво выпил стакан чистой воды. Найденные в ящиках предметы слегка обескураживали.

Во-первых, несмотря на прекрасное состояние бункера, непохоже было, чтобы им воспользовались по назначению. Запасы энергии оказались невостребованными, все механизмы и поверхности — новыми. Пыль, неизбежная при жизни людей, здесь была лишь в минимальных количествах. И самое главное — не было вообще никаких личных вещей, типа зубных щёток, одежды, записных книжек, авторучек и тому подобной мелочи.

Во-вторых, в бункере были запасы воды и еды, рассчитанные на несколько человек всего на пару недель. Но и эти запасы оказались нетронутыми. Это было странно, учитывая тот факт, что места для хранения больших объемов припасов наличествовали — но, при этом, ёмкости были пусты. Была даже комната-морозильник в несколько квадратных метров. Новенькая, с сохранившимся запахом заводского полиэтилена. И тоже — абсолютно пустая.

В третьих, все предметы, которые лежали сейчас передо мной, касались лишь запасных частей работающего в бункере оборудования: несколько сменных лампочек, универсальный механизм запора двери, маслёнка, ремонтный набор прокладок и стяжек для водяных и воздушных труб, большой набор инструментов, груша для отсоса жидкости, пара канистр дистиллированной воды и кожаный футляр — набор для чистки короткоствольного оружия (единственное, что я с удовольствием запихнул в свой уже основательно заполненный рюкзак).

— И что же это получается, Фыр? — обратился я к мышаку, который неспешно хлебал водичку прямо из раковины, — никому это укрытие не пригодилось?

Я вспомнил рассказ Вороны о жутких днях сразу после Падения Небес. О том, что многие из спасшихся выжили только потому, что ели своих менее удачливых соседей. О том, как люди сходили с ума, задыхаясь в закупоренных помещениях без какой-либо вентиляции и освещения. А здесь…

Здесь имеется подготовленный к спасению бункер на несколько человек. Полностью исправный, с дорогим иностранным оборудованием высочайшего класса. И — не использованный по назначению, пустой.

Я вернулся к полкам и снова взял в руки фотографию. И, только сейчас увидел бейджик на одном из молодых парней. Приставив фото поближе к глазам, я с трудом прочитал смазанные буквы:

“А.В. Горянов. “Марс-10000”. Исполнительный Директор Проекта”

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

И ниже, логотип с надписью “GorProm Inc.”.

Со стуком поставил на место фоторамку. Фыр вопросительно уставился на меня.

— Горяновы. Одна из богатейших промышленных групп в России.

Я знал этих людей. Не лично, разумеется. Пару раз они присутствовали при “нырках” в криокамеры. На одной из них, кстати, красовался логотип “ГорПрома” и проекта “Марс-10000”. Именно на той, в которой я проснулся несколько недель назад.

Загадка на загадке.

Сев к люку и прислонив винтовку к стене, я порылся в рюкзаке с целью попробовать отремонтировать Кубик Рубика. И наткнулся на журнал, найденный мною ещё в бункере Института. “Вестник ядерной физики”. Посмотрим! Может быть, хоть ядерная физика развлечёт попаданца в постъядерный мир…

***

От редакции.

Дорогие друзья!

В нашем сегодняшнем выпуске мы хотели бы обратиться к теме популяризации ядерной физики. И потому, в этом номере вы не найдёте специфических материалов для нашей обычной аудитории.

Данный выпуск выпущен на средства и при поддержке Государственного Агентства по Атомной Энергии, а прибыль от его распространения пойдёт на проведение физико-математического конкурса для школ и средних специальных учреждений.

Главная статья нашего выпуска: О прорыве российских физиков-ядерщиков к третьему Острову Стабильности и о пике этого острова стабильности — уникальном сверхтяжёлом химическом элементе с атомной массой 360. У нас в гостях — руководитель исследовательской группы канд. физ. — мат. наук Евгений Максимович Ипатьев!

(фото импозантно одетого пожилого мужчины) Готовы? Поехали!

Прежде всего, разрешите поблагодарить вас за быстрый отклик на наше письмо и сразу же — первый вопрос:

Сложно ли было прорваться так далеко в неизведанное?

Ипатьев:

Очень. Потребовалось восстанавливать советскую инфраструктуру, трижды перестраивать с нуля ускоритель и оборудование, искать старые и новые кадры. Начали мы работать над проектом еще в 2010-е, так что, считайте сами, сколько времени ушло… Ого! Три раза? И что, финансирование шло без задержек? К примеру, проект “Прорыв”[10] до сих пор недополучает нормальное финансирование, хотя работы над ним начались куда раньше…

Ипатьев:

Скажем так — наши исследования получили высочайший приоритет финансирования с первых дней. Так-так. Неужели сразу же, в 2010-м, правительство готовилось к такому амбициозному проекту, как полёт на Марс?

Ипатьев:

Без комментариев.

(снова фото — на этот раз эскиз корабля “Владимир Джанибеков,” на котором планировалось полететь на Марс)

Ну, хорошо. Для чего же было выделено столько ресурсов? Неужели обычные средства радиационной защиты не справятся с полётом на Марс?

Ипатьев:

В том-то и дело, что не справляются. Полёт на Марс, даже с использованием перспективного ЯРД[11] и ЭУ[12] на его основе — дело нескольких месяцев. При такой длительности космического путешествия, наши космонавты прибудут к точке назначения в виде подвяленных радиацией инвалидов… Это в случае, если использовать обычные средства защиты. А если сильно утяжелить корабль толстыми противорадиационными экранами — такое путешествие вообще оказывается невозможным из-за слишком крупных габаритов и большой массы корабля… В чём же вы видите решение? Решение — в создании новой защиты на принципиально иных физических принципах: или с помощью направленного потока излучения для отвода космических лучей от корабля, или более эффективного поглощения этих лучей с помощью направленного более сильного встречного радиационного воздействия. Именно по второму пути мы и пошли…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})